Николай Метельский - Юнлинг
Сам город… ну… населенный пункт, как я в начале и сказал. Всего два дома выше первого этажа, да и самих домов штук двести не больше.
В тот первый раз отец приехал туда, чтобы встретиться со знакомым и договориться о поставке запчастей к дроидам, починкой которых он и занимался. У него для этих дел на заднем дворе мастерская стоит. Договаривался он в кантине — полу-баре, полу-столовой. Заходя туда, я думал, что, как и в кантинах канона, увижу целую кучу различных рас. Оказалось, зря. Тви'леки и забраки — вот и все, что я увидел. Ну, не очень-то и хотелось. Кстати, ответственно заявляю — тви'лекские женщины просто чудо. Столько женственности и грации я в своем мире встречал очень редко. А вот их мужчины, на мой неискушенный взгляд, были на лицо довольно уродливы. И чего бедняжки в них находят? Хотя тут я, как любой мужчина, хоть и в этом теле, все же пристрастен. А вот про забраков ничего сказать не могу. Тут как и у людей — есть красавцы, есть уродцы.
В целом, довольно познавательная получилась вылазка.
После той поездки отец начал брать меня с собой в мастерскую, рассказывая, что есть что. На обучение такое не тянуло, но именно к этому все и шло. Интересно, а тут институты есть? Ну, или академии, кроме джедайской?
Ребенком я рос необщительным, так, по крайней мере, говорили окружающие. А как тут, мля, вырасти общительным-то, а? Я, конечно, не стариком помер, но как прикажете вести себя в теле трех с половиной годовалого ребенка, но с сознанием двадцатичетырехлетнего парня? Мля на вас еще раз! Мне что, с отцом за жизнь поговорить? Или со своими сверстниками о теории возникновения темных лордов? Да и видел я тех сверстников… Собственно, три раза только и видел.
С непонятной мне периодичностью на нашу планету прилетают торговцы, однако мои родители, да и не только они, всегда знают, когда произойдет это событие. И ровно за сутки до этого собираются всей кодлой и едут к черту на рога, оставляя нас, малышей, на одну из матерей. Причем женщины, у которых есть ребенок младше трех лет, в этой лотерее не участвует.
В первый раз я в нашей гоп компании малолеток тусовался у какой-то человеческой женщины, которую до того раза знать не знал. А было нас у нее девятнадцать малолетних террористов возрастом от трех до восьми лет. Я ее жалел, честно, но помочь ничем не мог. Разве что сидеть тихонько в углу и не отсвечивать. Не люблю детей.
Второй раз я попал к женщине расы тви'лек. И в который раз убедился, что рассказы о гибкости и координации движений их женщин нихрена не преувеличены. Она на моих глазах, снимая какого-то мелкого забрачонка со шкафа, умудрилась изогнуться и удержать от падения другой, стоящий за углом. Ногой. Нет, я все понимаю, никаких чудес, все в рамках того, что может сделать, скажем, тренированная гимнастка. Но черт подери! Она же обычная домохозяйка!
Ну и в третий раз этот детский сад приехал к нам. Я, когда узнал об этом… мне маму так жалко стало… короче, я решил присмотреть хотя бы за своими сверстниками. И знаете, что я понял? Маленькие дети, они как животные, им даже драться не надо. Достаточно встать в эффектную позу, разную в разных ситуациях, и давить на них взглядом. В очень редких случаях, порыкивая. А когда сестра одного из мелких, которого я поставил в угол, решила отстоять честь семьи, я «задавил» и ее. Восьмилетнюю девочку тви'лек. Причем получилось это как бы не проще, чем с ее братом. Да-а-а. Я под конец того собрания чуть ли не королем себя чувствовал. Все парни до пяти лет и девчонки до восьми, то есть все, подчинялись мне. Остальные старались не связываться. И, если что, выполняли мои просьбы. И тот день был, пожалуй, самым «общительным» в моей практике общения со сверстниками.
Собственно, к чему я вообще весь этот разговор завел? Меня чуть не отправили к моему дяде — брату отца, проживающему в городе и имеющему четверых детей. Сначала меня хотели отправить туда на полгодика. Я заплакал. Ну а что мне еще-то оставалось? В моем нынешнем возрасте меня по-другому и не восприняли бы. В общем, заплакал. И так этим поразил родителей, что те разом скинули срок до месяца. Я ведь чуть ли не в первый раз за свою жизнь начал слезы лить. Совсем уж грудничковый возраст не в счет, хотя и тогда, по словам родителей, был не особым любителем поплакать. После такой конкретной сдачи позиций я малость поумерил прыть и уже лишь всхлипывал. Но тут вдруг на мою сторону перешла мать, и все, что смог выбить отец, это два дня в неделю. Которые продлились всего месяц.
Во-первых, я начал изображать вселенскую скорбь при отъезде и такую же вселенскую радость при возвращении. А во-вторых, я с каждой неделей уменьшал общение с родителями. Получалось так, что от их затеи все становилось только хуже. И они сдались. Как же все-таки просто вертеть родителями, и я более чем уверен, что все дети делают так же. Не так продуманно, как я, но что-то где-то около. И это еще одна причина, почему я не люблю маленьких спиногрызов.
Интересна, кстати, и сама планета, на которой я родился во второй раз. Правда, не на первый взгляд. Прилетевший сюда путник увидит обычную аграрную планетку, главный доход которой — пища. Как растительного, так и животного происхождения. Управляет тут всем Совет, в состав которого входят тридцать восемь самых богатых и влиятельных жителей планеты. Среди них, между прочим, и мой отец. Папаша, как я со временем выяснил, является одним из четырех, ВСЕГО ЛИШЬ четырех, техников планеты. Причем его первый брат, тот, что живет в ближайшем городе, второй техник. А его самый младший брат занимается выращиванием злаков и рикритов — злобных на вид животных, которых разводят ради их мяса. Правда я не понял, как у братьев обстоит дело с разделением прибыли. То ли папаша главный в ОДНОМ предприятии, то ли каждый из них имеет долю в предприятии брата. Но если так, то папик имеет нехилую долю, потому что не стесняется отдавать приказы младшим братьям.
Сама планета находится на стыке Внешнего кольца и Диких территорий. С одной стороны, это круто. Есть огромная вероятность, что никто не станет обращать внимание на эту планетку. Я имею в виду всяких там Палпатинов и Юужань-вонгов. Так что если я хочу прожить спокойную, размеренную жизнь, отсюда лучше не высовываться. С другой стороны — планета фактически не попадает под юрисдикцию Республики, да и далековато она от нее, и если сюда нагрянут пираты или там работорговцы, ее жителям придется худо. Правда по обмолвкам родителей я понял, что оружие тут имеется у КАЖДОГО. И кому придется хуже: невинным жертвам или злобным агрессорам, тот еще вопрос.
В общем, на первый взгляд, планета довольно заштатная. Но есть здесь кое-что, что выделяет ее из сонма других. Узнал я об этом за пару месяцев до своего четвертого дня рождения. Я тогда сидел у своего дядьки, того, что в городе живет, и дожидался возвращения отца, встречавшегося с одним из местных обладателей собственного корабля. Таких, кстати, всего восемь человек на планете. И да, они члены Совета. Ну вот, сижу, жду, и тут во двор дома врывается радостный и практически светящийся от этого отец. И первым, кого он увидел, был я, примостившийся на скамейке у двери дома.
— Рейн, малыш! — подлетел он ко мне. — Твой папа очень, ну просто очень рад!
После чего меня подхватили и слегка подкинули вверх. И еще раз. И еще. Прервал папаню его брат, которого я в кои-то веки, был рад видеть. Он вообще-то неплохой мужик, но у него есть дети. Долбанные спиногрызы. И будь они постарше, я бы и к ним претензий не имел. А так как дядя и его дети были для меня пока неотделимы, то и мужика я, как правило, видеть был не рад.
— Вот уронишь сына на радостях, что потом жене говорить будешь? — поприветствовал он таким образом отца.
— Ха! Да чтоб я уронил малыша Рейна? Ни за что.
Но на землю меня, он все-таки отпустил.
— Ну давай, делись радостной вестью. Что там у тебя случилось?
— Сегодня Гаари домой вернулся.
— Оу, так он вернулся, — произнес дядя с усмешкой. С кем на встречу идет отец, знал даже я.
— Он сумел достать ее, Рам, — сказал отец, включив второй уровень яркости.
— Ее?
— Жемчужину крайт-дракона!
— Вот оно что, — покивал Рам. — Сбылась мечта идиота. Про цену я даже спрашивать не буду.
— Двести тринадцать тысяч! — воскликнул отец радостно. — Зеленая! — И подхватив меня на руки, подкинул еще раз.
— Тьфу, на тебя. Если бы случилось чудо, и ты продал бы свою коллекцию…
— Да я…
— Чудо! Повторяю — чу-до. Если бы ты это сделал, разбогател бы на несколько миллионов.
— Да мы и так не бедствуем, — отмахнулся отец.
— Это да, — кивнул дядя. — А если бы ты занялся экономикой и оставил железки на меня…
— Ой, не начинай.
— Род Дакари мог бы стать богатейшим на планете, — закончил Рам. Меня они, как и обычно, за полноценного человека не принимают. Да я и не обижаюсь. Четыре года всего. Скоро будет.
