Максим Осинцев - Консорциум. Книга вторая. Переписать судьбу
Полковник потупил взгляд и уже собрался подняться со своего стула, но затем в последний раз взглянул на Гумилева.
— Это не сотрудничество, мистер Гумилефф, — процедил он сквозь зубы. — Это поддержка. И я все равно считаю, что вам следует ознакомиться с этими данными.
Он поднялся со стула и подхватил свой чемоданчик. Но его тут же остановил голос Андрея.
— Стойте!
Чарльз обернулся и увидел, что папка уже раскрыта и Гумилев явно успел прочесть пару строк.
— Откуда вам известно о проекте «Искусственное солнце»?
— Я даже никогда о нем не слышал, — ответил ему Роулинсон и поправил водолазку в том месте, где когда-то давно у него было ранение.
— Тогда откуда это?
— От тех людей, которые заботятся о вас, мистер Гумилефф. И как я уже сказал, это лишь акт помощи с их стороны.
— Кто они? И зачем им это?
— Они надеются, что этот проект поможет не только вашей семье, но и всему миру. И не буду лукавить, но они очень заинтересованы в том, чтобы род Гумилевых добился великих высот во многих отраслях науки.
— Но как это поможет им? — озадаченно спросил Андрей, совсем позабыв о своем кофе и булочках.
— Скажем так, те люди, на которых я работаю, настоящие филантропы. Их не беспокоит личное благосостояние и участь, которая может их ждать. И они готовы на все, только ради того, чтобы исправить ситуацию в мире в благополучную сторону.
Гумилев усмехнулся. Он начал искренне считать, что знакомый ему полковник, чей чин, конечно же, был неофициален, сошел с ума. Ну, ведь и вправду, где в современном обществе можно отыскать человека, который готов отдавать все, что у него есть в благотворительность. Настоящие безумцы.
— Вы можете мне не верить, но я убеждаю вас, что те данные, которые они вам передали через меня — помогут в ваших целях. И за это, они совершенно ничего не потребуют взамен.
Роулинсон перевесил чемоданчик с одной руки на другую и уже решил откланяться, как его вновь остановил голос Андрея:
— Кто эти люди?
Роулинсон уже не улыбался, но его глаза сияли неестественным огоньком. Хотя возможно, это был лишь отблеск от солнечных лучей.
— У них много названий, но самое известное — Консорциум…
ГЛАВА 1
ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ
Декабрь 2001 года, США, Нью-Йорк, центр психологической поддержки, кабинет Риты Эванс.
Виктор Вайс, пациент.
Лежу на этой кушетке. И вроде удобно, но внутреннее чувство вины продолжало сжигать меня. Последние несколько месяцев я жил словно бы не своей жизнью, а чьей-то иной, повторяющейся снова и снова. Замедленная съемка. Сильный удар, сотрясший землю. И взрыв, оглушивший меня. Снова и снова.
Сон пропал вовсе. Я уже забыл о тех днях, когда просыпался и с легкой предрассветной сонливостью извлекал из под ее головы руку, да так аккуратно, чтобы она не проснулась. Проводил по ее волосам. Легонько целовал в темечко и наконец-то таки поднимался. Тут же направлялся в душ, где не мылся, хотя после некоторых ночей это вполне требовалось, чтобы хотя бы просто смыть пот, а просто ополаскивался, окончательно просыпаясь. Чистил зубы. Брился.
А она еще спала, обняв подушку, с милой улыбкой на лице. Она еще думала, что я лежу рядом, но все никак не могла проснуться. Нежилась под одеялом. А я уже направлялся на кухню, чтобы включить кофеварку. Заряжал тостер хлебцами. И пока мой и ее завтрак готовился, натягивал джинсы и футболку, либо брюки и рубашку, если предстояла деловая встреча.
Щелк! Это выпрыгнули тосты.
Щелк! Это сварился кофе.
Достаю тосты и смазываю их небольшим кусочком масла. Наливаю в кружки кофе. Я еще успею позавтракать, а пока предстояло разбудить мою соню. Ставил чашечку с кофе на поднос. Туда же тост на тарелочке. Украшал все это маленькой вазочкой с лилией. Как же она любит лилии. И нес в спальню, чтобы наконец-то ее разбудить. Открывал дверь и…
— Вы сейчас вспоминаете Элизабет? — прервал мои мысли голос мисс Эванс.
Я не отвечаю. А зачем? Она итак прекрасно обо всем знает. О ком еще я могу думать?
— Виктор, вы уже который раз приходите на наши сеансы, но мы так и не может выяснить, что именно вас тревожит, — продолжает мой личный психотерапевт.
Хочу уже что-то ответить, но не могу. Мысли словно утекают из головы в неизвестном направлении. Я ничего не могу сказать. А перед глазами все так и держится ее лицо. Она уже открыла свои глаза и, легонько зевая, произносит мне:
— Доброе утро!
— Доброе утро! — отвечаю ей я.
— Виктор, вы вообще меня слышите? — опять вырывает меня из моих фантазий мисс Эванс. — Я не смогу помочь вам, если мы с вами даже не можем поговорить.
А мне нечего говорить. Для меня лишь молчание и тишина являются успокоением.
— Виктор! — говорит Рита Эванс более настойчиво и мне все-таки приходится повернуть голову в ее сторону. — Если вы продолжите молчать, — она поднимается со своего кресла и направляется к стеллажу с папками. А в каждой папке, я был уверен, по делу на каждого пациента. Кладет мое дело в папку и возвращается к столу. — Я буду вынуждена прекратить наши сеансы.
Столь резкое замечание все же привело меня в себя. И мысли о том, как я целую только проснувшуюся Элизабет и вручаю ей поднос с ее завтраком, просто-напросто рассыпаются. Спустил ноги с кушетки и склонил голову, сгорбившись, зарываясь лицом в ладони.
— Вы хотите знать, что произошло? — произношу я и не вижу лица мисс Эванс, но догадываюсь, что она уже вернулась в свое кресло и утвердительно кивнула. Ждала, пока я не начну рассказ.
А перед глазами вновь всплывает Элизабет. Она нежно проводит своей ручкой по моей и просит посидеть с ней, пока она завтракает. Гляжу на часы и понимаю, что время еще есть. Соглашаюсь и наблюдаю, как она с хрустом откусывает небольшой кусочек от тоста и запивает его кофе. А после смотрит на меня, делает смущенное лицо и говорит мне:
— Ну что ты на меня так смотришь?
И так изо дня в день. Но мне это только нравится. Я улыбаюсь и продолжаю смотреть прямо на нее, зная, что мои глаза сверкают точно так же как и у нее, словно у влюбленных школьников. Она вновь хрустит тостом и уже после тихонько толкает меня ногой.
— Ладно, — смеется она. — Иди, пей кофе, а то я не могу так есть, пока ты на меня смотришь.
Я смеюсь вместе с ней и поднимаюсь с кровати, но она хватает меня за руку. Я уже заранее знаю, чего она хочет. Наклоняюсь и целую ее. Поправляю ей челку, которая упала на глаза, и целую вновь.
— Спасибо, — говорит она.
А я уже знаю, за что она меня благодарит. Не за то, что я приготовил ей завтрак в постель. Не за то, что уделил ей внимания. А за то, что рядом с ней. Так было всегда и…
…должно было быть.
— Можно начать и с этого, — отвечает мне мисс Эванс. — Но, Виктор, ты можешь начать совершенно с любого момента. Что беспокоит тебя сильнее всего?
Протираю ладонями лицо и смотрю на нее. Очки-половинки держатся в аккуратной оправе на переносице. Серый драповый пиджачок. Вокруг шеи повязан платок нежно-розового цвета. Ее посоветовали мне друзья. Говорили, что лучше нее никто не сможет разобраться с моими проблемами. Ясное дело, она решала только душевные проблемы. Хотя иногда, я желал, чтобы этим ее деятельность не ограничивалась.
— Мы только недавно проснулись, — произношу я и понимаю, что мой голос дрожит. — Я принес ей завтрак в постель. Наше обычное утро.
— Какой она была в этот день? — задает уточняющий вопрос Рита.
А я замолкаю. Ведь я знаю, что это должен был быть ее почти, что самый счастливый день в жизни. Мы долго планировали все это. И вот-вот наш общий праздник должен был состояться.
— Она была счастливой, — лишь отвечаю я. — Наверное, самой счастливой из всех людей в тот день.
— Что-то должно было состояться?
— Да, в тот день она должна была ехать примерять свадебное платье.
— У вас предстояла свадьба?
Я уже не могу отвечать. К чему эти вопросы? Лишь киваю.
— Хорошо, Виктор, — говорит мисс Эванс, отпивая чай из своей чашечки. — Продолжайте свой рассказ.
— В тот день она должна была ехать примерять платье, а до этого, она попросила подбросить к ее отцу, — выпалил я быстро и просто обрадовался, что смог хотя бы продолжить рассказ. — Но это было позднее.
— А что предшествовало этому? — Рита Эванс вновь отпила из чашечки.
— Мы вместе выбирали оформление для нашей свадьбы, — говорю я и понимаю, что с тех пор прошло столько времени. — Выбирали цветы. И вновь обсуждали список гостей.
— Вам нравилось это дело?
— Не совсем. То есть, как, — мысли вновь начали покидать мою голову, — я был готов отдать разбираться со всем этим Элизабет.
— Вы не хотели этим заниматься?
— Нет-нет, — отвечаю я ей. — Просто я совершенно ничего не понимаю в этом.
