Аллеранс - Лед, ветер и пламя
- Люц, я понимаю, ты этого не любишь, но, может, возьмешь у меня в долг?
- Лучше у тебя, Сев, чем у Поттера, - признался гость. - Все-таки ты мой родственник.
Дома Малфоя ждал весьма приятный сюрприз. Его милые «детки» не только не подрались, они как будто примирились друг с другом. И Гарри, и Драко вполне мирно беседовали, ожидая его на лавочке. То ли действовала магия крови, то ли еще что, но смотрели они друг на друга уже не с такой ненавистью.
Глава 10. Багамы
Книга, которую преподнесла Лавгуд в подарок Гарри, была в сафьяновом переплете, с позолоченными уголками и таким же корешком. На обложке имелась золотая пластина с прекрасной гравировкой парящего орла, который, как известно, считался символом Рейвенкло, личное факсимиле Ровены. Как Луна нашла ее, она не уточняла, рассказав, что это произошло в Финляндии, где она искала в лесах своих любимых морщерогих кизляков.
Проверив фолиант, Малфои и Гарри убедились, что перед ними крестраж. Как ни странно, но с такими артефактами надо было поступать именно так, как предлагал Драко - сжигать. Они выехали в лес, развели костер, вокруг которого вырыли ров и заполнили его водой. Затем место закрыли магическим щитом. С помощью магии это все было сделать не сложно.
Защита крестража была весьма изощренной. Как только огонь запылал, в пламени стали метаться фигуры. Сначала это был Джеймс Поттер, который кричал и звал на помощь. Гарри готов был кинуться в костер и раскидать его. Следом за отцом Поттера там появилась и его мать - Лили. Теперь бледного подростка было просто не удержать.
- Это же моя мама! - зарыдал он, как обезумевший. - Пустите меня, я ее спасу!
- Опомнись, Гарри! Она давно умерла, - закричал Драко, повиснув на Гарри.
Люциус еле сдерживал их обоих: его сын и сам был готов разбрасывать этот костер.
Потом в огне замелькали Сириус и Нарцисса. Они сменяли друг друга, выли и плакали, призывая спасти их.
- Он заточил туда боггарта. Это ловушка! Не верьте им, мальчики! Неужели вы не видите, что это жалкий боггарт?! - воскликнул Люциус, еле сдерживаясь, чтобы самому не кинуться в огонь.
- РИДИКУЛУС! - выкрикнул Гарри. - Я ничего не могу! Как Это обратить в что-либо смешное?
- Давайте попробуем вместе. Вспомним все самое светлое, - всхлипнул Люциус, увидев в очередной раз в огне Нарциссу.
- РИДИКУЛУС!!! - крикнули они хором.
Боггарт в огне лопнул, оставив после себя только темное облачко. Бушевавшее пламя костра постепенно сходило на «нет». Маги стояли посреди поляны, крепко обнимая друг друга. Их трясло.
Из леса Люциус повел подростков в бар, полагая, что всем необходимо выпить. Причем лучше это сделать на людях: им стало неудобно за проявление слабости и за слезы. Это было такое единение, что ни Поттер, ни Малфои не могли пока примириться с ним в душе. Особенно это касалось подростков - Люциус чувствовал это кожей. Надо было, как следует, выпить, а затем желательно переночевать в отеле, в чужой обстановке.
Люциус проявил чудеса изобретательности, потратив уйму денег, но в их распоряжении оказался номер с тремя комнатами. Теперь каждый из них мог уединиться и пережить случившийся кошмар наедине с собой.
Когда утром они встретились в ресторане за завтраком, то вели себя, как ни в чем не бывало. Люциус подумал, что они еще не скоро смогут вспоминать уничтожение этого крестража в разговорах между собой.
* * *
Через день после событий в лесу Гарри проснулся в ужасном настроении и, вместо приветливого обращения: «Доброе утро», рявкнул:
- Я устал! Смертельно устал! Мне надоели чужие маски, чужие дома. Конечно, у меня нет своего. Но… я желаю нормального отдыха!
Люциус насторожился, стиснув зубы. Драко посмотрел на Золотого мальчика испуганно. Тот побегал-побегал по комнате и снова заговорил, зло и отчаянно:
- Мне необходимо овладеть окклюменцией. Но я не собираюсь в перерывах между занятиями ходить в линзах и называть вашего сына «сестрой». Я желаю нормальной жизни! Меня и так коробит от мысли, что вы, Малфой, будете лезть мне в мысли. Носить еще при этом маски… Увольте!
Поттер снова пустился по комнате. Люциус молчал, с ужасом и страхом смотря на парня: его мысли разлетались в разные стороны. Он ждал, что еще скажет гриффиндорец. Создавалось впечатление, что парень собирается послать их с Драко к черту. Это было бы катастрофой!
- Я знаю, как вы щепетильны к деньгам, - продолжил Поттер. - Но любой труд должен быть оплачен. Моя учеба окклюменции может быть приравнена к занятиям с профессором. Но я своеобразно трактую оплату собственного обучения. Это моя прихоть, если хотите.
Он посмотрел прямо в глаза Люциусу, и тот прочитал в зеленых глазах: «Ну, давай, возрази мне!» Мужчина отвел взгляд, пока не понимая, к чему клонит мальчишка, но чувствуя всеми фибрами своей души, что Золотой мальчик готов сорваться с крючка. И это после такой тщательно проделанной работы! Ну, уж нет!
Люциус немного опасался, что сын своими язвительными замечаниями может подтолкнуть Поттера к такому шагу, но, к счастью, Драко, пораженный поведением брюнета, сидел притихший и испуганный. Он выглядел шокированным, даже вжался в стул, словно стараясь быть невидимым.
Гарри, не получив возражений, сел на стул и уже спокойней продолжил:
- Я хочу полноценного отпуска и желаю оплатить все расходы по нему, сколько бы это ни стоило. И вот мои требования: никаких людей, только мы. Никаких масок, никаких Смитов, платьиц и хвостиков. Пусть это будет остров без посторонних. Я хочу ходить в очках и со своей шевелюрой. Я желаю, чтобы вы, Люциус, были самим собой, хочу называть вашего сына «Драко» или «Малфой», как захочу. А он, в свою очередь, может звать меня хоть «Святым Потти». Но пусть он станет самим собой!
Задохнувшись от своих слов, он замолчал на минуту и закончил:
- Короче так: либо мы едем на моих условиях, либо я еду один, и точка!
Гарри откинулся на спинку стула и прикрыл глаза, отчего Люциус вздохнул с облегчением. Все, что говорил этот импульсивный подросток, он легко мог выполнить. Ему самому хотелось побыть без масок, да и Драко, наверное, они надоели. Поэтому Люциус по-отечески улыбнулся Поттеру и спокойно сказал:
- Не понимаю, Гарри, чего ты так завелся? Я вполне согласен с тобой. Это было бы здорово. Я сам устал… Ведь я, как сбежал из Азкабана еще в начале весны, так все время и бегаю. Мне надо расслабиться, да и Драко тоже. К тому же, чтобы учиться окклюменции, необходимо быть расслабленным. Насчет денег я тоже не возражаю. Плати, Мерлин с тобой! Сейчас ты в лучшем материальном положении, чем я и мой сын.
Поттер посмотрел на него пристально, а затем улыбнулся:
- В таком случае, с добрым утром, папа!
Драко нервно засмеялся, и на его глазах выступили слезы облегчения.
* * *
Все было так, как хотел Поттер: маленький домик-бунгало на берегу океана, вокруг - ни души. Целых три комнаты, где можно закрыться и не вылезать сутки напролет. Они сняли контактные линзы, сменили цвет волос, Драко укоротил свои волосы до плеч, а Гарри надел очки.
Люциус впервые нормально всмотрелся в свое отражение в зеркале, и оно ему не понравилось: его белокурые с золотистым отливом волосы стали белесыми из-за седины, он исхудал и постарел. Но в целом, у него был еще крепкий и здоровый вид.
Дней пять Поттер только коротко здоровался утром и уходил бродить по острову. Его никто не трогал. Драко просто лежал на пляже, играя песком, и его белая кожа постепенно покрывалась легким загаром. Люциус предпочитал спать и есть, так как на острове на него навалилась усталость и лень.
Иногда Поттер подходил к Малфоям, сидел рядом и разглядывал их, будто видел впервые. Ни один из них не пытался влезть в голову подростка.
Люциус, правда, наблюдал за гриффиндорцем. Ему Поттер всегда представлялся кем-то вроде послушной куклы, но этот образ был создан из мифов и слухов, окружающих юношу, а на деле он оказался обычным мальчиком с трудным детством. Вероятно, что-то подобное ощущал и Гарри по отношению к Малфоям.
Потом Поттер заговорил с Драко. Сначала они обсуждали квиддич, а затем незаметно перешли на другие темы: любимые и нелюбимые предметы, экзамены, преподаватели. Они весело смеялись, плескаясь в морской воде и загорали под палящим солнцем. Драко учил Гарри плавать, так как выяснилось, что тот не умеет.
О друзьях и факультетах они предпочитали не говорить. Люциусу было приятно видеть, как смеется его сын, а Поттер улыбается ему в ответ. Может, они оба всегда мечтали об этом? Оказаться далеко, на необитаемом острове, где нет ни друзей, ни врагов, где нет правил и факультетского соперничества.
На десятый день Поттер заявил Люциусу:
- У меня очень плохие воспоминания об окклюменции, но мне кажется, что я готов к ней.
- Что же, я тоже готов, - по-доброму, как сыну, улыбнулся ему мужчина.
- Давайте займемся прямо сегодня, после обеда, - предложил Гарри и побежал купаться с Драко, не дожидаясь ответа.
