ColdMaltern (Maltern) - Несколько сюрпризов от Принцев
- Кингсли... Э-э, послушай… - Гарри уткнулся носом в ладони, пытаясь сформулировать вежливый отказ - если смотреть правде в глаза, то просьбу хотя бы о небольшой отсрочке. - Я не хочу тебя обидеть и не сомневаюсь в твоих способностях Министра… Но мне кажется, что ты… э-э, слегка завышаешь мой уровень. Я все понимаю и готов смириться со званием Старшего аврора! - Гарри выставил ладони вперед. - Но назначать меня Главой Аврората сейчас… необоснованно!
Шекклболт вздохнул, уперев подбородок на переплетенные кисти. Ненадолго в столовой Аврората повисла пауза.
- Гарри… Гарри, - Кингсли прокашлялся, скрывая нервный смешок. - Рад, что ты адекватно оцениваешь ситуацию. Но положение дел таково, что нам необходимо укреплять…
- Власть и престиж Министерства, я знаю! Но не такой же ценой! То есть… Это, конечно, могло бы стать … Но, Кингсли!..
Гарри не мог сосредоточиться на словах - слишком много было эмоций. Каждый отстаивал свою правоту; на подносе остывало две порции обеда.
- Поверь, я делаю это не от большого желания испортить жизнь тебе или всему Аврорату. Но нам нужно это назначение. Именно сейчас. К сожалению, у меня даже нет времени для тебя. Ты же знаешь, Визенгамот уже фактически разделился на две партии… А он оказывает влияние на конфедерацию. Президентом должен стать австриец. И у нас на счету каждый голос.
В принципе, Гарри и без этого знал, откуда дует ветер. Без Альбуса Дамблдора в качестве президента конфедерация магов оказалась так же неустойчива, как и Визенгамот. Тем более, прожив два с половиной года без президента вообще… В принципе, Гарри давно понимал собственную обреченность.
- Я же ничего не знаю. Я не справлюсь. Может, тебе и хватит меня на пару заседаний, но потом Визенгамот просто прогонит меня с должности и будет прав. Кингсли, да какой из меня Глава!.. К тому же, если ты забыл, у нас есть отличная Глава, которая превосходно справляется со своей должностью! На каком основании ты собираешься ее уволить?
Кингсли недовольно-беспомощно поджал губы и закончил:
- А вот об этом мы поговорим в моем кабинете. Через… - он посмотрел на цифры, обозначающие время (кто-то постоянно обновлял в столовой Чары), - три часа. А пока, приятного аппетита, Гарри, и не забудь про занятия. Мне пора. Через три часа!..
Министр быстрой походкой делового человека покинул столовую, так и не прикоснувшись к собственной порции. Гарри остался неподвижно сидеть, уронив голову на руки. Он понимал, что никакой надежды у него нет и быть не может. Дилекта Дойл лично предупреждала его о назначении.
* * *
В кабинете Министра обнаружилась еще и мисс Дойл, пока что действующая Глава Аврората - и это было ожидаемо. Поздоровавшись (хотя видел свою взбалмошную начальницу утром), Гарри занял свое кресло.
- Ну что, зеленый, - усмехнулась Дойл, - страшно?
Гарри не отвечал, подбирая слова. Любой ответ, даже шуточный и даже на шутку, легкомысленная с первого взгляда дама могла обернуть против оппонента.
- Ладно, молчи. Я сегодня добрая. Кровавую жертву мне уже принесли…
Дилекта Дойл, закинув одну ногу на другую (из-под полы форменной мантии беззастенчиво выглядывало колено), сидела на стуле, сбоку придвинутом к министерскому столу, и поигрывала пером.
- Не пугайся так. Я увольняюсь по собственному желанию, но у тебя в заместителях останусь. Так что все авроры у нас будут построенные. Хотя, пугайся. У тебя как у стажирующегося Главы сейчас куча поля будет. Полгода точно.
Как раз этого Гарри не боялся. За все время обучения и несколько учебных операций навыки Гарри очень хорошо выросли.
- Бумажки пока оставлю себе. С ними будешь учиться разбираться постепенно. И сегодня переезжай в мой кабинет. Пока будем работать вместе.
Резко встав, мисс Дойл покинула кабинет. Как обычно, не попрощавшись.
Кингсли посмотрел ей вслед и потер переносицу.
До Гарри неоднократно доходили слухи, что Дилекта Дойл - любовница Министра. Кто-то говорил, что она стала ей недавно, кто-то - что Шекклболт тайно встречался с Дойл еще в бытность свою помощником магловского премьер-министра. Злые языки и обиженные подчиненные утверждали, что иначе ее бы просто давно уволили. В любом случае, в сознании Гарри спать с Дилектой Дойл было чем-то вроде «спать с доспехами сэра Кэдогана».
- Собственно, я хотел тебя попросить об одной вещи, - голос Кингсли вывел Гарри из размышлений.
- Да?
-Поговори с Лепринц, - Шекклболт посмотрел Гарри в глаза. - Я понимаю, что ей тяжело. Но нельзя же, черт возьми, хоронить себя из-за смерти, в который ты не виноват! Ладно, я согласен, что нам всем тяжело. Кстати, спасибо за Скитер… Но у нас, между прочим, еще восемь кандидатов в авроры стажируются!
Все ясно, подумал Гарри. Нельзя терять рабочее время профессора зельеварения.
- Я и так каждый вечер с ней говорю, - возразил Гарри, - а толку ноль.
- Значит, не то говоришь!
- Кингсли. Что-то случилось?
Обычно Шекклболт не повышал голос без необходимости.
- Случилось - не случилось… У нас каждый день что-нибудь случается. Вот, мне тут Перси посчитал заявки на отъезд во Францию. Так у нас их триста двадцать одна! Триста любителей Франции набралось! - Кингсли шлепнул какими-то документами по столу - Гарри только порадовался прочности пергаментной бумаги. - Знаешь, что это означает? Что такими темпами три года спустя можно будет и не рыпаться. Не для кого будет.
- Так не выпускай, - буркнул Гарри.
- Как у тебя все просто!.. На каких, интересно, основаниях? Они имеют право сменить гражданство хоть на французское, хоть на австрийское, хоть на чукотское! Что я, за руку их буду держать?.. Мартель горько кормит, да очень уж сладко поет…
Гарри постарался припомнить то, что говорила Гермиона про Джинни. Получалось неутешительно.
- Интересно, они не понимают, что они туда фактически в рабство едут?
- Гарри, - Кингсли уткнулся носом в кулак, - пока не попробуешь, не узнаешь. У нас сейчас официальная политика какая?.. Правильно, поднимающая патриотизм. А запретный плод сладок… Ладно, топай к Дилекте, а то она и тебя, и меня с потрохами съест… И не забудь зайти к Лепринц!
Гарри не забыл бы. Что угодно, только не это. Но что ей сказать, по-прежнему не представлял.
* * *
На самом деле Гарри тоже задавался вопросом, почему профессор Лепринц так остро переживает смерть Нарциссы Малфой. Он мог понять Драко, механически выполнявшего все, что говорит отец. Мог понять даже Люциуса Малфоя, который, насколько видел Гарри, последние дни держался только за счет зелья Апатии. Но почему Лепринц вгоняла себя в депрессию?..
Гарри закрыл деревянную дверь и опустился рядом с молодым гением зельеварения. Профессор Лепринц была характерно подавлена. Гарри с душещипательным выражением лица несильно ткнул ее пальцем в плечо. Лепринц вымученно улыбнулась.
Тогда Гарри извлек из кармана мантии уменьшенный пакет.
Вскоре на парте стояла бутыль шотландского огневиски, экспроприированная у Джорджа, и два стакана (Гарри попросту не знал, из чего пьют огневиски). Разливая первую порцию, Гарри произнес:
- Знаете, всем нам, особенно гриффиндорцам, казалось, что он был ублюдком. А он Мерлин знает сколько раз спас мне жизнь. И, несмотря на это, на меня он орал больше всех. А теперь я понял, что это он так пытался меня воспитывать. Мне кажется, он никогда не был счастлив.
В стаканах было налито огневиски примерно с пятую часть объема. Гарри, внимательно посмотрел на свою же преподавательницу, которую собрался напоить, и влил в себя содержимое стакана, почти не поморщившись - знал бы кто, каких трудов это стоило. Лепринц присоединилась к нему.
Дальше были слезы. Гарри казалось, что во всех увиденных им за последние полгода слезах можно утонуть. Лепринц плакала непритворно, навзрыд, взахлеб, не отпуская руки Гарри, сжимая и сжимая ее; Гарри просто обнял волшебницу и прижал к себе - и не было ни профессоров, ни студентов, ни рабочих отношений, но были чувства, которые Гарри почти ненавидел, была разделенная скорбь - и где-то в глубине Гарри еще был Глава Аврората, который по поручению Министра приводит в себя штатного преподавателя зельеварения.
Около двух часов спустя Лепринц сдалась. Гарри казалось, что он рассказал о Снейпе все, что знал; Лепринц одним заклинанием привела себя в порядок и допила огневиски прямо из горлышка.
- Харри, - в ее голосе звучала теплота, - спасибо. Все нормально. Просто… я не такая… безгрешная, как кажется. Это был траур не по Нарциссе Малфой. Это был траур по моей душе. А ты угадал, что надо сказать. Посиди со мной еще немного. Возможно, я расскажу тебе что-нибудь… Будем надеяться, что ты выпил достаточно…
Гарри и действительно выпил достаточно. Лепринц только что допила огневиски из второй бутылки, а Гарри пил почти наравне со своей преподавательницей.
- Я любила, Харри. Мне было всего девятнадцать, и я любила. Ты знаешь, что может влюбленная девушка? Все, кроме как подумать головой. Я совершила огромную ошибку, Харри. Но мне есть оправдание. Я любила… И я ошибалась еще очень много раз…
