The Killers - Как достойно ответить, если тебя пытаются изнасиловать...
— Нет, я все равно не могу поверить, что мои гриффиндорцы! Благороднейшие представители семей, наших дорогих победителей, могли опуститься до попыток изнасилования малолетнего… Тут какая-то ошибка!
— Ошибка? Значит, ты и моим воспоминаниям не поверишь, так? — в бешенстве спросил Снейп.
— Нет, не поверю! Ты единственный легиллимент и окклюмент, который настолько сведущ в ментальных практиках, что тебе не составит труда подделать свои же воспоминания, чтобы только вымазать грязью моих мальчиков! Которые выигрывают Кубок по квиддичу уже который год! — с ноткой хвастовства выпалила МакГонагалл.
«Старуха уже в маразме», — обреченно подумал Снейп. — Ее всегда волновал и волнует только спортивный аспект учебы. Так выворачиваться из-за какого-то идиотского квиддича! Воистину, сама бывшая глава факультета без мозгов…
— Значит, мне ты после стольких лет не доверяешь ни на грамм, так, госпожа директриса? — cаркастично вопросил он. — Что скажешь на то, чтобы просмотреть воспоминания Скорпиуса? Ты же не станешь утверждать, что одиннадцатилетний ребенок умеет подделывать и фабриковать воспоминания о собственном изнасиловании, дабы только очернить факультет благороднейшего Годрика? — издевательски закончил Снейп.
Так я зову сюда Скорпиуса? Где думосбор Дамблдора?
Минерва тяжело вздохнула. Что ж, хочешь не хочешь, придется признать, что Снейп не оперирует фактами, которые не может предоставить. А происшествие со Скорпиусом Малфоем вполне могло быть, потому что она не понаслышке знает о классовой ненависти среди учеников Хогвартса.
Подобное процветало при Альбусе, расцвело просто махровым цветом, продолжалось во времена учебы Гарри и набирает обороты и сейчас! И как с этим бороться — она не знает!
— В общем, Минерва, отправляй сов их родителям, пусть побеседуют со своими драгоценными отпрысками, желательно с помощью кнута или ремня, чтоб неповадно было… И я изымаю пять хогвартских эльфов для круглосуточной охраны моих детей. Это помимо Следящих чар, которые я наложил на каждого ученика. Да, еще я сварил Импотентное зелье и буду благодарен, если ты распорядишься подливать его ежедневно всем особям мужского пола старше тринадцати лет, учащимся в данный момент в Хогвартсе. Если ты этого не сделаешь — я иду к Рите. Пожалеешь потом, да поздно будет, — равнодушно вещал зельевар. — Погубишь репутацию Хогвартса.
— Но… Северус… Импотентное зелье… оно не навредит моим мальчикам? Ведь им еще жить и жениться… — робко спросила притухшая при упоминании Скитер МакГонагалл.
— Да ничего с ними не станет. Просто не будет стоять ни при каких условиях, пока школу не закончат, всего-то делов, — цинично сказал Снейп, скучающе рассматривая свои ногти. — Заметь, я трачу свое личное время на приготовление сложных зелий, а ведь мог бы просто подливать дешевое слабительное в тыквенный сок. Им просто некогда будет гоняться за детьми, если они вставать с унитазов не будут. Так что выбирай — что лучше.
Цени — я даю тебе выбор, — шутливо закончил он.
— Да уж… выбор! Небогатый у меня выбор! — сухо сказала недовольная Минерва, перекладывая папки на столе с места на место. Руки у нее мелко дрожали.
— Поверь, дорогая моя директриса, у многих и такого нет.
Что же до этих подонков — то скажи, откуда такие берутся в семьях твоих благородных гриффиндорцев? Понятно, что мерзавцев может быть большинство среди слизеринцев, но у тебя… и ведь это не единожды. Возьмем хоть Петтигрю…
— О, только не про Петтигрю! — замахала руками Минерва. — Наверное, мы мало занимаемся с детьми, или это влияние семьи, как ты думаешь, Северус? Или же это у них внутри, в крови?
— Думается мне, что мозги у них не способны к анализу, впитывают только то, что им говорят и вбивают родители… они могут даже и не учить их этому, достаточно подслушать несколько разговоров взрослых о ненависти к тому или иному человеку, упомянуть факультет и готово — несмышленый человечек, не увидев, не поговорив, не испытав, уже чувствует слепую ненависть, такую же, какую испытывают и культивируют их родители.
И я тоже не знаю, что с этим делать. Сюда они приезжают уже готовыми враждовать, бить, мучить и унижать друг друга. Знаю по собственному опыту, — желчно сказал Снейп, барабаня пальцами по подлокотнику своего кресла.
— Ты прав, — пригорюнилась МакГонагалл. — Да еще эти войны, убийства… Детей ожесточают сами родители, это верно. А что мы можем сделать?
— Не потакать! Не позволять делать что угодно, не боясь наказания. Не спускать с рук только на основании того, что ты — ребенок Гарри Поттера или Рона Уизли! Драть три шкуры, наверное, так… — задумчиво промолвил Северус. — Но это мои методы, методы жесткие, но действенные. Ты знаешь какие-либо другие?
— Нет… не знаю… наш мир так жесток, что по-доброму в нем мало кто понимает, только с позиции силы, власти, богатства… — печально ответствовала МакГонагалл. — И этот круговорот не завершится никогда!
— Может, ты и права. В мире, где властвуют эти ценности, не будет благополучия и мирного сосуществования. Но я лично сделаю все, чтобы защитить своих подопечных от таких случаев. Любыми путями и способами! Запомни, Минерва. Я не погнушаюсь использовать ни Обливейт, ни даже Круцио! Исключительно в воспитательных целях! Советую тебе тоже пользоваться моими методами. И мне никто не помешает, даже Министр Магии. В противном случае, я просто уйду и уведу всех своих детей. Открою частную школу. Думаю, родители моих змеек против не будут. Или же отправлюсь в Дурмстранг. Так что ты ославишься на весь мир. Думай и решай — ты глава школы. Не будь такой, как Альбус. Это при нем весь Слизерин поголовно записывался в Пожиратели, а он делал вид, что в школе ничего не происходит! Прошу тебя, не уподобляйся ему и не применяй его методов, иначе рано или поздно вы получите нового Темного Лорда.
Да, Минерва, равнодушие и попустительство во всем, что касается отношений учеников между собой и преподавателей, приводят к обидам, неприязни, непониманию и как следствие, к ненависти ко всему миру… Поверь мне. Я это знаю очень хорошо, — прошептал Снейп.
Минерва мелко-мелко кивала седой головой, трясущимися руками разглаживая пергамент.
В кабинете повисла гнетущая тишина…
9. Мамино заклинание
Хогвартс-экспресс медленно подъезжал к Лондону.
Кончился первый год обучения в школе чародейства и волшебства и Северус возвращался обратно в нелюбимый родительский дом. Хотя… школа его тоже не порадовала, но, по крайней мере, там хоть кормили прилично и никто не мешал ему с подругой засиживаться допоздна в библиотеке за книгами…
Состав остановился, и школяры высыпали на перрон, в объятия к соскучившимся родителям. Лили, торопливо помахав Северусу рукой, упорхнула вместе с родителями. Мальчик с тоской посмотрел ей вслед — они были такой веселой, дружной и любящей семьей… Он бы даже Петунью терпел, лишь бы у него в семье все было так же, как у Лили…
Его встречала мать. Эйлин, по обыкновению, была небрежно одета, едва причесана, лицо изможденное и усталое. Как всегда. Она забрала у сына старую потертую сумку со школьными принадлежностями.
— Ты все еще общаешься с этой грязнокровкой? Cмотри, не доведет она тебя до добра, — недобро усмехнулась Эйлин, провожая взглядом разодетую рыжеволосую девочку.
— Не называй так Лили! Она мой единственный друг, — сердито и обиженно пробурчал мальчик.
— Ладно, ладно! Твое дело, я тебя предупредила. Ну, как дела в Хогвартсе? — взяв Северуса за руку, она аппарировала в Галифакс.
Отдышавшись от перемещения, сын с матерью стали неторопливо спускаться к грязной и вонючей речке — на другом берегу находился их квартал.
Видимо Эйлин сильно скучала по школьным годам, раз, обычно немногословная и замкнутая, сама завела разговор об этом.
— Да так, вроде все нормально, только… — Северус опустил голову с длинными, неухоженными волосами. В начале года они вдруг стали быстро пачкаться и слипаться в жирные сосульки. Лили со знанием дела заявила, что это гормональное. Чтобы узнать, что это значит, мальчику пришлось весь день просидеть в библиотеке, в секции магловской литературы, и перечитать гору медицинских справочников о гормональных нарушениях и болезнях. Зато он почерпнул для себя много полезного и нового.
— Что? Тебе предлагали что-то неприличное, нехорошее? Заставляли это делать? Ну, говори же, наконец! — внезапно заволновалась Эйлин. Обычно угрюмая и равнодушная, на сей раз она удивила Северуса неприкрытым и непритворным беспокойством.
— Мам, да успокойся… ничего же не произошло. Просто старшекурсники иной раз хватали меня за задницу и болтали всякую ерунду… Но это, наверное, в шутку. Кому я нужен — страшный и хилый, к тому же я не девчонка, — засмеялся Северус.
— Не произошло? Нет… нам нужно поговорить, и серьезно! Сегодня же, после того как помоешься и поужинаешь… — отрезала взявшая себя в руки Эйлин.
