Jero3000 - Александр Н. Жизнь в волшебном мире
Впрочем, кое–что интересное возле Хижины все–таки обнаружилось. На поляне перед покосившейся хибарой с заколоченными окнами сидел огромный черный пес, до того худой, что кости проглядывали под натянутой кожей.
— Эй, иди сюда, — подозвал его Саша, отходя в сторону от Рона и Гермионы. Пес тряхнул головой и покорно поплелся к нему, еле передвигая лапы.
— Прости, мяса нет, — сказал Александр, присаживаясь около собаки на корточках, — но, может, ты будешь печенье?
Саша достал из пакета тыквенное печенье, и пес с радостью выхватил его из протянутой руки и принялся с хрустом грызть, после чего облизнулся и вильнул хвостом. Тогда Саша протянул ему еще одно печенье, затем еще одно, затем плюнул на это дело и протянул псу весь пакет. Пес с радостью засунул туда морду и принялся чавкать. Вскоре он наступил лапой на пакет, вытащил из него морду и выжидающе уставился на Сашу.
— Прости, больше ничего нет. Перечные чертики вряд ли придутся тебе по вкусу.
Пес чихнул и мотнул головой, после чего ткнулся влажным носом в Сашину руку.
— Молодец, молодец, хороший мальчик, — Саша усмехнулся и потрепал пса по голове. — Ладно, нам пора. Веди себя хорошо.
С этими словами он выпрямился и окликнул Рона с Гермионой.
— Эй, вы говорили, что мы не задержимся тут надолго!
— Да, Гарри, конечно, — Рон подошел тут же, а за ним поспешила и Гермиона. — Все, идемте.
Все трое двинулись по направлению к школе, и черный пес неотрывно следовал за ними. Иногда Саша оборачивался чтобы шикнуть на него, и тогда пес замирал и вроде даже начинал пятиться, но стоило Саше отвернуться, как он снова шел за ними. Отстал он только когда до ворот Хогвартса осталось меньше трети мили. Вдоль ограды скользили дементоры, и пес, коротко взвизгнув, юркнул за ближайшее дерево.
— То–то же, — ухмыльнулся Саша и пошел дальше.
Они подходили все ближе и ближе, и холод, который распространялся от дементоров, становился все более ощутимым. Они уже почти дошли до школы — даже Саша со своим ужасным зрением мог различить Макгонагалл, беседующую у теплиц с мадам Стебль — как вдруг один из дементоров резко развернулся и стремительно понесся к ним троим.
Тишину последнего октябрьского дня вдруг разрезал низкий автомобильный гудок, и Саша почувствовал, что силы оставляют его. Со стороны леса раздался оглушительный лай, неподалеку визжала Гермиона, орал Рон, со стороны школы послышались крики бегущих преподавателей. Но Саша этого не слышал и ничего не видел вокруг себя. Только покрытые струпьями руки, который крепко держали его за плечи. Только воющее дыхание твари, которая склонялась над ним все ниже и ниже, выпивая всю радость, выпивая весь воздух вокруг, выпивая…
Часть III. Глава 9. Слишком много новостей
Саша пришел в себя в больничном крыле и попытался нашарить на тумбочке очки. Нащупав, наконец, их — и чуть не своротив с тумбочки какую–то банку — Саша нацепил очки, сел и понял, что у него дико кружится голова.
— Ох, мать его налево, — простонал он, и на его голос из своей комнатки вышла мадам Помфри.
— Пришли в себя, мистер Поттер? Просто прекрасно, — проворчала она, подавая Саше большую кружку горячего шоколада. — Я как чувствовала, что добром эта история с дементорами не кончится!
— Что случилось? — тупо переспросил Саша, перебивая причитания медсестры.
— Дементоры, вот что случилось, мистер Поттер! — воскликнула она, всплеснув руками. — Дементоры охраняют школу. Да от них самих нужно всех охранять! Я говорила, я предупреждала, что добром это не кончится.
— Мадам Помфри, — Саша осторожно откашлялся, привлекая к себе внимание, — а со мной–то что случилось?
Мадам Помфри уже открыла рот и хотела было в красках описать Саше несомненно вопиющий инцидент, как дверь больничного крыла со стуком распахнулась и на пороге показался Дамблдор в сопровождении белой, как простынь, МакГонагалл.
— Мистер Поттер, — МакГонагалл с видимым облегчением выдохнула. — Вы пришли в себя. Просто прекрасно.
— Минерва, — мадам Помфри бросилась к ней, — Минерва, если бы не вы, мальчик…
Она не договорила и всхлипнула. Да и сама МакГонагалл промокала слезы клетчатым платком.
— Поппи, я и сама не могу представить этого. Если бы я не решила заглянуть к Помоне, могло бы произойти непоправимое.
— Да что произошло, в самом–то деле? — Саша чувствовал, что еще чуть–чуть, и он потеряет самообладание, а этого допустить было нельзя.
— Альбус, объясните ему, — МакГонагалл приложила к глазам свой платок и отошла от Сашиной кровати.
— Мистер Поттер, — Дамблдор смотрел на Сашу поверх своих очков–половинок, — дементор собирался применить к вам Поцелуй.
— Простите, — Саша понизил голос почти до шепота и постоянно оглядывался на причитающих МакГонагалл и Помфри, — но что значит этот Поцелуй и почему из–за него все так переполошились?
— Видите ли, мистер Поттер, Поцелуй Дементора — это своеобразная процедура казни, которая применяется только к самым страшным преступникам, — тон у директора был невеселый, — во время него дементор высасывает из человека его душу.
— Душу? — переспросил Саша. — Но ведь мою душу нельзя… Или можно?
Дамблдор грустно посмотрел на него поверх очков и покачал головой. То ли от того, что Дамблдор был заметно озадачен, то ли от затянувшегося молчания Сашу прошиб холодный пот.
— Быть того не может, — медленно проговорил Александр.
— Зайдите ко мне в кабинет как только мадам Помфри сочтет вас достаточно здоровым для того, чтобы покинуть больничное крыло, — тихо сказал директор и повернулся к нему спиной. — Пойдемте, Минерва. Нас ждет праздничный ужин. Распорядитесь, чтобы мистеру Поттеру доставили его порцию.
МакГонагалл кивнула и торопливо зашагала за Дамблдором. Саша же уселся поудобнее и принялся ждать, пока ему принесут еду. Слова директора о том, что дементоры, оказывается, способны выпить его душу, не на шутку взволновали Сашу. От такого волнения у него даже желудок заворчал. Ну или же Саша просто пропустил обед и был голоден.
— Выпей это, — мадам Помфри протянула ему стакан, и Саша уловил резкий аромат, совершенно не похожий на запах горячего шоколада, которым его пичкали после прошлой встречи с дементором.
— Что это? — на всякий случай поинтересовался он.
— Бодроперцовое зелье. Ты еще и простыл вдобавок.
— Я не простыл, — возразил Саша.
— Я слышала, ты кашлял. Пей, — мадам Помфри еще настойчивее ткнула ему стакан, и Саша не стал разубеждать медсестру. Он залпом осушил стакан и поморщился. Зелье мало того что было противным на вкус, так от него еще и из ушей потянулись тонкие струйки пара. Саша прокашлялся и вернул мадам Помфри стакан. Глаза ужасно слезились, Саша снял очки и принялся тереть глаза. Когда жжение в глазах наконец стихло, он надел очки и обнаружил на тумбочке тарелку с едой. Кто и когда успел принести ее, Саша не заметил и не понял. По крайней мере, это не был кто–то из его однокурсников — любой бы остался поболтать. Ворчание желудка намекало на то, что подумать о таинственном возникновении тарелки можно и после ужина, поэтому Саша схватил вилку и принялся за еду.
После достаточно плотного ужина Саше пришлось выпить огромную кружку горячего шоколада — на этом настояла мадам Помфри. После всего съеденного и выпитого совершенно ни о чем не хотелось думать: ни о том, кто принес тарелку, ни о дементоре, ни о том, почему директор так взволнован произошедшим инцидентом. Саша завернулся в теплое одеяло, устроился поудобнее и уснул.
Утро пришло в больничное крыло довольно поздно по Сашиным меркам. Проснувшись, Саша лежал, не шевелясь, пока школьные часы не начали отбивать удары. Насчитав девять, Александр потянулся, сел и взял с тумбочки очки. Надев их, он с удивлением обнаружил, что на тумбочке уже стоит тарелка с завтраком. На сей раз к блинчикам полагался малиновый джем, и его Саша нашел более чем достойным. Стоило Саше приступить к завтраку, как мадам Помфри вышла из своей комнатки, очевидно, услышав, что ее пациент проснулся. Саша уже видеть не мог горячий шоколад, но кружку честно принял и принялся пить ароматный напиток, заедая его блинчиками. Мадам Помфри тем временем чересчур пристально рассматривала его, как будто пытаясь увидеть признаки недомогания. Но Саша был бодр и здоров, так что школьной медсестре пришлось его отпустить.
Выйдя из больничного крыла, Саша первым делом направился в кабинет к Дамблдору. За то время, пока он шел к директору, сложилось впечатление, что школа охвачена паникой. Все ходили словно пришибленные, а троица понурых первокурсников с Рейвенкло с громким визгом бросилась врассыпную, едва завидев, что Саша идет навстречу.
— Идиоты малолетние, — буркнул Саша, у которого от визга заложило правое ухо. Врочем, он не мог не заметить, что не только первокурсники, но и студенты постарше косятся на него с явной опаской либо же с неодобрением. Чем он им не угодил, Саша понять не мог.
