Андрей Рябоконь - Искушение чародея (сборник)
Ночью, по дороге назад, ему приснился город Земли.
Олег догадался об этом, хотя высокие дома, прямые улицы и просторные площади были ему знакомы лишь по рассказам. Замирая от восторга и страха, он смотрел вниз с балкона и не мог оторваться: ровная вертикаль до самой земли тянула за собой взгляд. Люди на улицах не боялись ни деревьев, ни травы, сидели прямо на ней, беспечно болтали, смеялись. По магистралям, отделенным от улиц газонами, стремительно неслись машины, чьи силуэты чем-то напоминали «Полюс», каким его рисовал Старый. А высоко в небе летела серебристая стрела, за которой тянулся белый след.
Олег проснулся от восторга. Лежа в тесной палатке, он пытался запомнить тающие картины сновидения. Олег чувствовал — хотя вряд ли бы смог объяснить — что этот город из сна реальнее, чем поселок и даже «Полюс». И каким-то непонятным образом он был связан с тем, что Олег задумал.
Старый бы понял с полуслова.
Сергеев выслушал идею Олега, заставил все показать на рисунке и сказал, что подумает. На следующий день он позвал Олега к себе, в мастерскую.
— Значит, чтобы окружить холм водой, ты предлагаешь разрушить каменную стену, сделав отверстия и забивая в них дерево?
В изложении Сергеева идея выглядела как-то несолидно.
— Да.
— Можно, я буду думать вслух?
Лучше не надо, захотел сказать Олег. Сейчас все рухнет.
— Чем ты собираешься делать отверстия в камне?
— Ножом.
— На какую глубину?
— Не знаю… надо попробовать, будет ясно.
— А какое расстояние между отверстиями?
Что сказать? Опять «надо попробовать»? Глупо…
— Допустим, оно равно глубине, — нашелся Олег.
— Для начала неплохо, — против ожидания одобрил Сергеев. — А сколько всего нужно отверстий?
— Я не считал.
Как на уроке у Старого, когда не сделал задание. Олег чувствовал, как краснеет, — почему сам не сообразил? Надо было думать, а не мечтать.
— Пойдем-ка со мной, — позвал Сергеев.
Они вышли на песчаную площадку возле мастерской. Сергеев взял прут и нарисовал трапецию, формой напоминавшую каменную перемычку, какой она виделась сверху, с холма.
— Допустим, глубина отверстий — сантиметров тридцать, а расстояние между ними примерно равно ширине. Тогда у нас получится вот что…
Сергеев быстрыми и точными движениями покрыл трапецию сеткой с квадратными ячейками. Не меньше полусотни отверстий в одном слое, прикинул Олег, а слоев не меньше двух-трех, чтобы русло было достаточно глубоким. Сейчас Сергеев скажет, что это невозможно, да так оно и есть, до конца лета будешь ножом ковырять…
— Тебе нужна дрель, — услышал Олег.
— Что?
— Приспособление для быстрого вращения заостренного металлического наконечника.
— Вы… вы расскажете, как ее сделать?
— Уже сделал.
Под навесом лежал кусок сланца. Сергеев взял с полки инструмент и протянул его Олегу: две параллельные дощечки, скрепленные по концам веревками и зажимавшие перпендикулярно им верхнюю часть копья Старого с наконечником.
— Это сверло, — Сергеев показал на копье, — не ахти какое, но лучшего все равно нет. Чтобы вращать его, нужно двигать дощечки. Попробуй, тут надо приловчиться. Приставь острие к сланцу…
Сначала не получалось, сверло все время тянуло в сторону, острие ползало по камню, выбираясь из намеченного отверстия. Потом дрель взял Сергеев, и в его умелых руках она заработала как надо. «Тренируйся», — распорядился он и ушел в мастерскую.
К концу дня начало получаться. Сергеев, посмотрев на плоды его трудов, удовлетворенно кивнул.
— Ладно, — сказал он, — допустим, отверстия у тебя есть. Какое дерево будешь вставлять?
— Не знаю, — честно ответил Олег. Он больше не боялся в этом признаться. — Не думал еще.
— Зайди к Марьяне. Она тебе скажет.
Марьяна, сидя у окна, шила приданое для малыша. Увидев Олега, она поднялась и улыбнулась ему.
— Ты молодец, хорошо придумал. Будет здорово, если получится. Никогда не жила на острове.
— Отец помог.
— И я помогу.
Она повела его в сарай. Там, в полутьме, хранились бесчисленные целебные корешки, засушенные листья и лепестки цветов, толченая кора в мешочках из рыбьей кожи. Все это располагалось не просто так, а по системе, принцип которой Олегу не был ясен. «Она всегда этим увлекалась, — вспомнил Олег, — в лесу хлебом не корми, дай сорвать незнакомый цветок. Дик ее ругал, а мне нравилось смотреть на нее, как она любовалась цветами. Глаза такие большие, смотрят внимательно… Почему же так получилось, почему она с ним?» — скакнула мысль. Олег знал, почему. В провале экспедиции к «Полюсу» он винил себя — а кого же еще, это ведь тебя укусила блоха и ты же потом заболел пневмонией. До похода Дику больше нравилась Лиз, а предложение он сделал Марьяне. Наверное, Дик как следует разглядел ее, когда они тащили меня назад. Понял, что она не просто легкомысленная дурочка, как он привык о ней думать. Марьяна согласилась не сразу, может, ждала чего-то от Олега. Он же считал, что право выбора на стороне Дика, спасшего экспедицию от полной гибели, доказавшего свое превосходство. Если Марьяна считает иначе, думал Олег, она должна отказаться.
Через неделю она перебралась к Дику. А Лиз заполучила Олега.
— Бамбук, — Марьяна протянула ему прямую пористую ветку, — отлично впитывает влагу и очень быстро растет. То, что тебе нужно.
Она повзрослела, подумал Олег, раньше все была девочкой, хотя и переносила все трудности наравне с другими, а теперь повзрослела. Думает о малыше. Все правильно, так и должно быть. Она тоже справилась со своими чувствами, верно?
— Спасибо, — сказал Олег.
— Отец говорил, там есть озеро, да? Поищи по берегам, бамбук любит воду.
— Ладно.
Они вышли из сарая. Марьяна обернулась к нему.
— Береги себя, — сказал она, — ты нужен нам всем.
Марьяна на мгновение замялась, а потом добавила:
— Отец беспокоится, я вижу. Наверное, из-за дождя, которую неделю уже льет. Воды в лесу полно, не пройти. Грибов мало, и огурцы, наверное, не вызреют…
— Мы переедем, — сказал Олег, — не волнуйся, все будет хорошо. Я знаю, что делать. И твой отец знает.
Он старался говорить уверенно.
— Что вы задумали? — спросила Лиз.
Олег вернулся от Сергеева поздно, но она не спала, ждала его. Беспокоится, что все-таки пойдем к «Полюсу», понял Олег.
— Соображаем, как все сделать на новом месте, — сказал он, — чтобы было лучше, чем здесь.
— Правда? — недоверчиво спросила Лиз.
— Правда.
— Ты опять пойдешь туда?
— Да, завтра выходим.
Лиз боялась, что корабль еще владеет умом и сердцем Олега, что он для него важнее и ее и малыша, которого она родит. А еще ей хотелось, чтобы он смотрел на нее так же, как на Марьяну раньше. Сегодня вот к ней ходил, когда Дика не было, зачем? А спросить — обидится еще. На глазах выступили слезы, но Лиз сдержалась — хватит плакать, вдруг Олег проснется. Он вернулся из похода немного другой, она чувствовала это. Раньше все время был сам не свой, словно мешком по голове огрели, а вот теперь немного ожил. Они с Сергеевым что-то там будут делать, на новом месте. И хорошо — может, это его отвлечет от проклятого корабля, и от Марьянки. Вот было бы славно…
Успокоив себя, Лиз повернулась к Олегу и осторожно, чтобы не разбудить, обняла его. Капли дождя мерно стучали по крыше. Вскоре Лиз уже спала.
Сергеев проводил их до кладбища. Дождь лил так же, как неделю назад.
— Учтите, — сказал он, — дорог каждый день. Я не хотел говорить при всех…
Сергеев на мгновение запнулся, и Олег ощутил беспокойство: Марьяна была права.
— Похоже, наводнения не избежать. К реке мы не ходили — некому, — но и так видно. Отсюда нужно уходить.
Из глубины леса раздался рев медведя, пока еще далекий.
— Помочь? — спросил Дик.
— Не надо. Мы с Вайткусом справимся, если нападет. Идите, чем раньше вы подготовите место, тем лучше. Удачи!
Сергеев развернулся и пошел назад. «И все-таки он нашел время сделать дрель», — подумал Олег.
Олег с Казиком работали с камнем по ночам, по очереди. Дик считал всю эту возню блажью и в часы своего дежурства занимался оружием. Днем все трое в корявом и таком же редком, как у поселка, лесу рубили деревья и таскали их к холму. Дерева нужно было много — на изгородь, дома, склад, сарай, мастерскую, и прямые стволы еще приходилось искать. А на крыши — листья водяных тюльпанов, они должны расти по берегам озера, там же, где и бамбук.
Руки Олег натер в первую же ночь, пришлось сделать перчатки из кожи. Он ругал себя — мог бы и сразу догадаться! Казик управлялся с дрелью ловчее и руки ухитрился сберечь. Он же придумал, как улучшить ее, добавив второе сверло. Чтобы сделать его, Олег отдал свое копье, что вызвало недовольство Дика.
