E-light - Виртуоз
- Нет. Там была сметана.
Сириус положил голову на колени Гарри и почти по-человечески вздохнул.
- Насыпь ему корм.
Малфой неохотно встал и полез в шкафчик, пока Гарри ел тушеное мясо с бобами, запивая его тыквенным соком.
- Поттер… Ты собираешься завтра допрашивать вампиров под Империо?
Гарри вздрогнул, взял салфетку и тщательно вытер рот, выигрывая время.
- Откуда ты знаешь? - спросил он настороженно.
Информация должна была быть известна только Зику, Крэйзи Джобсу, Главному Аврору и Министру, вчера подписавшему разрешение на однократное применение Непростительного Заклятья. Гарри специально дожидался режимного забора крови на анализ, который зарегистрированные вампиры обязаны были проходить дважды в месяц, первого и пятнадцатого числа.
Пятнадцатого декабря вампиры соберутся в Министерстве, и у авроров появится шанс закрыть это дело. Но если информация будет утекать…
- Слухи ходят, - пожал плечами Драко. - Ты недооцениваешь неформальные связи. Сильно недооцениваешь, Поттер. И мне не слишком приятно, что я узнаю о том, что ты собираешься делать, не от тебя, а от своих знакомых.
Гарри, стискивавший в пальцах салфетку, вдруг смял ее и кинул на стол:
- Так, значит… А какое тебе дело до того, что я собираюсь делать?!! Каким образом это тебя…
Драко сел напротив - словно в душу заглянул своими серыми глазами - и сказал, утихомиривая разозленного любовника рассудительным холодным тоном:
- Ты не представляешь. Ты просто не представляешь себе, что такое связи в мире волшебников. Помнишь профессора Снейпа?
Гарри хмыкнул. Еще бы…
- Вот и пример нерушимости связей. Вампиры - все дети старинных чистокровных семейств. Брошенные дети. Презираемые дети. Отвергнутые. Но семьи не дадут никому - никому постороннему! - обижать своих детей. Гарри, не переступай черту. Ты не представляешь, с кем связываешься.
Несколько мгновений Гарри молча смотрел на любовника. Драко протянул руку, собираясь накрыть пальцами Гаррину ладонь, и тут аврор резко встал, дернул пояс халата. Он рывком сорвал с себя вещь, бросил ее на пол. Провел пальцами по шее, прослеживая длинный рваный шрам:
- Клыки оборотня.
Указал на извилистый шрам поперек груди:
- Щупальце Медузы.
Ткнул в белую отметину на правой руке:
- Зуб василиска.
Живот пересекал тонкий и ровный шрам, как будто его провели по линейке:
- Взрезающее проклятие.
Гарри расстегнул остававшиеся на нем форменные брюки, неторопливо спустил их вниз вместе с трусами.
На бедре четко прорисовывалась сеточка линий.
- Чешуя виверны, - сказал наблюдающий за стриптизом Драко.
- Точно, - согласился Гарри, вышагивая из брюк теперь уже абсолютно голым. - Теперь ты представляешь, с кем связываешься? - ласково-угрожающе спросил он.
Драко смерил любовника взглядом с головы до ног. Встал, подошел, остановился напротив.
Ухватил сильными пальцами Гарри за запястья и проговорил задумчиво:
- Хвалишься шрамами, Поттер?
- Демонстрирую свои сильные черты.
- Ну… - Драко снова оглядел своего партнера, - экземпляр, конечно, не на выставку. Шкурка подпорчена, мех некондиционный. Но 160-180 фунтов здорового, аппетитного мяса…
Сириус с неудовольствием посмотрел на своего псевдохозяина, непонятно с чего затеявшего щенячью возню с неприятным, весьма подозрительным белоголовым типом на коврике у камина. Может, прийти временному хозяину на помощь?
Но тот, похоже, и так побеждал. Он уже сидел верхом на чужаке и спрашивал, задыхаясь от смеха:
- Мне сделать из тебя отбивную, друг ты мой меньший? Или накрутить на фарш для котлет?
- Я предпочитаю сэндвич* , - проворчал тот. - Но так как у нас нет третьего для таких игр, ты можешь пососать мне соси…
Конец был заглушен взрывом хохота.
Сириус положил голову на лапы. Вот скоро приедет настоящий хозяин со своей хозяйкой, и этот черношерстый кобель, кормящий собак сухим кормом и приводящий сюда сомнительных друзей, из дома уберется.
[* сэндвич - когда при сексе один партнер зажат между двумя мужчинами]
Комитет по контролю за опасными созданиями располагался на самом нижнем этаже Министерства. Как выражались сами министерские - в девятом кругу ада.
Но, в отличие от христианского ада, здесь было сыро, темно и дьявольски холодно. Никаких стен и полов из мраморных плит, как на остальных этажах Министерства, - одна только голая земля.
Самый нижний уровень был просто дырой в земле, и Гарри чувствовал себя так, словно падал в нору за Белым Кроликом.
Человек, встретивший его, выглядел таким бледным, будто никогда в жизни не выходил на поверхность.
- Мистер Гарри Поттер? - спросил он, поднимая палочку со светившимся на ее кончике огоньком к лицу аврора.
- Да. Вот мои документы, - Гарри протянул служителю свой аврорский пропуск и разрешение Министра на «проведение следственного эксперимента».
Человек документы не взял; вместо этого он поднес кончик палочки к шраму на лбу Гарри, разглядывая почти исчезнувшую после смерти Волдеморта молнию с таким интересом, словно это он ее когда-то поставил.
- Гарри Поттер… да, это Гарри Поттер, - прошипел он, наконец. - Любимец С-судьбы, Ис-ссстребитель Чудовищ. Следуйте за мной.
Гарри пошел вслед за сгорбленной фигурой в черном плаще, попутно разглядывая тяжелые, окованные железом двери, мимо которых он проходил вместе с проводником.
На всех дверях желтой краской были намалеваны двигающиеся рисунки: голова волка, поворачивающаяся то в профиль, то анфас; обезьяна, бьющая в бубен; вертящийся череп.
Человек в черном остановился перед дверью с изображением появляющихся и исчезающих клыков.
- Интересные у вас вывески… - сказал Гарри, которому стало не по себе от светящихся в темноте рисунков.
- Большшинство Темных Созданий не умеют читать. Они же как дети. Бедные, неразумные дети, - с отталкивающей нежностью произнес Гаррин проводник. - Прошу.
Они вошли в длинное узкое помещение, сразу напомнившее аврору гроб. Вдоль стен в помещении были расставлены стулья, а в конце виднелась еще одна дверь.
Аврор со служителем прошли к лабораторному кабинету: тесной маленькой каморке, в которой помещался только стандартный стол с тумбочкой, стул и несгораемый шкаф.
- Вот з-здессь. Здесь я проверяю их кровь.
Служитель уселся на единственный в комнате стул, и Гарри поморщился, поняв, что ему придется стоять. Он прислонился спиной к холодному сейфу, сложив руки на груди и приготовившись к долгому ожиданию.
- Напрас-сно Гарри Поттер думает, что это с-сделали они. Напрасссно. Я з-знаю их вссю свою жизнь. Они на такое не с-способны. Они не авроры-убийцы, о нет. Вс-сего лишь невинные дети достойных с-семейств… с-страдальцы, попавшие под десницу судьбы и терпящщщие от невежества недоучек…
- Мистер Снэйк, - вежливо сказал Гарри, прочитав имя служителя на нагрудном значке, - если вам нетрудно, не вспомните ли вы, что вы делали вечером 2 декабря?
- Вы подоз-зреваете меня? - взвизгнул Снэйк, от шока перестав сипеть и присвистывать. - Вы обвиняете меня в убийствах?
- Пока нет, - успокоил Снэйка Гарри. - Но, знаете, если я не найду убийцу среди невинных вампиров, мне придется искать виновного среди людей.
Снэйку хватило двух минут, чтобы обдумать слова Гарри, взвесить их и оценить.
- Это вампир Лесссстрендж, - прошипел он, ткнув пальцем в односторонне прозрачное стекло двери.
Серая колеблющаяся фигура проскользнула в зал ожидания и замерла посреди, поводя головой в капюшоне из стороны в сторону.
- Очень подозрительная личносссть. С-склонная к неоправданной жестокосссти и напрасному кровопролитию. Вместо того чтобы, как и другие вампиры питаться крысами, голубями и воронами, он ловит и убивает маггловссских домашних любимцев. В прошлом квартале у магглов пропали три кошшшки и два мопссса. Приглашать?
Гарри почувствовал отвращение - не к вампиру, убивающему ради забавы (кровососам для поддержания своей жизни требовалось не так уж много крови, здоровая крыса эти потребности вполне удовлетворяла), - к доносчику, спешащему выложить аврору все грязные подробности о своих «бедных детях».
Работа аврората автоматически предполагала наличие сети информаторов и осведомителей, но Гарри никак не мог избавиться (да и не хотел, если честно) от впитанного с детства твердого убеждения: тот, кто доносит на своих, предатель и подлец.
- Приглашайте, - сказал он, не отрывая взгляда от плавно перетекающей с места на место фигуры.
Вампир Лестрендж - имен нелюдям не давали, и называли их затем по фамилии семейства - оказался высоким, худым и бледным, как лист бумаги. От киношных вампиров он отличался тем, что совершенно не был похож на человека: его нельзя было принять даже за узника нацистского концлагеря - пусть сослепу и в темноте. Балахон болтался на нем, как на вешалке.
Больше всего он напоминал виденную когда-то Гарри картину «Крик»* .
