Сборник - Немецкие крылатые выражения
♦ Большинство людей слишком глупы, чтобы быть корыстными.
♦ Брак может казаться впору таким людям, которые не способны ни на любовь, ни на дружбу и охотно стараются ввести себя и других в заблуждение относительно этого недостатка, – которые, не имея никакого опыта ни в любви, ни в дружбе, не могут быть разочарованы и самим браком.
♦ Брак: так называю я волю двоих создать единое, большее тех, кто создал его. Брак – это взаимоуважение и почитание этой воли.
♦ Верующий находит своего естественного врага не в свободомыслящем, а в религиозном человеке.
♦ Взгляните на верующих! Кто больше всего ненавистен им? Разбивающий скрижали их ценностей, разрушающий и преступающий, но он есть созидающий.
♦ А больше всего ненавидят того, кто способен летать.
♦ А вы, друзья мои, говорите, что о вкусах не спорят? Но вся жизнь и есть спор о вкусах!
♦ А на рассвете рассмеялся Заратустра в сердце своем и сказал насмешливо: «Счастье бегает за мной. Это потому, что я не бегаю за женщинами. А счастье – женщина».
♦ Бог дал нам музыку, чтобы мы прежде всего влеклись ею ввысь…
♦ В мире недостаточно любви и благости, чтобы их можно было расточать воображаемым существом.
Манн Генрих (1871—1950) – писатель-прозаик
♦ В назидания пускаются обычно бесчестные люди.
♦ Земное назначение человека – быть разумным и храбрым, свободным, имущим и счастливым…
♦ Бог создал нас человеками, и мы сами – мера всех вещей, поэтому истинно и действительно только то, что мы признаем за таковое согласно врожденному нам закону.
♦ Попрание права – это искушение, которому легче всего поддается человеческий дух.
♦ Сильные имеют право быть оптимистами.
♦ Только сильные могут отважиться любить вас, ибо, по правде сказать, вы им в этом не помогаете.
♦ Люди… не научились уважать самих себя, а значит, и жизнь.
♦ Люди – слепцы, они только безумствуют и ничего не познают; таков, как правило, весь род людской. Тот смертный, которому в виде исключения Господь Бог даровал душевное здоровье, вынужден хитростью скрывать его от этих буйных помешанных, иначе он далеко не уйдет.
♦ Мы рождены искать правду, а не обладать ею.
♦ Наш разум пробивается узкой тропой между безднами, которые манят и зовут его.
♦ Ничто не делает человека таким таинственным и непостижимым, как внутренняя твердость.
♦ Торжественные церемонии не выигрывают от повторений, особенно когда человек чувствует в них фальшь и комедию.
♦ Лишь тот, кто думает, имеет право действовать, лишь он. А чудовищное и безнравственное начинается по ту сторону нашего разума.
Это удел невежд…
♦ Тот, кто… перестает замечать людскую слепоту и злобу, подвергает себя большим опасностям.
♦ Умеренность необходима, а сомнения полезны.
♦ Что значит быть великим? Это значит иметь скромность служить своим ближним, будучи выше их.
♦ Что я для тебя, тем и ты будешь для меня.
♦ Гуманистам надо быть непримиримыми и поднимать оружие всякий раз, когда враждебные силы хотят воспрепятствовать назначению человека.
♦ Когда забьется сердце – разум умолкает.
♦ Когда труд становится неотъемлемым условием бытия, он вскоре превращается в дело чести и моральную основу общества.
♦ Юстиция – это, конечно, не право. Обычно ее даже считают успешной мерой предосторожности против истинного права и его осуществления.
Манн Томас (1875—1955) – писатель, эссеист, лауреат Нобелевской премии по литературе
♦ Две мировые войны, выпестовав варварство и алчность, сильно понизили общий интеллектуальный и моральный уровень…
♦ Держи время! Стереги его любой час, любую минуту. Без надзора оно ускользнет, словно ящерица. Освещай каждый миг честным, достойным свершением! Дай ему вес, значение, свет.
♦ Наш страх – это источник храбрости для наших врагов.
♦ Во имя добра и любви человек не должен позволить смерти овладеть его мыслями.
♦ Человек молод и стар в зависимости от того, каким он себя ощущает.
♦ Человек слаб: при рукоплесканиях что-то в нем растет и ширится, а при холодном молчании сжимается.
♦ Плодотворная нива, великая сила и великая возможность – вот что такое время, и кто хочет в нем чего-то добиться, должен стараться добросовестнейше заполнять его.
♦ Поэта рождает не дар творческого вымысла, а дар одухотворения.
♦ Талант есть способность обрести собственную судьбу.
♦ Время – драгоценный подарок, данный нам, чтобы в нем стать умнее, лучше, зрелее и совершеннее.
♦ Неотесанный чурбан не бывает на стороне мастерства, он всегда против него, и как раз основы основ, придающие первую, самую приблизительную форму, кажутся ему особенно противоестественными.
♦ Веди счет каждому дню, учитывай каждую потраченную минуту! Время – единственное, где скаредность похвальна.
♦ Взгляд художника на явления внешней и внутренней жизни отличается от обыкновенного: он более холоден и более страстен.
♦ Не столько в веру я верю, сколько в доброту, которая и без веры легко обходится, и даже может являться продуктом сомнения.
Швейцер Альберт (1875—1965) – философ, музыкант и врач, лауреат Нобелевской премии мира (1952)
♦ Насколько я знаю людей, я убежден, что в них сокрыты стремления к идеалу, намного превосходящие все то, что когда-либо выходило на поверхность. Подобно тому, как бьющий из-под земли ключ представляет собой лишь малую часть невидимого потока, идеализм, который мы наблюдаем, – это лишь малая толика того идеализма, который люди несут в себе в связанном или едва проявленном виде.
Развязать то, что связано, вывести подземные воды на поверхность! Человечество ждет того, кто сделает эту работу.
♦ Определение этики представляется мне таким. То, что поддерживает и продолжает жизнь, – хорошо; то, что повреждает и нарушает жизнь, – плохо. Глубокая и всеобщая этика имеет значение религии. Она есть религия.
♦ Кем бы мы ни были, способными действовать или только страждущими, наш непременный долг – показать на деле, какую силу дает нам мир, который превыше всякого ума.
♦ Мое призвание – побуждать христианскую веру к тому, чтобы она со всей искренностью пришла к согласию с исторической истиной.
♦ Тот, кто намерен делать добро, не должен ожидать, что люди уберут все камни с его пути; он обязан спокойно принять свой жребий и в том случае, если ему навалят новых. Преодолеть эти трудности может лишь такая сила, которая при столкновении с ними духовно просветляется и укрепляется. Возмущение – это растрата сил.
♦ Христианство может стать живой истиной для сменяющих друг друга поколений лишь в том случае, если среди них будут постоянно появляться мыслители, которые, оставаясь в Духе Иисуса, сумеют выразить веру в него в категориях мировоззрения своей эпохи. Становясь традиционной верой, которую люди должны принимать просто как данность, христианство теряет связь с духовной жизнью своего времени и способность принимать новую форму в соответствии с новым мировоззрением. Когда прекращается полемика между традицией и мышлением, страдают христианская истина и христианская правдивость.
♦ Мыслящему христианству должно быть предоставлено право на существование среди верующего христианства.
♦ Почтение к жизни требует от каждого жертвовать частицей своей жизни ради других.
♦ Спасти свою человеческую жизнь – вопреки условиям своей профессиональной жизни – может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь лично для своих братьев, которые нуждаются в помощи, – какой бы скромной ни была его деятельность.
♦ В человечестве всегда живет стремление к идеалу. Но лишь малая часть этого стремления открыто проявляется в действии. Всему остальному предназначено воплотиться в невидимых проявлениях, ценность которых тем не менее тысячекратно превышает ценность той деятельности, которая привлекает к себе внимание. Невидимое соотношение с видимым, как глубокое море – с волнами, бороздящими его поверхность. Скрытые силы добра воплощены в тех людях, для которых непосредственное личное служение стало дополнительной работой, поскольку они не могут сделать его основным делом своей жизни.
♦ Главным лозунгом во всех странах стали слова «реальная политика», означавшие одобрение близорукого национализма и компромисс с силами и тенденциями, с которыми раньше боролись, как с реакционными. Одним из самых очевидных признаков упадка был тот факт, что суеверия, давно изгнанные из образованных слоев общества, теперь снова стали считаться чем-то вполне допустимым.
