Геннадий Красухин - Круглый год с литературой. Квартал второй
В Февральскую примкнул к левым эсерам. После Февральской стал склоняться к большевикам.
В 1918 семья Нарбута подверглась нападению банды. Рана, полученная Нарбутом была серьёзной: пришлось ампутировать кисть левой руки.
Весной в 1918-го отправлен в Воронеж для организации советской печати. В 1919 издавал в Киеве журналы «Зори», «Красный офицер», «Солнце труда». В октябре 1919 года был арестован контрразведкой белых как коммунистический редактор. Освобождённый при налёте красной конницы, вступил в РКП(б).
В 1920 возглавил одесское отделение РОСТА, редактировал журналы, подружился с Багрицким, Олешей, Катаевым. В 1921–1922 гг. – заведующий УкРОСТА в Харькове.
В 1922 году отошёл от поэзии, работал в Москве в Наркомпросе. Основал и возглавил издательство «Земля и фабрика» («ЗИФ»), основал ежемесячник «Тридцать дней».
В 1928 исключён из партии за сокрытие обстоятельств, связанных с его пребыванием на юге во время гражданской войны, одновременно уволен со всех постов.
Жил литературной подёнщиной. В 1933 году вернулся к поэзии.
26 октября 1936 арестован по обвинению в пропаганде буржуазного национализма. Осуждён на 5 лет. Этапирован в пересыльный лагерь под Владивостоком, потом – в Магадан.
2 апреля 1938 года проходит по новому делу. 7 апреля тройка оформляет обвинительное заключение. И в свой день рождения 14 апреля 1938 года (он родился в 1888) Владимир Иванович Нарбут был расстрелян.
Первое его посмертное издание стихов вышло в Париже в 1983 году.
Вот его стихотворение «Совесть»:
Жизнь моя, как летопись, загублена,
киноварь не вьётся по письму.
Я и сам не знаю, почему
мне рука вторая не отрублена…
Разве мало мною крови пролито,
мало перетуплено ножей?
А в яру, а за курганом, в поле,
до самой ночи поджидать гостей!
Эти шеи, узкие и толстые, —
как ужаки, потные, как вол,
непреклонные, – рукой апостола
Савла – за стволом ловил я ствол,
Хвать – за горло, а другой – за ножичек
(легонький, да кривенький ты мой),
И бордовой застит очи тьмой,
И тошнит в грудях, томит немножечко.
А потом, трясясь от рясных судорог,
кожу колупать из-под ногтей,
И – опять в ярок, и ждать гостей
на дороге, в город из-за хутора.
Если всполошит что и запомнится, —
задыхающийся соловей:
от пронзительного белкой-скромницей
детство в гущу юркнуло ветвей.
И пришла чернявая, безусая
(рукоять и губы набекрень)
Муза с совестью (иль совесть с музою?)
успокаивать мою мигрень.
Шевелит отрубленною кистью, —
червяками робкими пятью, —
тянется к горячему питью,
и, как Ева, прячется за листьями.
Николай Григорьевич Шкляр (родился 14 апреля 1878 года) окончил могилёвскую гимназию и юридический факультет Московского университета.
В Москве принимал участие в литературном обществе «Среда» (туда входили Вересаев, Куприн, Горький, Бунин и другие). Особенно подружился с Буниным.
Его первые детские сказки были хорошо приняты и читателями, и профессионалами.
В 1922 году в Харькове в русском драматическом театре была поставлена первая пьеса Шкляра «Мыльные пузыри». Музыку к ней написал И.О. Дунаевский.
В 1934 году Шкляр – делегат Первого съезда советских писателей. Причём в архиве НКВД среди кулуарных записей есть и реплика Шкляра, где он говорит о пролетарской литературе как о мертвящем шаблоне.
За два года до смерти Шкляра (23 января 1952 года) его повесть «Свет» внесена в список запрещённой в СССР литературы. Формально: потому что в повести встречаются контрреволюционные частушки.
Кажется, сейчас интерес к творчеству Шкляра возрождается. В 2006 году Самарский студенческий театр представил премьеру – пьесу Шкляра «Бум и Юла».
А в 2011 году издательство «Покидышев и сыновья» выпустили аудиокнигу Шкляра «По дорогам сказок».
* * *Владимир Иосифович Уфлянд в 1959 году провёл несколько месяцев в следственном изоляторе «Кресты» по обвинению в хулиганстве. Был рабочим сцены в Театральном институте, рабочим-оформителем в Эрмитаже. В 1964 году вместе с Михаилом Шемякиным, Владимиром Овчинниковым, Олегом Лягачёвым и Валерием Кравченко участвовал в запрещённой выставке художников-рабочих Эрмитажа.
Позже зарабатывал литературной подёнщиной: писал тексты детских телепередач, музыкальные куплеты. Работал в группе дубляжа на «Ленфильме».
В 1954–1956 посещал литобъединение филфака ЛГУ, участвовал в конференции молодых писателей Северо-Запада. И несколько его стихотворений вошло в её итоговый сборник «Первая встреча».
Но всё. Больше в официальной печати его не публиковали. Он ушёл в самиздат. Печатался в «Синтаксисе» (Гинзбурга), «Часах», «Обводном канале», «Митькином журнале». Вместе с одноклассниками Михаилом Ерёминым и Леонидом Виноградовым, а также с Сергеем Кулле образовал поэтическую филологическую школу. В 1977 году их стихи вышли в самиздатовском сборнике «УВЕК», названном по первым буквам фамилий участников.
А настоящую первую книгу стихов «Тексты» издал в США в 1978 году. После перестройки издал в России ещё 3 книги стихов. И книгу прозы «Если Бог пошлёт мне читателей» (2000), за которую автор награждён премией Сергея Довлатова.
Но он не бедствовал. Постоянно писал стихи для детей и детских театров. Написал стихи к либретто «Волшебник страны Оз», к либретто по книге Корчака о короле Матиуше. Много переводил для дубляжа фильмов.
Умер Владимир Иосифович 14 апреля 2007 года. Родился 22 января 1937-го.
15 АПРЕЛЯ
Пожалуй, первым поэтом Серебряного века, которого я прочитал в Ленинке (конец 50-х годов) много, много списал в тетрадку и многое выучил наизусть, был Николай Степанович Гумилёв (родился 15 апреля 1886 года).
Одно время это был мой любимый поэт.
Уже по стихам было видно, что он – большой любитель путешествий. Мне поначалу Гумилёв показался близким Киплингу с его воспеванием суровых боевых буден, с его отношением, так сказать, белого человека к миру.
«Господин президент, ваш слуга!» —
Вы с поклоном промолвите быстро,
Но взгляните: черней сапога
Господин президент и министры.
«Вы сегодня бледней, чем всегда!» —
Позабывшись, вы скажете даме,
И что дама ответит тогда,
Догадайтесь, пожалуйста, сами.
Или о добродушном вожде племени – хорошо отнёсшемуся к поэту – «жирном негре»:
Я бельгийский ему подарил пистолет
И портрет моего государя.
Или – и вовсе. Из стихотворения «Либерия»:
Европеец один уверял,
Президентом за что-то обижен,
Что большой шимпанзе потерял
Путь назад средь окраинных хижин.
Он не струсил и, пёстрым платком
Скрыв стыдливо живот волосатый,
В президентский отправился дом,
Президент отлучился куда-то.
Там размахивал палкой своей,
Бил посуду, шатался, как пьяный,
И, неузнана целых пять дней,
Управляла страной обезьяна.
Я с детства обожавший гитару, готов был предать и её, читая чеканные строки Гумилёва:
Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из другой страны,
И мне нравится не гитара,
А дикарский напев зурны.
Хотя не «дикарский напев зурны» мне нравился, а то, как величественно он подан в стихотворении Гумилёва.
Значительно позже я узнал его биографию. И зауважал не за придуманную в стихах, а за самую что ни на есть настоящую храбрость.
В Первую Мировую он был вольноопределяющимся в Лейб-гвардии Уланском полку. За ночную разведку перед первым же сражением в Польше он был награждён знаком отличия Георгиевского креста 4-й степени и повышен в звании до ефрейтора. А ещё через несколько дней он был произведён в унтер-офицеры.
В 1915-м он воевал в Западной Украине. Здесь получил новый знак отличия Георгиевского креста.
И в третий раз он получил знак отличия Георгиевского креста 3-й степени в том же 1915 году. Произведён в прапорщики.
В 1917-м он воюет в Европе: в Англии, во Франции, где проходил службу в качестве адъютанта при комиссаре Временного правительства.
10 апреля 1918 года Гумилёв уезжает в Советскую Россию. Отговаривающим его от этого шага друзьям он отвечает: «Я думаю, что большевики не опаснее львов». А львов Гумилёв насмотрелся в двух своих обширных поездках по Африке. На львов он охотился. Знал из повадки.
