Алексей Маслов - Боевая добродетель. Секреты боевых искусств Китая
«Кулак во имя мира и справедливости»
Нам даже злые духи не страшны, не боимся ни пуль, ни мечей.
Поистине — непобедимо наше чудесное искусство боя.
Из листовки ихэтуаней
Брожения в школах ушу
К середине XIX в. занятия ушу становились все более массовыми. Боевые искусства преподавались одновременно большим группам людей — десяткам, а то и сотням человек. Подобный тип преподавания был обусловлен во многом тем, что большинство ритуалов в тайных обществах были коллективными, а ушу рассматривалось как особое ритуальное действие. В свою очередь, все многочисленнее становились сами тайные общества, что было прямым следствием прогрессирующего разложения традиционного государства и легальных социальных институтов.
Бойцы, построившись в несколько рядов, выполняли упражнения, нанося удары в воздух и громко выкрикивая речитативы, призывая на помощь духов и драконов. Упражнения повторялись сотни раз, перемежаясь сеансами медитации, повторением сутр и священных писаний, приемом травяных отваров (некоторые из них имели ярко выраженный галюциногенный эффект). Боевой ритуал становился самодовлеющим, требующим «практической реализации», толпа «заводила» сама себя.
Эти противоречивые тенденции развития ушу выступили на поверхность к концу XIX в., воплотившись в мощном движении тайных обществ, объединенных единым названием «Кулак во имя справедливости и гармонии» (ихэцюань), или «Отряды справедливости и гармонии» (ихэтуань). В официальных китайских документах их зачастую именовали просто «кулаки» — «цюань», так как все их члены занимались ушу, а иностранцы, против которых выступали восставшие, презрительно называли их «боксерами». Это название прижилось, и даже в учебники истории восстание ихэтуаней вошло как «боксерское» (1898–1901 гг.).
Первоначально название «Священный кулак во имя справедливости и гармонии» (ихэ шэньцюань), или просто ихэцюань принадлежало нескольким стилям, практиковавшимся в одноименных тайных обществах на территории провинции Шаньдун. По одному из предположений, название «ихэтуань» дал бойцам губернатор провинции Шаньси Юй Сянь, одобрявший действия восставших, во всяком случае, сами ихэтуани активно поддерживали эту версию. Скорее всего, это нет так. В начале июня 1898 г. его предшественник на посту губернатора Чжан Жумэй уже использовал обозначение «ихэтуань», и отнюдь не в самом одобрительном смысле.
По истории этого движения существует обширная и весьма подробная литература. Нас здесь больше интересует, какую роль в тех грозных событиях играли боевые искусства.
К середине 90-х годов XIX в. ряд тайных обществ противостоял проникновению всякого рода «иностранщины» в Китай. Особое недовольство вызывали «пришлые» религии, в частности христианство. Со стороны ихэтуаней против католиков были выдвинуты весьма суровые обвинения: эта «еретическая религия совращает женщин, похищает глаза больных людей, иссушает мозги младенцев, угрожает целомудрию девушек» [262]. Не меньшее возмущение вызывало строительство железных дорог, телеграфных линий, поскольку это мешало «движению духов местности».
Особенно сильное брожение шло в тайных обществах, практиковавших стили «Красный кулак» (хунцюань), «Кулак Восьми триграмм» (багуацюань), «Кулак шести падений» (лютанцюань), «Кулак первоначал инь и ян» (иньянцюань), шаолиньцюань, «Кулак сливы мэйхуа» (мэйхуацюань), а также среди последователей «жесткого» цигун — инь цигун, который ихэтуани называли «искусством золотого колокола» или «железной рубашки».
Это искусство, как верили бойцы, делало их не только нечувствительными к ударам соперников, но и неуязвимыми для пуль иностранцев, что побуждало их грудью бросаться под ружейные залпы.
Восставшие бойцы-ихэтуани, считавшие, что знание ушу делает их неуязвимыми для пуль и ударов мечей.
Все эти общества представляли собой народные ушуистские школы самого пестрого состава. Их костяк составляли простые крестьяне, позже к ним присоединились городские ремесленники, а затем были даже сформированы отряды крайне экзальтированных женщин — «Отряды синей лампы», «Отряды красной лампы» и другие, которые первоначально представляли собой безобидные секты, придерживающиеся вегетарианства и обета безбрачия. Преподавание ушу вели не только народные мастера, но и беглые солдаты, так или иначе соприкасавшиеся в армии с методами ведения боя.
Массовые школы боевых искусств стали стремительно активизироваться. Еще в 1895 г. в провинции Шаньдун и в районах к северу от реки Янцзы начало набирать силу «Общество алебард» (Дадаохуэй), члены которого отличались знанием «искусства золотого колокола». Позже Даодаохуэй соединилось с движением ихэтуаней и восстание перекинулось в провинции Шаньси и Хэнань, которые, как нам уже известно, были особенно богаты традициями ушу. Интересно, что в этот момент сама цинская администрация поддерживала занятия кулачным искусством в среде ихэтуаней, видя для себя прямую выгоду в уменьшении влияния иностранцев в Китае.
К бойцам присоединялись все новые отряды и мелкие тайные общества. Наконец «Кулак во имя справедливости и мира» (ихэцюань) стали называть «Отрядом справедливости и мира» (ихэтуань). Если первое название, в котором присутствовал иероглиф «цюань» — «кулак», традиционно означало стиль или школу ушу, то теперь это уже было крупное движение, в которое влились сотни школ боевых искусств.
Восстание начали школы ушу в Шаньдуне. Главными врагами ихэтуани объявили иностранцев, которых они именовали «заморскими дьяволами», «длинноносыми», «волосатыми», «покрытыми шерстью», хитро маскируя иероглиф «волосы» или «шерсть» под похожий иероглиф «баран», а также китайцев, принявших христианство.
Существовали даже особые тесты, по которым можно было опознать «волосатого», христианина отличить от обычного китайца. По мнению ихэтуаней, христианин должен обладать одним из трех признаков — их благовония не возжигались, они имели большие или широко раскрытые глаза в противоположность раскосым глазам китайцев, а над головой каждого из них крест, невидимый обычным людям, его могли заметить лишь ихэтуани, владевшие магическими приемами. Если хотя бы один из этих признаков обнаруживался, несчастного ждала немедленная смерть и никакие оправдания не помогали [178].
Было найдено кардинальное средство борьбы с иностранцами — «длинноносых» следовало уничтожать священными приемами кулачного искусства. «Мы изучаем священные приемы кулачного боя, чтобы защитить Китай, изгнать заморских грабителей», — пели восставшие [28]. Особые частушки ихэтуаней всячески подчеркивали действенность этого метода, рисуя иностранцев самыми черными красками: «Мужчины у них безнравственны, женщины не сдержанны — эти дьяволы рождены не людьми. Наше боевое искусство легко. Если к этому прибавить искусство кулачного боя, то выгнать дьяволов не составит труда» [262].
Возбуждая друг друга лозунгами, песнями и демонстрацией «священных и непобедимых приемов», бойцы вовлекали в свой круг все больше последователей.
Стали стремительно расти «дворы» боевых искусств, называемые у ихэтуаней «тань» — «алтарями». Каждый такой «алтарь» возглавлял местный наставник ушу — «хозяин». Обучались в «алтарях» в основном кулачному искусству, а также методам работы с изогнутым мечом (дао) и палкой — наиболее дешевыми и общедоступными видами оружия. Помимо того, в ход шли трехзвенные деревянные цепы и многозвенные металлические цепи, крюки, различного рода «тайное» оружие вроде палочек для еды и небольших метательных стрелок. Тренировки проходили в виде священнодействия, символизируя передачу Небесного знания «истинным бойцам» через посвященного — наставника. Старший наставник на площадке перед десятками, а то и сотнями бойцов начинал демонстрировать приемы (естественно, без всяких словесных объяснений), через некоторое время он входил в транс. Громко раздавались удары в гонги и барабаны, пронзительно звучали китайские флейты. Толпа начинала двигаться в едином ритме, повторяя речитативы, посылающие проклятия на головы иностранцев и призывающие духов покарать их, либо речитативы, описывающие мощь боевого искусства ихэтуаней.
Вчитаемся в свидетельство очевидца тех событий, присутствовавшего на одной из тренировок ихэтуаней: «Участники становились на открытом месте, лицом на юго-восток, поставив перед собой предварительно зажженные свечи или факел. Затем читали нараспев заученную наизусть молитву и сжигали после этого на свече жертвенные бумажки. После этого они становились на четвереньки, сложив руки особым способом, и начинали делать туловищем качательные движения из стороны в сторону. Со многими вскоре начинали делаться судороги, подобные эпилептическим, они падали на землю, бились, затем вскакивали, размахивали руками… глаза у них наливались кровью, у рта появлялась пена» [34].
