Савва Успенский - Белый медведь
Сезонные миграции белые медведи совершают, по-видимому, не только в определенных направлениях (неодинаковых в разных районах Арктики), в одни и те же сроки, но и по относительно постоянным маршрутам. «Медвежьи дороги» особенно хорошо выражены у побережий арктических островов и материков (между далеко выдающимися в море мысами, через перешейки полуостровов, в проливах и т. д.). Однако они существуют и во льдах, вдали от суши (например между западной оконечностью Земли Франца-Иосифа, о-вом Виктории и восточным побережьем Шпицбергена).
Еще до начала широких гидрологических исследований в Северном Ледовитом океане ученые высказывали предположение о том, что белые медведи пассивно, вместе с дрейфующими льдами, циркулируют в пределах всей Арктики (преимущественно вдоль границ материкового склона, главным образом в направлении по часовой стрелке). Звери, оказавшиеся в море Бофорта, начинают дрейфовать к западу, попадают в северные районы Чукотского моря, отсюда вдоль северной оконечности о-ва Врангеля — к северным побережьям островов Анжу (Новосибирские острова), Земли Франца-Иосифа и Шпицбергена. Далее, оказавшись в зоне интенсивного дрейфа, медведи выносятся в Гренландское море, откуда через Гудзонов пролив и залив Мелвилла вновь попадают в море Бофорта.
Следовательно, отдельные особи, возможно, не один раз в течение своей жизни совершают подобные путешествия. Не исключено, что звери активно кочуют к югу и северу от описанного выше генерального пути, задерживаются в местах, богатых кормами, а также движутся в направлении, противоположном дрейфу, льдов. Эта гипотеза, выдвинутая Педерсеном, в последние годы с развитием мечения зверей, с осуществлением серьезных научных исследований, находит все меньшее число сторонников. Тем не менее ее нельзя полностью отвергнуть, так как косвенно ее подтверждают результаты гидрологических исследований в Арктике.
Как теперь установлено, арктические льды дрейфуют (в большинстве районов Северного Ледовитого океана в направлении по часовой стрелке, однако к северу от моря Лаптевых — в противоположном направлении) с большой скоростью, составляющей в среднем около 2,4 мили[6], а иногда и 8 миль в сутки. Естественно, что с такой же скоростью пассивно перемещаются во льдах и белые медведи. (Если они не движутся в направлении, противоположном дрейфу льдов.)
Как уже было отмечено во введении, механизм ориентации белого медведя не изучен. Можно лишь отметить изумительную способность животных определять свое местоположение по странам света. Звери, оказавшиеся на суше, например принесенные со льдами к побережью Анадырского лимана и Коряцкой Земли, по сообщениям очевидцев, совершают переходы (иногда в сотни километров) к Чукотскому морю; в большинстве случаев они идут строго на север.
Белый медведь на льду и на суше в состоянии точно определять местонахождение участков открытого моря, подчас удаленных на десятки километров, и уверенно идти к ним. Полярные мореплаватели, оказавшись на затертом во льдах судне, стремятся проложить курс на «водяное небо» — к отблескам полыней на небосводе. Возможно, этим же ориентиром пользуются и белые медведи. Можно предположить, что они способны также менять маршрут при отклонении от избранного курса в зависимости от направления и скорости дрейфа ледяных полей.
V. ПИТАНИЕ. ДОБЫВАНИЕ КОРМА
Основной корм белых медведей составляют несколько видов ластоногих, преимущественно нерпа и морской заяц. Кольчатая нерпа, или акиба (Phoca hispida), — наиболее распространенный и многочисленный в Арктике тюлень. Ареал его на юг простирается до о-ва Ньюфаундленд, Исландии, о-вов Ян-Майен и Медвежий, до северных побережий и приустьевых частей рек Восточной Европы, Азии, Северной Америки, включает Белое, Берингово и Охотское моря. Нерпа обитает во всей Центральной Арктике, вплоть до окрестностей Северного полюса. С наибольшей плотностью она населяет районы материкового склона Северного Ледовитого океана. Следовательно, области постоянного обитания и высокой численности белого медведя и нерпы совпадают. Для зверобоев медведи служат подчас своеобразным индикатором наличия и обилия в том или ином районе нерп.
Нерпа питается преимущественно рыбой, и распределение ее практически не зависит от глубины моря. Взрослые особи достигают в длину 180–200 см и веса 50–70 кг. Эти животные ведут относительно оседлый и одиночный образ жизни, тесно связаны с морскими, в основном разреженными, но не мелкобитыми льдами, на которых спят, линяют и рождают детенышей. Зимой, если поблизости нет открытой воды, нерпы проделывают в молодом льду «продухи» — отверстия для дыхания. В торошеных льдах, имеющих на поверхности снежные наносы, нерпы проделывают более широкие отверстия — «лазки», через которые не только дышат, но и вылезают на лед (в подснежные убежища) для отдыха, рождения и кормления молодых. Продухи, а особенно лазки и зимние лежки нерп снаружи бывают незаметны, и медведи обнаруживают в них добычу по запаху (может быть, и на слух).
В марте-апреле самка рождает крупного детеныша, достигающего в длину 60 см и покрытого нежной белой шерстью. Белек нерпы в течение трех-четырех недель, пока он питается материнским молоком и линяет, лежит в убежище (но, если его потревожить, он, так же как и мать, уходит в воду). Летом, с мая по август, линяют взрослые нерпы. В это время они подолгу спят на льду, преимущественно на ровных полях молодых льдов, у разводьев, промоин или лазок, нередко по нескольку особей. Однако сон их очень чуток. Периодически поднимая голову, они осматриваются и при малейшей опасности скатываются в воду.
Морской заяц, или лахтак (Erignathus barbatus), достигает 260 см в длину и 200–300 кг веса. Он широко распространен в собственно арктических морях, но встречается реже, чем нерпа. Как и нерпа, морской заяц тесно связан со льдами, на которых отдыхает, линяет и размножается. В отличие от нее, обитает преимущественно на мелководьях (питается главным образом донными беспозвоночными) и, возможно, совершает сезонные миграции. Так же как и нерпы, морские зайцы в апреле — мае рождают детенышей в подснежных убежищах, устроенных среди торошеных льдов, в июле-августе линяют на ровных ледяных полях.
Морж (Odobaenus rosmarus) — крупнейшее из ластоногих животных Арктики — достигает в длину свыше 5 м и более 1,5 т веса. В пределах своего ареала — в арктических и субарктических морях — моржи образуют несколько самостоятельных стад, одно из которых круглый год обитает в морях Лаптевых и Восточно-Сибирском. Животные, принадлежащие к другим стадам, совершают сезонные миграции и на зиму откочевывают к кромке льдов — на север Тихого океана или Атлантики. Моржи питаются преимущественно донными беспозвоночными, поэтому приурочены главным образом к прибрежным или мелководным участкам морей. Тесно связаны они также со льдами (несплоченными), на которых образуют залежки. Во льдах (иногда на суше) животные отдыхают, размножаются и линяют.
Остатки моржей нередко встречаются в медвежьих желудках, однако роль этого вида в питании белого медведя неясна. Взрослый морж, по-видимому, слишком велик и у него чрезвычайно прочные череп, позвоночник и шкура, чтобы стать добычей хищника. Кроме того, он в состоянии активно обороняться при помощи своих клыков. Молодые моржата (длина тела новорожденных не превышает метра) постоянно находятся под охраной самок и также малодоступны для медведей. Нередко поэтому на одном и том же ледяном поле можно видеть мирно сосуществующих, безразличных друг к другу белого медведя и моржей.
Впрочем, в литературе можно найти и прямо противоположные сведения. Так, В. Я. Паровщиков пишет, что в марте-апреле 1960 г. в северной и центральной частях Земли Франца-Иосифа белые медведи питались моржами, которых успешно добывали в разводьях и прорубях. Один из добытых медведем моржей весил около 400 кг, второй — около тонны. Во время наблюдений с самолета на 600-километровом маршруте ученый насчитал девять «кормовых площадок» медведей, на семи находились моржи средней величины.
О случаях нападения медведей даже на взрослых моржей рассказывают охотники. Скорее всего белые медведи добывают моржей лишь изредка, при исключительных обстоятельствах. Чаще в их желудках находят остатки моржей, убитых зверобоями, погибших от ран или по другим причинам.
Гренландский тюлень (Histriophoca groenlandica) и хохлач (Cystophora cristata), также обитающие в Арктике (первый из них встречается от северо-востока Канады до Карского моря, второй — от Баффинова залива до западного района Баренцева моря), близки по своим биологическим особенностям. И тот и другой совершают дальние миграции, в своем распространении мало зависят от глубины моря (питаются рыбой) и ведут стадный образ жизни. Они меньше, чем нерпа или морской заяц, связаны со льдами, но во время рождения молодых и линьки образуют на льдах большие залежки.
