Альфред Жалинский - Избранные труды. Том 3. Уголовная политология. Сравнительное и международное право
Процедурность и нормативность политики. Политическая деятельность, особенно в сфере действия уголовного закона, процедурна, хотя и не обязательно нормативна. Она осуществляется по некоторым провозглашаемым субъектами политики правилам либо сложившимся технологиям. Процедуры деятельности могут быть конституционно-правовыми, эффективными, признаваемыми в ходе политической конкуренции или не признаваемыми. Нормативность может быть потенциальной и реализованной.
Объективная необходимость политики. В определенном смысле понятие политики отягощено негативными ассоциациями. Даже в работах квалифицированных юристов пишут о необходимости деполитизации права, преодолении политизированности правоприменительных решений. Между тем в этих случаях речь идет, хоть и не вполне осознанно, об элиминации частных негативных целей. Становление политики в принципе отражает потребности сил, которые ее проводят. В основе целей политики, однако, лежат не только социальные интересы, но и в не меньшей степени политические идеология, сознание, культура и иные формы общественного сознания, а также сложившаяся на основе традиций меняющаяся активность участников политических процессов. Во всяком случае, кажется совершенно необходимым принятие политических решений, их сопоставление (крайне трудно осуществимое) с логикой социального развития.
Результаты уголовной политики. Это те решения и осуществленные меры, которые, так или иначе, признаны легитимными и, определяя состояние уголовной политики, реально отражаются на использовании собственно уголовно-правовых средств в соответствии с поставленными задачами. Такая характеристика уголовной политики могла бы отражать ее бесконфликтное осуществление.
Как уже отмечалось, отражая политическую конкуренцию, уголовная политика страны не всегда едина, поскольку различные проблемы решаются неодинаково. Так, ощущаются и фиксируются несомненные различия в уголовной политике в сфере коррупции и в сфере насильственной преступности.
Разделение властей и задач ветвей власти должно с точки зрения действующего закона влечь разные подходы к политике, что особенно наглядно проявляется в состязательном уголовном процессе, а во многих случаях проявляет себя излишне жестко в виде ведомственных конфликтов. Наконец, в современном обществе формируются юридически признаваемая уголовная политика и уголовная политика, отражающая групповые интересы.
Ввиду изменчивости социальных процессов, а также отмеченной сложности определения политической составляющей деятельности, процедур и результатов, в ходе которых осуществляется разноуровневое воздействие на преступное поведение, реальные границы уголовной политики так же изменчивы, как изменчивы объект и предмет уголовного права.
Вывод. Объект уголовной политики – это все связанные с преодолением дефицита власти процессы и структуры, необходимые для определения и преодоления преступного поведения на различных уровнях.
Предмет уголовной политологии. Он в еще большей степени, чем ее объект, формируется практическими потребностями, которые удовлетворяются с соблюдением возможностей и границ общей политологии. Именно поэтому, как и объект, предмет политологии должен определяться постепенно, на основе накопления научного и практического опыта. Однако он не обязательно должен быть сориентирован на структуру юридической науки, зато непременно адаптирован к потребностям борьбы с преступностью. Разумеется, уголовное право – наука самостоятельная, и она по отечественной традиции развивается отдельно от уголовного процесса, опираясь на различные правовые акты и доктрины. Но слишком жесткое разграничение вредно, и на практике оно не действует. Криминализация деяния невозможна без процессуального установления его признаков. Решения политического характера должны быть комплексными и принципиально не могут сводиться к юридическим проблемам.
С учетом этого можно выделить следующие, рамочные для юриспруденции, содержательно-структурные элементы предмета и соответственно системы уголовной политологии.
Общая часть:
• методологические и науковедческие проблемы уголовной политологии; теории и парадигмы уголовной политологии; соотношение научного и обыденного знания; система уголовной политологии, ее внутренние и внешние связи, методика уголовно-политических исследований; проблемы верификации (проверки) их результатов;
• социальная природа и назначение уголовной политики; социальные и гносеологические корни уголовной политики; спрос на развитие уголовной политики; свойства уголовной политики; уголовная политика в структуре социального управления; понятие политического в процессах установления границ и наказуемости преступности и в сфере борьбы с нею, политическая власть;
• система уголовной политики; политическая деятельность, коллективные и индивидуальные политические процессы; субъекты уголовной политики, единство и разграничение компетенции субъектов уголовной политики, государственные структуры, политические и научные элиты, партии, общественные объединения, социальные группы, индивиды; инфраструктура уголовной политики, информационные, ресурсные, кадровые и иные предпосылки и условия;
• политические процессы и политическая деятельность; конкуренция в сфере власти и влияния, специфические цели уголовно-политической деятельности, этапы политических процессов, организационное и информационное обеспечение, мониторинг, выявление проблемных ситуаций, постановка задач, разработка общих программ и отдельных позиций, обоснование позиций и получение поддержки, лоббизм в структуре уголовной политики, реализация позиций и принятие решений;
• мониторинг политических процессов; социальный контроль, оценки состояния уголовной политики; конституционность, справедливость, эффективность, определение иных критериев оценки уголовной политики; пригодность оценок и их критериев для использования в социальном дискурсе и получения поддержки общества.
Особенная часть: отдельные направления уголовной политики; тактика их реализации; организация коммуникационных процессов; социальный дискурс, нормативные и стихийные процессы; особенности разработки, обоснования, принятия и реализации отдельных действий и решений.
Такое понимание предмета уголовной политологии порождает сложную проблему отнесения ее к юридической или политической науке. Вероятно, окончательно этот вопрос решить невозможно. Однако оснований для особого пессимизма здесь нет. Соответствующие трудности не помешали становлению и развитию криминологии, социологии уголовного права, криминалистики. Пути решения проблемы состоят в адаптации политологии, политической экономии и ряда иных политических наук к нуждам юристов и включении релевантных элементов этих наук в ткань уголовной политологии. Это действительно сложно, но и петь старые песни без новых эмоций тоже не полезно.
В качестве примера, возможно недостаточного, рассмотрим с позиций понимания предмета уголовной политологии процесс обсуждения проблемы криминализации и пенализации – декриминализации и депенализации преступности.
Решения в сфере (де)криминализации и (де)пенализации, будучи сколько-нибудь масштабными или даже не будучи таковыми, затрагивают интересы различных структур и социальных групп, публичной власти в целом, всех налогоплательщиков, больших групп адресатов, например автовладельцев, ограничивая права одного круга лиц и расширяя права другого круга лиц. Эти решения принимают или не принимают форму закона и, следовательно, вырабатываются политическими субъектами с позиций собственных интересов и реализуются на национальном уровне. В основе таких решений в первую очередь лежит информация и соображения, относящиеся к перераспределению выгод и издержек. Именно такие интересы определяют право как материальную основу закона. Юридическое сопровождение этих проблем крайне важно и является обязательным условием их решения. Но науки криминального цикла не обладают возможностями социально-экономического анализа. Ни одна серьезная юридическая работа не может решать вопросы ценообразования, конкуренции на рынке и пр. Это, например, осознали авторы Основного закона ФРГ, провозгласив начало конституционного нейтралитета в экономике и ограничившись установлением основных прав.
Правда, некоторые юристы позволяют себе на основе собственных экономических и политических оценок предлагать те или иные уголовно-правовые новеллы или указывать на их необходимость. Но, даже обладая любительскими или профессиональными познаниями, что бывает крайне редко, юристы не могут для подтверждения таких оценок ссылаться на какие-либо аргументы, укорененные в уголовном законе или уголовно-правовой доктрине. Именно поэтому они вынуждены объяснять наступившие, с их точки зрения, беды отказом от понятийных оборотов типа «борьба с преступностью», «безудержная либерализация» и прочими лингвистическими изысками либо в лучшем случае – ссылками на рост преступности, практически же основываясь на утратах собственных ценностей либо стихийно сложившихся политических предпочтениях.
