Людмила Смирнова - Уголовно-правовое регулирование задержания лица, совершившего преступление
Тем не менее потребность в уголовно-правовом регулировании причинения вреда при задержании преступника после совершения преступления продолжала быть актуальной, и законодатель понимал необходимость нормативного закрепления, о чем свидетельствует история его появления в уголовном законодательстве СССР.
Так, в ст. 15 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 26 июля 1966 г. «Об усилении ответственности за хулиганство» было установлено, что «действия граждан, направленные на пресечение преступных посягательств и задержание преступника, являются в соответствии с законодательством… правомерными и не влекут уголовной или иной ответственности, даже если этими действиями вынужденно был причинен вред преступнику».[45] Вышеприведенная формула была повторена в Указе Президиума Верховного Совета СССР от 5 июня 1981 г. «Об усилении ответственности за хулиганство»[46].
Однако в этих нормативных актах не назывались признаки, характеризующие правомерность задержания преступника, что и потребовало принятия постановлений Пленумов Верховного Суда СССР.[47] Пленум Верховного Суда СССР своим постановлением «О практике применения судами законодательства о необходимой обороне» от 4 декабря 1969 г. (п. 5)[48] взял на себя функции толкователя законов и распространил применение норм закона о необходимой обороне на действия, совершенные при задержании лиц, совершивших преступления. По аналогии с необходимой обороной стало осуществляться правовое регулирование правомерного причинения вреда при задержании преступника, а также превышения этих мер, влекущих уголовную ответственность. При этом Верховный Суд обратил внимание судов на то, что действия граждан по задержанию преступника должны совершаться в целях пресечения его преступного посягательства или предприниматься непосредственно после посягательства для доставления преступника в соответствующие органы власти. Таким образом, речь шла о тех случаях, когда только что было пресечено преступление.
В дальнейшем, в постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств», также было указано, что «действия народных дружинников и других граждан, выполнявших общественный долг по поддержанию правопорядка и причинивших вред лицу в связи с пресечением его общественно опасного посягательства и задержанием или доставлением посягавшего непосредственно после посягательства в соответствующие органы власти, должны рассматриваться как совершенные в состоянии необходимой обороны».[49]
Эти рекомендации Верховного Суда не распространялись на представителей власти, работников военизированной охраны и иных лиц в связи с выполнением ими служебных обязанностей по пресечению общественно опасных посягательств и задержанию правонарушителей. Пленум указал: «Вышеуказанные лица не подлежат уголовной ответственности за вред, причиненный посягавшему или задерживаемому, если они действовали в соответствии с требованиями уставов, положений и иных нормативных актов, предусматривающих основание и порядок применения силы и оружия».[50]
Уставы, положения и другие нормативные акты, в частности, предусматривали возможность применения этими лицами физической силы, специальных средств и огнестрельного оружия для доставления задерживаемых лиц безотносительно ко времени совершения преступления (кроме учета давности уголовного преследования). Из этого следовало, что правоохранительная деятельность указанных субъектов по задержанию лиц, совершивших преступление, должна была регулироваться специальным административным законодательством, а превышение полномочий по задержанию с причинением вреда – уголовным законодательством.
Для сравнения проведем анализ законодательства США, Англии, Франции, Германии, других стран, на основании которого там осуществляется задержание лиц, совершивших преступление.
Согласно § 35 Уголовного кодекса штата Нью-Йорк 1967 г. оправдывающим обстоятельством, дающим право на защиту закона, является любое преследование (по-видимому, связанное с причинением вреда задерживаемому за преступление) за посягательство, как оно определено в соответствующих правовых нормах.
В § 35.5 устанавливаются общие положения «оправдывающего обстоятельства». Оправданное применение физической силы – это поведение, которое в противном случае составляло бы посягательство; оно является оправданным, а не уголовно наказуемым, если такое поведение предписано или санкционировано правом или постановлением суда либо осуществлено публичным должностным лицом при разумном исполнении им своих официальных полномочий, обязанностей или функций.
Согласно § 35.10 применение физической силы к другому лицу является оправданным, если она применяется для осуществления ареста или предотвращения побега из-под стражи.
По § 35.27 – лицо, подвергаемое аресту как санкционированному, так и не санкционированному, предпринимаемому служащим полиции, – арестуемый, он не имеет права противодействовать, ему запрещается применять физическую силу для оказания сопротивления аресту, если видно «с разумностью», что это полицейский.
Согласно § 35.30 служащий полиции в ходе производства или предпринимаемой попытки производства ареста либо предотвращения или попытки предотвращения побега из-под стражи лица, которое, как он разумно полагает, совершило посягательство, может применить физическую силу тогда и в такой степени, когда и насколько, как он разумно полагает, это необходимо, чтобы произвести арест или предотвратить бегство из-под стражи. При этом он может применить смертельную физическую силу только тогда, когда разумно полагает, что совершенное лицом посягательство – это фелония [51] или покушение на совершение фелонии, включающее применение, покушение или реальную угрозу применения физической силы против какого-либо лица; или это похищение человека, поджог, побег первой степени, берглэри (кража со взломом или вторжением) первой степени, или любое покушение на такое преступление, или совершенное посягательство – это фелония также и при оказании сопротивления аресту за его совершение, а также при попытке к бегству из-под стражи, если такое лицо вооружено огнестрельным или смертоносным оружием.
Может быть применена смертельная физическая сила безотносительно характеру посягательства, явившемуся основанием для ареста, а также в связи с которым совершена попытка к бегству, для защиты полицейского или другого лица, если он разумно полагает, что к ним может быть применена смертельная физическая сила (со стороны посягавшего).
Лицо, привлеченное служащим полиции для оказания помощи в производстве ареста или для предотвращения бегства из-под стражи, также может применить физическую силу в пределах необходимости выполнения распоряжений служащего полиции при условии незнания, что арест не был санкционирован. Но применение им физической силы не допускает причинение смерти («смертельной физической силы»). В то же время если служащий полиции предписал или разрешил применение смертельной физической силы, то это возможно при условии, что лицо не знало об отсутствии у служащего полиции такого полномочия.
Частному лицу, действующему по собственной инициативе, разрешено применить физическую силу для ареста или предотвращения побега из-под стражи с недопущением применения смертельной физической силы. Но последняя возможность тем не менее существует, в частности, если им производится арест лица за убийство, ограбление, изнасилование, и если оно вот-вот совершит побег с места преступления.
Охранник и служащий полиции могут применить физическую силу в такой степени и тогда, когда они обоснованно полагают, что это необходимо для предотвращения побега из-под стражи, в пути следования, из места заключения.[52]
Подводя итог анализу, отметим, что американское законодательство штата Нью-Йорк разрешает служащему полиции причинить любой вред, вплоть до лишения жизни, лицу, совершившему преступление, если имеются для этого такие основания:
1) преступление действительно совершено; 2) совершено одно из преступлений, специально предусмотренных законом; 3) лицо, оказывающее сопротивление аресту, вооружено.
Безотносительно к этим условиям право на причинение любого вреда возникает при возникновении угрозы жизни служащему полиции со стороны подлежащего аресту.
Право частных лиц ограничено больше. Разрешается причинение смерти только 1) для самозащиты при наличии угрозы арестовывающему или третьему лицу или 2) тому лицу, которое совершило тяжкое преступление (перечень их дан в законе) и пытается совершить побег с места преступления.
