Михаил Брагинский - Договорное право. Книга первая. Общие положения
Определение того, что представляет собой право, регулирующее договоры, предполагает выделение из его состава общих положений. В последнем случае следует опираться, очевидно, на статьи гл. 1 ГК («Гражданское законодательство»), которые нередко по-особому действуют применительно к договорам. Речь идет преимущественно о нормах, посвященных основным началам гражданского законодательства (ст. 1), определению отношений, регулируемых гражданским законодательством (ст. 2), составу источников гражданского права (ст. 3), действию гражданского законодательства во времени и по лицам (ст. ст. 2 и 4), применению гражданского законодательства по аналогии (ст. 6), соотношению гражданского законодательства с нормами международного права (ст. 7).
ГК выделяет в отдельных своих статьях значение для правового регулирования гражданских и тем самым договорных отношений обычаев делового оборота.
Поскольку договорное право составляет часть гражданского права, а договорное законодательство – часть законодательства гражданского, это последнее понятие нуждается в связи с принятием ГК в определенном уточнении.
ГК 64, а равно Основы гражданского законодательства 1991 г., довольно широко употреблявшие термин «гражданское законодательство» в посвященных разъяснению его смысла статьях (имеется в виду ст. 3 ГК 64 и ст. 2 Основ 1991 г.), характеризовали соответствующее понятие с точки зрения его предмета – круга регулируемых отношений. Вместе с тем сами эти статьи, как и иные статьи Кодекса, а также многочисленные другие акты, давали основания для широкого представления о составе «гражданского законодательства». Соответственно последний по времени Комментарий к ГК 64 содержал указание на то, что законодательством именуют как законы, так и иные нормативные акты – указы президиумов Верховных Советов СССР и РСФСР, постановления Совета Министров СССР и РСФСР, подзаконные акты министерств и иных ведомств, изданные в пределах их компетенции, и т.д.[44]
Таким образом, единственным обязательным признаком принятых на разном уровне актов, который был необходим для их включения в состав «законодательства», признавался нормативный характер. Последний признак имел значение лишь для отграничения гражданско-правовых нормативных актов от административных ненормативных актов. Тем самым гражданские законы растворялись в других гражданских нормативных актах. Свою особую значимость они нередко утрачивали, поскольку открывалась возможность ссылки в том или ином законе на необходимость «регулирования соответствующих отношений законодательством» толковать таким образом, что регулирование соответствующего вопроса допускается на любом уровне: от акта, принимаемого высшим органом государственной власти, и до акта местной власти.
В этой связи в 80-х гг. в нормотворческой практике проявлялась, хотя и недостаточно устойчиво, тенденция к разграничению понятий «законодательный акт» и «акт законодательства». И, несмотря на то, что по этому вопросу не было прямых указаний ни в Конституции РСФСР, ни в ином источнике, молчаливо признавалось: если закон предусмотрел принятие «законодательного акта», это означало решение соответствующего вопроса непременно в законе или приравненном к нему акте. В то же время под «актами законодательства» подразумевались подзаконные акты – от указов Президента РФ и до актов местных органов власти. Законодательные акты вместе с актами законодательства в сумме составляли законодательство как таковое[45]. И все же полной ясности в вопросах о пределе нормотворческой компетенции вообще и в сфере гражданского права в частности практически не существовало[46].
ГК посвятил понятию «гражданское законодательство» специальную статью 3. В частности, ее пункт 2 предусматривает, что «гражданское законодательство состоит из настоящего Кодекса и принятых в соответствии с ним иных федеральных законов». Если сопоставить приведенную норму со ст. ст. 71 и 72 Конституции РФ, которые, определяя компетенцию Российской Федерации, употребляют термин «гражданское законодательство» (или соответственно «жилищное законодательство»), то как будто бы можно сделать вывод, что эти статьи имели в виду компетенцию РФ только в отношении принятия законов, оставляя открытым вопрос об актах более низкого уровня.
Однако и в этом случае оказывается, что один и тот же термин употреблен в неодинаковом смысле. По этой причине, в частности, в сам акт включается указание на то, что представляет собой соответствующее понятие применительно к данному акту. Известно, что этот прием, распространенный в международных документах и в национальном законодательстве многих государств, последнее время стал широко применяться и в нашей правотворческой практике. Ее появление тем самым подтверждает принципиальную допустимость использования одного и того же термина по-разному в разных актах.
Конституция РФ не содержит разъяснения понятия «законодательство». Однако сопоставление ст. ст. 71 и 72, с одной стороны, и ст. 105 Конституции РФ, которая посвящена принятию законов, – с другой, дает основание сделать вывод, что Конституция РФ в отличие от ст. 3 ГК различает термины «законодательство» и «закон». По этой причине можно, очевидно, говорить о широком понимании термина «законодательство» и узком: в узком – это только законы (понимание ГК), а в широком – законы и другие нормативные акты (понимание Конституции РФ).
Обращает на себя внимание то, что ГК использует термин «законодательство» главным образом в главе 1 (одно из немногих исключений – ст. 672 ГК). В остальных случаях вид актов в той или иной степени конкретизируется. Так, при регулировании договоров соответствующие статьи ГК обычно содержат отсылки либо только к закону (вариант: к ГК и другим законам), либо к закону и иным правовым актам, под которыми подразумеваются, помимо законов, указы Президента РФ и постановления Правительства РФ. Иногда используется применительно к конкретным случаям содержащийся в самой ст. 3 ГК термин «нормативные акты», который в принципе охватывает акты, принятые любыми органами РФ, а в предусмотренных Кодексом случаях также субъектами Федерации и муниципальными образованиями и их органами. Примером может служить п. 3 ст. 125 ГК, в котором отсутствует упоминание только об актах министерств и иных федеральных органов, а также органов субъектов Федерации и муниципальных образований.
2. Вертикальная иерархия норм о договорах
Вертикальная иерархия имеет двоякое значение. Она призвана дать ответы на вопросы о том, на каком именно уровне – федеральном, субъекта Федерации или муниципальном – должен быть принят соответствующий акт и к какому именно виду этот акт относится. Первый из этих вопросов освещается в п. 4 настоящей главы.
Статья 3 ГК не только перечисляет различные виды федеральных актов, которые могут содержать нормы, регулирующие гражданские отношения, но и предусматривает право на издание и пределы действия каждого из входящих в указанный перечень актов, тем самым предопределяя то, что можно именовать вертикальной иерархией источников права.
Вслед за п. 2 ст. 76 Конституции РФ ГК (п. 2 ст. 3) закрепляет безусловное верховенство федеральных законов. Это особенно четко проявляется применительно к определению предмета гражданского права. Им признаются отношения, регулируемые гражданским законодательством, т.е., как уже отмечалось, речь идет именно о ГК и иных федеральных законах. Особое положение федеральных законов состоит в том, что они могут быть изданы по любому вопросу, если иное не предусмотрено Конституцией Российской Федерации или федеральными конституционными законами. Федеральные законы вместе с тем обладают по отношению к остальным актам, перечисленным в ст. 3 ГК, абсолютным приоритетом. Исключение составляет Конституция РФ, которая в силу ее п. 1 ст. 15 имеет высшую юридическую силу, прямое действие и применяется на всей территории Российской Федерации. При этом законы и иные правовые акты, принимаемые в Российской Федерации, не должны противоречить Конституции РФ. К этому следует добавить, что в соответствии с п. 3 ст. 76 Конституции РФ федеральные законы не могут противоречить федеральным конституционным законам.
Надзор за соблюдением соответствия правовых актов Конституции РФ осуществляет Конституционный Суд РФ (ст. 125 Конституции РФ, а также гл. IX Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»[47]).
Статья 3 ГК ограничивается в отношении указов Президента Российской Федерации установлением того, что они не должны противоречить Кодексу и иным законам. Конституция РФ лишь самым общим образом определяет направления деятельности Президента Российской Федерации (ст. ст. 83–89). В п. 3 ст. 90 Конституции РФ, посвященном принимаемым Президентом РФ актам, предусмотрено, что его указы обязательны для исполнения на всей территории Российской Федерации и не должны противоречить Конституции РФ, а также федеральным законам. Отсутствие в Конституции РФ перечня вопросов, подлежащих регулированию только законом, позволяет толковать правотворческую деятельность Президента РФ достаточно широко. При отсутствии законодательного регулирования по тому или иному вопросу, а также прямого указания на возможность его урегулирования только законом Президент, не выходя за рамки ст. ст. 80–90 Конституции РФ, может опережающе издать нормативный указ по соответствующему вопросу. Однако издание такого указа не является препятствием для принятия закона по тому же вопросу. При этом содержание закона не может быть ограничено содержанием соответствующего акта Президента[48].
