Вячеслав Батырь - Международное гуманитарное право
В настоящее время перечень источников международного права можно изложить следующим образом: 1) универсальные (основные) источники (договор; обычай); 2) специальные (производные) источники (решения международных организаций и конференций); 3) вспомогательные источники (общие принципы права; резолюции международных организаций; решения международных судов и арбитражей; доктрина); 4) специальные соглашения, образованные односторонним актом одного государства, молчаливо признанного другим (другими) государством (государствами); 5) национальные нормы экстратерриториального действия. Рассмотрим их подробнее.
Статья 38.1 «в» Статута Международного Суда определяет международный обычай как «доказательство всеобщей практики, признанной в качестве правовой нормы»[125]. В МГП существует специальное положение, в котором обычное право называется в качестве одного из его источников. Оно сформулировано следующим образом: в случаях, не подпадающих под договорное право, гражданские лица и комбатанты находятся под защитой и действием принципов международного права, проистекающих из установившихся обычаев, принципов гуманности и требований общественного сознания («оговорка Мартенса»), Эти принципы действуют во всякое время, повсеместно и при любых обстоятельствах, так как они отражают обычаи народов.
«Оговорка Мартенса» впервые появилась в преамбуле второй Гаагской конвенции 1899 г. о законах и обычаях сухопутной войны и в последующем воспроизводилась в похожих вариантах в текстах более поздних договоров, регулирующих вооруженные конфликты[126]. В узком смысле оговорка служит напоминанием о том, что обычное международное право продолжает применяться после принятия какой-либо договорной нормы. В широком смысле оговорка предполагает, что не является разрешенным то, на что в договоре нет явного запрета[127]. Отметим, что «начала международного права» («принципы международного права» – п. 2 ст. 1 ДП I), на которые Ф.Ф. Мартенс ссылается в оговорке, берут свое начало: а) из обычаев, установившихся в отношениях между цивилизованными народами («установившихся обычаев»); б) законов человечности («принципов гуманности»); в) требований общественного сознания. Из этого следует, что «оговорка Мартенса» позволяет выйти за рамки договорного права и обычаев, обратившись к принципам гуманности и требованиям общественного сознания[128]. Принципы гуманности понимаются как принципы, запрещающие средства и методы ведения войны, не являющиеся необходимыми для достижения очевидного военного преимущества. По определению Ж. Пикте, гуманность предполагает, что «захват врага в плен предпочтительнее ранения, а ранение лучше убийства; мирное население нужно по возможности щадить; нанесенные раны должны быть как можно более легкими, чтобы раненых можно было вылечить; ранения должны причинять как можно меньше страданий»[129]. Что касается «требований общественного сознания», их можно обнаружить в самих юридических документах, доктрине и мнениях частных лиц. «Оговорка Мартенса» является юридическим закреплением существования естественного права, поскольку в ней указывается, что МГП представляет собой не просто кодекс правовых норм, но и совокупность норм нравственных. МГП содержит такие нормы, которые для одних государств являются договорными, а для других – обычными[130]. Данное положение закреплено в приговоре Международного военного трибунала в Нюрнберге, в котором указывается, что «законы ведения войны можно обнаружить не только в договорах, но и в обычаях и практике государств»[131]. Поэтому так важно признать, что в дополнение к кодексу позитивных правовых норм имеется и кодекс нравственных норм, составляющий неотъемлемую часть МГП[132]. Вместе с тем представляется справедливым замечание, содержащееся в Докладе МККК о выполнении решений Международной конференции о защите жертв войны 1993 г.[133], о том, что очень трудно в качестве основы для единообразного применения права, военных наставлений и пресечения нарушений использовать обычаи, которые по определению находятся в состоянии постоянных изменений, с трудом поддаются формулированию и могут вызвать правовые споры. Поэтому в МГП преобладает позитивное право, и обязательства перед международным сообществом регулируются положениями и договорного, и обычного права.
В пункте «а» ст. 38.1 Статута Международного Суда в отношении переданных ему на рассмотрение споров указывается, что он должен применять «международные конвенции, как общие, так и специальные, устанавливающие правила, определенно признанные спорящими государствами». То, что названо «международными конвенциями», можно рассматривать в качестве синонима термина «договоры»[134]. Международный договор РФ означает международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством (или государствами), с международной организацией либо с иным образованием, обладающим правом заключать международные договоры (далее – иное образование), в письменной форме и регулируемое международным правом, независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования (п. «а» ст. 2 Федерального закона «О международных договорах Российской Федерации»[135]). Договор по своему характеру может быть двусторонним (между двумя государствами) и многосторонним (более двух государств-участников). Конкретное наименование договора (пакт, конвенция, протокол, устав) имеет лишь относительное значение. Важно то, что договор налагает на государства-участников юридические обязательства. В случае возникновения спора между государствами по поводу содержания конкретного договора, заключенного между ними, именно положения данного договора, касающиеся прав и обязанностей государств-участников, будут являться основным источником права для решения этого спора. Договоры применяются для установления обязательных четких и подробных норм в различных сферах международного права. Отличительная черта большинства договоров – это то, что они могут рассматриваться в качестве кодифицирующих, уточняющих и дополняющих обычное международное право[136]. Договоры, как правило, составляются в форме межгосударственных соглашений, соглашений между главами государств и межправительственных соглашений.
Российская Федерация выступает стороной многих международных договоров в качестве государства-продолжателя СССР (т. е. участником около 600 многосторонних и более 15 тыс. двусторонних договоров СССР), отчасти – дореволюционной России. Важно подчеркнуть, что Декретом СНК о признании всех международных конвенций о Красном Кресте от 4 июня 1918 г. объявлено, что «… международные конвенции и соглашения, касающиеся Красного Креста, признанные Россией до октября 1915 г., признаются и будут соблюдаемы Российским Советским Правительством, которое сохраняет все права и прерогативы, основанные на этих конвенциях и соглашениях»[137]. Отметим, что в соответствии с Нотой МИД СССР от 7 марта 1955 г. «Относительно Гаагских Конвенций и Деклараций 1899 и 1907 гг.»[138] Правительство Союза ССР признало ратифицированные Россией Гаагские конвенции и Декларации 1899 и 1907 г.[139].
Понятие государство-продолжатель — сравнительно новое в договорной практике. Обычно в случаях территориальных изменений (слияние государств, их разделение, отделение одного государства от другого) наступает правопреемство государств в отношении международных договоров, которое регулируется нормами международного права, нашедшими свое отражение, в частности, в Венской конвенции о правопреемстве государств в отношении международных договоров 1978 г. В основе этих норм лежит принцип сохранения стабильности международных договоров. Исключение составляют лишь случаи, когда соответствующие государства договорились об ином или когда применение конкретного договора в отношении государства-преемника было бы несовместимо с объектом и целями такого договора или коренным образом изменило бы условия его действия[140]. Понятие «правопреемник» в отношении России после распада СССР не вписывалось в систему международных правоотношений, которые затрагивали важнейшие проблемы, в том числе проблемы безопасности и сокращения вооружений. Концептуальной основой выработки новых подходов стала теория континуитета[141].
Континуитет России начал складываться с согласия других государств. В решении Совета Глав Государств СНГ от 21 декабря 1991 г.[142] было предусмотрено, что Россия продолжит членство СССР в ООН, включая постоянное членство в Совете Безопасности и других международных организациях[143]. 23 декабря 1991 г. члены ЕС и Совета Европы выступили со специальным заявлением, в котором приняли к сведению, что права и обязательства бывшего СССР будут продолжать осуществляться Россией. 24 декабря 1991 г. в Послании Президента России Генеральному Секретарю ООН отмечалось, что членство СССР в ООН, в том числе в Совете Безопасности, во всех органах и организациях системы ООН продолжается, при поддержке стран СНГ, Российской Федерацией и что она в полной мере сохраняет ответственность за все права и обязательства СССР в соответствии с Уставом ООН, включая финансовые обязательства. В послании выражалась просьба вместо названия «Союз Советских Социалистических Республик» использовать наименование «Российская Федерация» и рассматривать послание как свидетельство полномочий представлять Россию в органах ООН всем лицам, имевшим в то время полномочия представителей СССР в ООН. Генеральный Секретарь ООН разослал обращение Президента России всем членам ООН и, учитывая мнение юридического советника ООН, исходил из того, что это обращение носит уведомительный характер, констатирует реальность и не требует формального одобрения со стороны ООН. 25 декабря 1991 г. страна-председатель ЕС (Нидерланды) опубликовала заявление, в котором констатировалось, что с этого дня Россия считается имеющей международные права и несущей международные обязательства бывшего СССР, включая вытекающие из Устава ООН.
