Джон Дикки - Cosa Nostra история сицилийской мафии
Пидду-Лейтенант последовал совету, который ему дал Профачи. Двое из его осиротевших племянников получили должности на плодовой ферме, которая находилась под управлением семейства. На этой ферме выращивали мандарины, которыми славилась Чиакулли. Двоюродные братья Греко, находившиеся среди обеих враждующих сторон, вскоре стали совладельцами компании по экспорту цитрусовых, а также партнерами, управлявшими деятельностью автобусной компании. Установившийся мир сделал имя Пидду-Лейтенанта авторитетным. Имевшиеся у него связи с мафией Виллабате были официально оформлены, когда его сын женился на дочери босса Виллабаты.
Полиция едва ли представляла себе, что было причиной кровопролитной вражды, вспыхнувшей между кланами семейства Греко. Начиная с первого, двойного убийства, все попытки разобраться в происходящем натыкались на непробиваемую стену кодекса молчания. Однако доверенные лица, которыми полиция располагала в Чиакулли, сообщали, что причина кровопролития заключалась в желании отомстить, возникшем после спора, разгоревшегося семь лет назад между двоюродными братьями Греко. Это случилось 1 октября, на ежегодном празднике Распятия. Тогда, в 1939 году, шестеро молодых людей из Джардини прибыли в Чиакулли, чтобы поклониться распятию, выставленному для почитания верующих. Двое из них были сыновьями Пидду-Лейтенанта. Следуя примеру местных жителей, они вошли в церковь и вынесли из нее скамью, чтобы сидя наблюдать за торжеством. Однако из-за этой скамьи у них вышел спор со сверстниками из Чиакулли, среди которых был и двоюродный брат двоих отпрысков Греко из Джардини. Уже вечером, по дороге домой, ребята из Джардини очутились в окружении вооруженной револьверами и ножами группы представителей семейства Греко из Чиакулли. Те застрелили семнадцатилетнего Джузеппе, сына Пидду-Лейтенанта. Получил ранения двоюродный брат Джузеппе, из клана Чиакулли. Спустя четыре года он умер своей смертью в тюрьме, где находился в ожидании суда.
Итак, согласно слухам, ходившим по Чиакулли, именно семейная вражда стала причиной войны, которая вспыхнула в 1946 году. Но сейчас историки довольно скептически относятся к этой версии. Подтвержденные фактами события этой войны не подвергаются сомнениям. Вопрос заключается в том, могла ли юношеская стычка стать катализатором резни, которая представляла угрозу интересам мафии во всей области, лежавшей к востоку от Палермо? Показательно, что шесть жертв этой войны вовсе не принадлежали к семейству Греко. На карту был поставлен контроль за торговлей фруктами, причем как раз в тот момент, когда мафия только приходила в себя после репрессий Муссолини. Другими словами, вероятно, это была война между мафиозными группировками (или фракциями внутри одной группировки) с целью захвата власти и финансовых источников, а не борьба двух связанных кровными узами семейств, решивших отомстить за поруганную честь.
Пидду-Лейтенант на время отложил месть за смерть своего сына, убитого в 1939 году, и лишь в 1946 году использовал это убийство для того, чтобы оправдать свои намерения взять под контроль всю область Чиакулли-Джардини. Покончив с боссами Чиакулли, он тотчас запустил механизм распространения слухов, чтобы представить дело так, словно отправной точкой этой войны была стычка подростков, не поделивших церковную скамью, и что все это не более чем кровная месть. Когда люди видят, что босс заботится о своей родне, его положение как внутри мафии, так и среди сограждан только укрепляется. Он становится человеком, дружбой с которым следует дорожить. Делая вид, что изо всех сил защищает собственную семью, Пидду-Лейтенант одновременно укреплял и свою деловую репутацию.
Таким образом, есть все основания полагать, что для достижения своих целей мафия в очередной раз воспользовалась версией мифа о «сельском рыцарстве». Прецеденты такого рода измышлений и раньше имели место в Чиакулли. Еще в 1916 году, когда был застрелен деревенский священник, Греко, самые активные члены религиозной общины Чиакулли устроили его похороны и сыграли в этой церемонии заметную роль. В то же самое время они распустили слух о том, что этот священник якобы был дамским угодником и что его убил обманутый муж. Таким образом, убийство было представлено как типично сицилийское преступление, совершенное на почве страсти и из побуждений защиты фамильной чести. На самом деле этот священник был честным и мужественным человеком, пытавшимся пролить свет на бесчестные методы, с помощью которых Греко управляли церковным имуществом и благотворительными фондами. Благодаря искажениям истины выигравшие войну Греко из Джардини могли не слишком беспокоиться, что кому-то станет известно об их подлинной роли в случившемся. Пидду-Лейтенант имел все основания поздравить себя с тем, что выполнил обязанности и отца, и главы мафии. Его пример в очередной раз показывает, какую осторожность проявляют мафиози в запутанном клубке семейных и деловых отношений. В значительной степени эта осторожность находит свое проявление в кодексе поведения. Мафиози постоянно создают, обходят и нарушают правила, определяющие место, которое члены семьи занимают в структуре мафии, причем новые правила возникают едва ли не ежедневно. Так, двум, и не более, сыновьям одного и того же отца разрешено становиться членами какой-либо «семьи». Людям, отцы которых состояли в мафии и погибли в ходе борьбы за власть, запрещено становиться членами мафии из опасения, что они будут пытаться отомстить.
Тщательно следуя установленным правилам, «люди чести» могли превратить свои связанные кровными узами семьи в мафиозные династии. В этом смысле Греко являются наглядным примером. Во время междоусобной войны 1946-1947 годов одному из сыновей Пидду-Лейтенанта, которого звали Микеле, было чуть больше двадцати лет. Спустя тридцать лет Микеле Греко стал высшим боссом мафии. Это был весьма типичный для Коза Ностры руководитель: неулыбчивый и молчаливый, он предпочитал говорить афоризмами и притчами. Влиятельные фигуры всех рангов, от банкиров до аристократов, посещали его поместье – он устраивал званые обеды и охоту. Помимо прочего, на его землях находился завод по очистке героина. Однажды, во время очередной междоусобной войны, вспыхнувшей в 1982 году, в поместье Греко устроили пикник, после которого были убиты десятки мафиози (был уничтожен фактически весь клан Партанна Монделло). Микеле Греко носил дорогие костюмы консервативного покроя и держался на людях с таким достоинством, которое мало чем уступало достоинству священнослужителя высшего сана. Он получил прозвище «Папа Римский». Его стиль руководства отличался не только сдержанностью и претенциозностью, но и профессионализмом, унаследованным от многих поколений предков.
Межклановая война Греко в конечном счете принесла мир и порядок в Чиакулли. Но остальная часть острова обрела покой лишь после того, как был убит «последний бандит» Сальваторе Джулиано.
Последний бандит
Начиная с 60-х и 70-х годов девятнадцатого столетия мафия всегда находилась в близких и в то же время двойственных отношениях с бандитами. Когда это было необходимо, «общество чести» использовало и защищало их, но как только они начинали причинять беспокойство, оно выдавало их полиции. В последний раз этой стандартной схемой воспользовались в 40-е годы двадцатого столетия, применив ее в отношении Сальваторе Джулиано, который был самым знаменитым и кровожадным бандитом. Но история Джулиано – нечто большее, чем просто зловещий финал эпохи сицилийского бандитизма. Она способствовала окончательному восстановлению мафии, которая еще недавно была раздавлена железной пятой фашизма; быть может, она также ознаменовала вступление демократического итальянского государства в эпоху террористических актов, направленных против мирных граждан.
Находясь в зените своей мрачной славы, Сальваторе Джулиано был в равной степени доступен для фоторепортеров и недосягаем для властей. Поэтому все итальянцы мгновенно узнавали черты его лица. На одной из самых известных фотографий он стоит, заткнув пальцы за пояс, на котором висит кобура, и смотрит прямо в объектив. Пиджак снят, на Джулиано довольно просторная рубашка с расстегнутым воротом, выражение лица – из тех, что принято называть открытым. Согласно недавно сделанным подсчетам, после смерти этого человека была написана сорок одна его биография. Таким количеством биографий не обладала ни одна заметная в послевоенной истории итальянского государства личность, И автор каждой из книг обещал посвятить читателя в тайны, которые скрывались за этим крупным, отмеченным мужественной красотой лицом.
Несмотря на такое количество книг, только кино смогло должным образом передать главную особенность жизни Джулиано: видеть лежащие на поверхности явления вовсе не значит понимать их суть. Шедевр Франческо Рози «Сальваторе Джулиано» появился в 1961 году, спустя десятилетие после смерти бандита. Его сняли в горах, окружающих местечко Монтельпре, которое было вотчиной Джулиано. В массовках принимали участие местные крестьяне, а женщина, которая незадолго до съемок фильма потеряла своего сына, сыграла мать Джулиано в той сцене, где она опознает его тело. В своем фильме Росси даже использовал подлинное ружье бандита. На фоне всех этих усилий, направленных на то, чтобы сделать фильм как можно более достоверным, кажется еще более поразительным тот факт, что главного героя постоянно снимают либо сзади, либо под углом, а его знакомое всем лицо либо заслоняют окуляры бинокля, либо оно прикрыто платком матери. Чаще всего его фигура появляется где-то вдалеке. Одетый в белый плащ, он скорее напоминает белое пятно в центре кадра, пустой экран, на котором другие действующие лица излагают свои версии этой истории. Правду о Джулиано следует искать не в фигуре самого бандита, образ которого предлагает Росси, а в сложной путанице отношений между бандитами, крестьянами, полицией, армией, политическими деятелями и мафией. В центре этого клубка взаимоотношений находилась мафия.
