Наталья Соломина - Прекращение обязательства по российскому гражданскому праву
Не имеет своей целью возникновение другого обязательства и обязательство по предоставлению кредита в рамках кредитного договора. Исполнение данного денежного обязательства, определяя момент возникновения обязательства по возврату кредита, преследует цель перемещения кредитных ресурсов от кредитора к заемщику, а соответственно, правовым результатом его будет выступать возникновение права собственности у заемщика на эти кредитные ресурсы. В этой связи недостоверным выглядит подход судебной практики, сформированный еще в 1998 году[9], согласно которому обязательство по предоставлению кредита направлено на возникновение долга, что исключает возможность его квалификации в качестве денежного обязательства[10].
Подведём промежуточный итог: для обязательств, возникающих из одного договора, характерно то, что исполнение одного обязательства не может быть направлено на возникновение другого. В противном случае, в отношении договорных обязательств пришлось бы говорить, что договор выступает основанием возникновения только одного – первоначального обязательства, в то время как последующее обязательство возникает не в силу договора, а в силу исполнения первоначального обязательства. Договор как сделка-основание порождает обязательства, оставаясь безразличным к тому, в какой зависимости находятся между собой эти обязательства (взаимные встречные обязательства, либо не встречные). Исполнение первоначального обязательства по отношению к последующему представляет собой не что иное, как сделку-способ, посредством которого, в частности, определяется момент возникновения взаимного обязательства. Вместе с тем, для динамики возникшего обязательства не имеет значения никакое другое последствие, кроме его прекращения, независимо от того, что законом или соглашением сторон могут быть предусмотрены еще какие-либо иные последствия. Достижение экономической цели, выраженной в конкретном правовом результате, прекращает обязательство и приводит к утрате правовой связи между субъективным правом и корреспондирующей этому праву обязанности.
Изложенный тезис в полной мере срабатывает при надлежащем исполнении обязательства. Однако в процессе своего развития обязательство может войти в стадию неисполнения либо ненадлежащего исполнения. Возникает вопрос: как подобные состояния в динамике обязательства оказывают влияние на его прекращение?
В доктрине высказывается мнение, что виновное неисполнение или ненадлежащее исполнение трансформирует существующее обязательство: к основной обязанности недобросовестного должника присоединяются новые, дополнительные обязанности – уплатить неустойку, возместить убытки. «Лишь после того как стороны совершат все вытекающие из обязательства действия, – пишет О. С. Иоффе, – наступает момент, когда оно признается прекращенным»[11].
Думается, что квалификация ситуаций, связанных с неисполнением либо ненадлежащим исполнением, относительно установления особенностей прекращения обязательства не может быть подчинена какому-то одному правилу, в том числе и тому, которое приведено выше.
Как при неисполнении, так и ненадлежащем исполнении обязательства могут возникнуть негативные последствия для должника в форме уплаты неустойки и (или) возмещения убытков. Не вызывает сомнения, что относительно обязанности по исполнению основного обязательства в натуре обязанности уплатить неустойку и возместить убытки являются дополнительными. Их возникновение обеспечено принудительной силой соглашения сторон (договора), обязанность исполнения которого, в свою очередь, обеспечена законом. Такие дополнительные обязанности составляют содержание отдельных обязательств – обязательства по уплате неустойки и обязательства по возмещению убытков – и не могут рассматриваться в качестве одного из долженствований, раскрывающих содержание субъективной обязанности основного обязательства.
Все долженствования, составляющие содержание единой обязанности в рамках основного обязательства возникают одновременно. Возможность изменения отдельных долженствований, должна быть предусмотрена законом или договором и не противоречить существу обязательства. В противном случае любое изменение содержания обязанности, в т. ч. за счет появления новых долженствований, потребует дополнительного соглашения сторон, что приведет к изменению не только самой обязанности, но и самого договора (его условий). Но в любом случае такие новые долженствования должны отвечать одному требованию – не менять существо обязательства, а равно соответствовать его объекту. Если же появление нового (дополнительного) долженствования не укладывается в существо основного обязательства, следует вести речь о том, что наряду с основным обязательством возникает еще одно – дополнительное.
Так, в договоре купли-продажи содержание обязанности продавца раскрывается через такие долженствования, как: обязанность передать товар в собственность покупателя; обязанность передать товар в определенном количестве, ассортименте, комплектности; обязанность передать товар, соответствующий определенным требованиям, которые предъявляются к его качеству; обязанность предоставить достоверную и полную информацию о товаре. Перечень долженствований относительно конкретного договора уже на стадии его исполнения может быть расширен, например, за счет долженствования, связанного с доставкой товара в место указанное покупателем, что потребует дополнительного соглашения. Последнее никак не отразится на существе обязательства купли-продажи. Однако, если предположить, что стороны договорились о том, что обязанность передать товар в собственность меняется на обязанность передать вещь во временное владение и пользование, то это кардинальным образом отразится на существе основного обязательства, трансформируя его в обязательство по передаче имущества в аренду. Подобная трансформация отразится и на договоре купли-продажи – он становится договором имущественного найма. В то же время не исключена ситуация, когда стороны к обязанности, отражающей существо купли-продажи, добавят обязанность, характерную для другой договорной конструкции, например, определят, что до момента полной оплаты за переданный товар, последний считается предоставленным в наем, а не в собственность (договор найма-продажи ст. 501 ГК РФ).
Предложенный вариант не отразится на содержании обязательства продавца по передаче товара, но добавит в договор купли-продажи элемент договора аренды. Это означает, что с момента исполнения обязательства по передаче товара до момента его полной оплаты отношения сторон по владению и пользованию будут регулироваться нормами об аренде (при этом нормы главы 34 ГК РФ будут применяться не напрямую, а в субсидиарном порядке). В предложенном примере важно уяснить, что правомочия владения и пользования не противоречат существу права собственности, а напротив, составляют его содержание. Это означает, что к обязанности передать имущество в рамках обязательства купли-продажи добавятся обязанности, вытекающие из обязательства по передаче имущества во временное владение и пользование, содержание которых сводится к воздержанию продавца от того, чтобы покупателю не мешать реализовывать указанные правомочия.
Иная картина предстанет в договоре аренды с условием последующего перехода права собственности на арендуемое имущество (ст. 624 ГК РФ). С одной стороны, данный договор, как договор найма-продажи, порождает и обязанности, вытекающие из договора имущественного найма, и обязанности, вытекающие из договора купли-продажи. С другой стороны, эти обязанности, в отличие от договорной конструкции найма-продажи, составляют содержание двух разных обязательств. При этом в первую очередь подлежит исполнению обязательство по передаче имущества во временное владение и пользование, и только потом (как правило, по истечении срока аренды) исполняется обязательство по передаче имущества в собственность.
Особенность приведенной договорной конструкции заключается в том, что нормы о договоре купли-продажи применяются исключительно к его форме и к отношениям, связанным с передачей имущества в собственность. До момента перехода права собственности на арендуемое имущество отношения между сторонами договора регулируются непосредственно нормами об аренде. Наличие двух, а не одного обязательства (как это было в договоре найма-продажи) объясняется тем, что обязанности, вытекающие из купли-продажи, не отвечают природе обязательства имущественного найма, что не позволяет включить их в содержание данного обязательства. Это правило характерно для любой другой ситуации, связанной с появлением дополнительной обязанности (не отвечающей природе основного обязательства), пусть даже не связанной с соглашением сторон. Речь идет об охранительных обязанностях, которые составляют содержание охранительных обязательств – обязательств по уплате неустойки и по возмещению убытков.
