Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право
На практике в абсолютном большинстве случаев предметом взятки являются движимые вещи, а также деньги (валюта).
Под выгодами имущественного характера, согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2000 г. (в редакции от 6 февраля 2007 г.) «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», следует понимать, в частности, занижение стоимости передаваемого имущества, приватизируемых объектов, уменьшение арендных платежей, процентных ставок за пользование банковскими ссудами[160].
При этом безвозмездность получения взятки может быть полной либо виновный получает ценные вещи за бесценок, по значительно меньшей в сравнении с действительной ценой.
Перечисляя конкретно разновидности предмета взяточничества, законодатель недвусмысленно дает понять, что он обладает имущественным характером. Казалось бы, в результате такого законодательного решения должна угаснуть имевшаяся в теории уголовного права позиция, согласно которой предметом взятки могут признаваться и блага неимущественного характера. Она высказывалась отдельными учеными, начиная с раннего советского периода[161]. Наиболее ортодоксальным сторонником подобного теоретического взгляда являлся А. К. Квициния, который впервые высказал его в кандидатской диссертации, а затем последовательно отстаивал и в других работах, включая докторскую диссертацию[162]. В частности, ученый полагал: «Предметом взятки может быть все, чем можно подкупить должностное лицо и оказать на него влияние путем предоставления любых благ, услуг, независимо от того, имеют ли они материальные или нематериальные свойства… В качестве последних могут служить продвижение по службе, представление к награде, положительная рецензия, написание статьи или монографии, включение в соавторы и т. д. …Признание предметом взятки лишь материальные блага существенно снижает оценку общественной опасности некоторых видов преступной деятельности и оставляет за пределами уголовной ответственности многие деяния, по существу являющиеся взяточничеством»[163]. Вряд ли с этим можно согласиться. Установление за взяткой не только материального, но и нематериального характера приведет к необоснованному расширению круга общественно опасных деяний, признаваемых взяточничеством. Если же деяние должностного лица, извлекающего выгоду неимущественного характера путем использования им своих должностных полномочий, действительно носит настолько общественно опасный характер, что это должно подлежать уголовно-правовой оценке, то она наступит при условии наличия соответствующих признаков состава злоупотребления должностными полномочиями. В. Е. Мельникова справедливо обращает внимание на то, что если расширительно понимать предмет взятки, то стирается грань между получением взятки и должностным злоупотреблением[164].
Несмотря на вполне определенную позицию законодателя, высшего судебного органа[165] и большинства специалистов в понимании предмета взяточничества как выгоды имущественного характера, в науке уголовного права в последние годы вновь стали высказываться предложения о расширении законодательной дефиниции «взятки». К примеру, Е. В. Краснопеева предлагает «дополнить ч. 1 ст. 290 УК РФ после слов “…или выгод имущественного” в скобках словом “неимущественного” применительно к определению характера выгоды, извлекаемой должностным лицом за совершение взяточничества»[166]. Подобное предложение высказано и другими специалистами[167]. Такая позиция о предмете взятки не может быть поддержана. Включение выгод неимущественного характера в число законодательно регламентированных разновидностей предмета взятки неосновательно расширило бы круг деяний, признаваемых в качестве уголовно наказуемых по ст. 290, 291 УК.
Приведенная выше наша позиция по данному вопросу позволяет утверждать, что предлагаемое изменение уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за взяточничество, без сомнения, вновь породит проблемы, которые уже имели место, когда предмет взятки по ранее действовавшим УК РСФСР определялся термином «в каком бы то ни было виде». К чему наступать на одни и те же грабли дважды?
В современной уголовно-правовой литературе нет единого мнения по вопросу о признании в качестве предмета взятки сексуальных услуг. Однако этот вопрос ни для теории, ни для судебной практики не является новым. Еще в период действия УК РСФСР 1922 г. и УК РСФСР 1926 г. взятку в форме полового общения ни ученые-теоретики, ни судебная практика не причисляли к материальным благам и не признавали уголовно наказуемым взяточничеством случаи, когда женщина вступала в половую связь с должностным лицом.
Так, А. А. Жижиленко, комментируя уголовный закон, писал: «Поскольку вообще дар имеет характер предоставления какой-нибудь выгоды должностному лицу, постольку оказание ему каких-нибудь нематериальных услуг не должно рассматриваться в качестве взятки… так, например, женские ласки не могут квалифицироваться как взятка: если, например, женщина вступила в половое сношение с милиционером для того, чтобы он не возбуждал дела о краже, и он этому делу не дал хода, то здесь будет бездействие власти, а не взяточничество»[168].
Высшая судебная инстанция в те годы также занимала вполне определенную позицию. «Если женщина отдается должностному лицу, желая этим выиграть дело, находящееся в ведении этого лица, то в ее действиях нет состава преступления», – заключила Уголовная кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР по делу Ч.[169]
Еще десять лет назад практически единодушная позиция ученых, подкрепленная судебно-следственной практикой, сводилась к тому, что вступление в половую связь с должностным лицом не содержало признаков состава взяточничества за действия (бездействие), выполняемые им в пользу того, кто предоставил сексуальную услугу (или представляемых им лиц). Теоретических споров не возникало, скорее всего, по той причине, что в стране, как было заявлено с телеэкрана, «секса нет», а уж платного и тем более. Теперь ни для кого не секрет, что сексиндустрия в России – едва ли не самый активно развивающийся бизнес, а ситуация, когда должностному лицу предоставляют лицо, чьи услуги такого характера оплачены, и принимающий услугу об этом осведомлен, далеко не редкость.
В действующем Уголовном кодексе России прямо указано на имущественный характер взятки. В связи с этим у большинства авторов не вызывает возражений квалификация содеянного по ст. 290 УК, когда должностному лицу предоставляют мужчину или женщину, чьи услуги сексуального характера оплачены, о чем субъект осведомлен и услуга принята. В данном случае сексуальная услуга имеет конкретную денежную оценку и подлежит оплате, при отсутствии которой услуга не будет предоставлена. Это придает ей имущественный характер.
Правы и те авторы, кто полагает, что подкупа нет, если тот, кто заинтересован в совершении в его пользу служебных действий, сам предоставляет сексуальные услуги должностному лицу[170]. Подобные услуги не являются имущественными. Причем не имеет значения, занимается ли лицо, предоставляющее интим-услугу, профессионально проституцией или нет. С учетом этого вызывает возражение позиция тех ученых, которые предлагают квалифицировать по ст. 290 УК ситуации, когда лицо, постоянно занимающееся проституцией, безвозмездно вступает в половой контакт с должностным лицом, пытаясь добиться от него нужных действий по службе[171]. В этом случае сексуальная услуга также не приобретает имущественного характера, так как лицо, предоставляющее ее, не несет прямого материального ущерба, а лишь имеет упущенную выгоду, причем незаконного характера. Полагаем, что в анализируемой ситуации возможна ответственность должностного лица по ст. 133 УК за понуждение к действиям сексуального характера с использованием служебной зависимости, но при наличии всех признаков этого состава.
Возражая по поводу того, что ученые в зависимости от обстоятельств признают или не признают за интим-услугой имущественный характер, Н. А. Лопашенко пишет: «…услуга – вступление в половую связь – должна или относиться, или не относиться к числу имущественных вне зависимости от того, кто и кому ее оказывает; так, осуществление, например, ремонтных работ будет признано выгодой имущественного характера как в случае, когда их производит сам взяткодатель (при этом не имеет значения, занимается ли он ремонтными работами профессионально или осуществляет их первый раз в жизни), так и тогда, когда он нанимает для этих целей других лиц»[172]. Вряд ли можно спорить с тем, что было бы идеально раз и навсегда определиться: признается или не признается за секс-услугой имущественный характер. Однако вступление в половую связь в виде услуги носит настолько специфический характер, что вряд ли это сравнимо с такой услугой, как ремонтные работы.
