Михаил Владимирский-Буданов - Обзор истории русского права
4. Объем науки
Объем нашей науки определяется третьим из указанных признаков понятия ее. Она есть история национального права русского (а не история права русского государства). Хотя русское государство – по преимуществу национальное, но оно не обнимает всей русской нации и включает в себя нерусские национальности. Отсюда:
а) История русского права должна включать в себя историю права таких русских стран, которые не входили или не входят в состав русского государства (такова одна из важнейших древнерусских земель – Галиция). Необходимо включить в состав нашей науки историю права литовско-русского, как связующее звено между древним правом (1-го периода) и периодом империи[1].
б) История права нерусских народов, входящих в состав русского государства, не входит в историю русского права; таковы: право остзейское, финляндское (шведское), польское, право армян, грузин, права мусульманских народов и др.
в) Быт донациональный (доисторический) не должен входить в историю национального права; таковы: быт скифов, сарматов и др. народов, населявших Восточную Европу до образования русской нации, или по крайней мере непосредственных ее элементов (славянских племен).
г) В каком отношении стоит история национального русского права к истории права славянского? Существование славянского права, как целого (а не только как группы законодательств отдельных славянских народов), не может подлежать сомнению, подобно тому, как не подвергается сомнению бытие права немецкого, несмотря на постоянную государственную разъединенность немецкого племени. Действительно, в начале истории общность языка, быта и юридических норм у всех славян известна и отмечена уже нашим первым летописцем: «Бе един язык словенеск», – говорит он, причем слово «язык» употребляет в смысле нации. В частности, отношение русской нации к славянской народности определяется у него так: «А словенск язык и рускый – один…; аще и Поляне звахуся, но словеньская речь бе…; язык словеньскый бе им един». – В силу этого в начальный период истории русского права нужно признать его тождественным с правом общеславянским; факты, сообщаемые источниками о праве других славянских народов в ту эпоху, могут быть безопасно приписаны русскому. Но затем (с XII и XIII вв.) славянские племена, вследствие своей исторической судьбы, надолго разошлись и обособились в отдельные народные группы, так что во 2-й период единство права между ними уже ослабляется, и тогда приведение фактов из истории права других славянских народов будет для русского права уже только аналогией, хотя и ближайшей. В новейшие времена (с XVIII в.) начинается вторичное (сознательное) стремление к единству славянского права, воссозданию которого всего больше может помочь именно наука (Maciejowski: Historya prawodawstw slowiaтńskich»)[2].
5. Периоды истории русского права
История русского права делится естественно на три периода: 1) период земский (или т. н. княжеский) IX–XIII вв.; 2) период московский (правильнее – двух государств Московского и Литовского) XIV–XVI вв.; 3) период империи XVIII–XIX вв. – В 1-м находим отдельные земли – княжения; во втором – два больших государства; в 3-м – одну империю. В первом господствует обычное право; во втором – обычай и закон в равной силе; в 3-м господствует закон.
В частности: в первом периоде начало государственное и частное слиты, как равносильные. Первоначальное общество строится по типу кровному, а в семье власть домовладыки есть в одно и то же время и общественная и частная; в понятии «володенья» государственная власть – imperium и частная – dominium не разграничены; власть княжеская приобретается в одно и то же время и частным наследованием, и завещанием, и избранием народа; дань собирается князьями, как их личный доход, но этот доход употребляется ими (из личных целей) на содержание дружины и другие общественные надобности. – При господстве обычного права общие правовые нормы распознаются в частных действиях отдельных лиц. В уголовной защите права месть есть и удовлетворение частному чувству оскорбленного и общественное возмездие руками мстителя. В сфере частного права лицо физическое еще не выделилось: оно покрыто правами союзов семейных, родовых и общинных; вне этих союзов оно теряет правоспособность (изгои); в праве наследства сливается вполне завещательное право с законным, т. е. личная воля с волей общественной.
Во втором периоде право государственное и частное постепенно обособляется; но прежнее смешение их обнаруживается в том, что в Московском государстве государственное право строится по типу частному (территория государства приравнивается вотчине; население прикрепляется к городу, посаду и земле; управление имеет характер кормления). В государстве Литовско-русском частное право строится по типу государственному: частные вотчинники обладают полными государственными правами суда и управления в своих имениях; права политические зависят от частных: только землевладельцам принадлежит право на государственную службу и деятельность.
В третьем периоде государственное право стремится к полному очищению от примеси частноправных начал: в законах определяется существо верховной власти, как государственной (при Петре I), издается закон о порядке престолонаследия (при Павле I); сословия раскрепощаются (дворяне и мещане при Екатерине II; крестьяне при Александре II); права семейные и права собственности утверждаются (при Екатерине II).
6. Литература истории русского права
а) Источники истории русского права суть те же, как и источники самого права, т. е. обычай и закон. Памятниками обычного права служат все памятники русской истории (летописи, записки, акты, отчасти литературные памятники), а равно живое обычное право и юридические пословицы. Памятниками законов служат: договоры (международные и внутренние), уставы и указы (отдельные законы) и кодексы. Важность каждого из этих источников определится ниже, при изложении истории законодательства[3].
б) Научная обработка истории русского права. История русского права есть наука новая: ее содержание долго не выделялось из состава других наук в самобытную доктрину, а именно:
а) В XVIII и начале XIX в. она входила в общий состав курсов русской истории (Татищев: «История Российская»; Шлецер: «Nestor. Russische Annalen»; Щербатов: «История России»; Болтин: «Примечания на Леклерка»; в особенности же Карамзин: «История государства Российского»). В то же время те же писатели и другие занимались изданием памятников древнерусского законодательства, большей частью взирая на них, как на курьез, достойный любопытства.
б) В первой четверти XIX столетия содержание нашей науки стало входить в курсы наук юридических, именно гражданского права (Терлаича, Горюшкина и др.). Тогда же возникла внешняя история русского права (в кратких обзорах истории древнерусского законодательства Васильева, Михайловского, Смирнова, Успенского и митр. Евгения).
в) Со второй четверти XIX в. появляется наука истории русского права, как самостоятельная, под влиянием исторической школы правоведения в Германии в трудах следующих ученых немецкого (или западного) направления:
Ewers: «Das älteste Recht der Russen». Dorp. 1826 (русский перевод Платонова: «Древнее русское право в историческом его раскрытии». СПб., 1835). Это сочинение обнимает время от основания русского государства до Ярослава и состоит в историко-юридическом анализе летописных сказаний, договоров русских с греками и Правды Ярослава. Эверс положил начало родовой теории в истории русского государства.
Reutz: «Versuch über die geschichtiche Ausbildung der Russischen Staats-und Rechtsverfassung». Mittau. 1829 (русский перевод проф. Морошкина). Это – первый опыт полного и систематического курса истории русского права, написанный под влиянием выводов Эверса.
ТоЫеп занялся изданием и истолкованием памятников древнерусского права, а именно издал: «Sammlung kritisch-bearbeiteter Quellen der Geschichte des Russischen Rechtes» (здесь Русская Правда и договоры). Dorp. 1844; «Die altesten Gerichtsordnungen Russlands», 1846 (уставные грамоты и судебники).
К.А.Неволин— истинный основатель ученого правоведения в России, оставил обзор внешней истории русского права (во 2-й части своей «Энциклопедии»), несколько монографий по истории государственного права («О преемстве великокняжеского Киевского престола», «Образование управления в России от Иоанна III до Петра В.», «О пятинах и погостах Новгородских») и капитальный труд: «История Российских гражданских законов», – труд замечательный по полноте исследования, богатству материалов и основательности выводов, хотя страдающий недостатком в плане.
