Антон Асосков - Правовые формы участия юридических лиц в международном коммерческом обороте
Окончательный текст Федерального закона также не свободен от отмеченного недостатка. В п. 1 ст. 1 Закона установлено, что он регулирует «отношения, связанные с государственными гарантиями прав иностранных инвесторов при осуществлении ими инвестиций на территории Российской Федерации». Вместе с тем целый ряд норм Федерального закона явно выходит за пределы обозначенного предмета регулирования. При этом дополнительно включенные нормы (не устанавливающие государственные гарантии прав иностранных инвесторов) не предлагают исчерпывающего правового регулирования затрагиваемых вопросов, нося по преимуществу отсылочный или бланкетный характер. В результате такого рода нормы вместо того, чтобы разрешить ряд важных практических проблем, еще более усугубляют ситуацию, порождая коллизии с нормами других законодательных актов. Речь идет, в частности, о ст. 16 («Льготы, предоставляемые иностранному инвестору и коммерческой организации с иностранными инвестициями, по уплате таможенных платежей») и ст. 20 («Создание и ликвидация коммерческой организации с иностранными инвестициями»[165]).
Статьей 37 Закона РФ от 21 мая 1993 г. № 5003-1 «О таможенном тарифе»[166] и постановлением Правительства РФ от 23 июля 1996 г. № 883 «О льготах по уплате ввозной таможенной пошлины и налога на добавленную стоимость в отношении товаров, ввозимых иностранными инвесторами в качестве вклада в уставный (складочный) капитал предприятий с иностранными инвестициями»[167] было предусмотрено, что товары, ввозимые на таможенную территорию Российской Федерации в качестве вклада иностранного учредителя в уставный (складочный) капитал, освобождаются от обложения таможенными пошлинами при условии, что товары не являются подакцизными, относятся к основным производственным фондам, ввозятся в сроки, установленные учредительными документами для формирования уставного (складочного) капитала. При этом не было предусмотрено каких-либо ограничений по кругу иностранных инвесторов, имеющих право использовать предоставленную таможенную льготу. Однако ст. 16 нового Федерального закона установила, что «льготы по уплате таможенных платежей предоставляются иностранным инвесторам и коммерческим организациям с иностранными инвестициями при осуществлении ими приоритетного инвестиционного проекта в соответствии с таможенным законодательством Российской Федерации и законодательством Российской Федерации о налогах и сборах». Применение данной нормы на практике вызвало немалые затруднения, поскольку, с одной стороны, она является отсылочной (адресует к действующему таможенному и налоговому законодательству), но с другой стороны, упоминает лишь приоритетные инвестиционные проекты в качестве основания для предоставления льгот.
С принятием нового Федерального закона признан утратившим силу Закон РСФСР от 4 июля 1991 г. «Об иностранных инвестициях в РСФСР» (с послед, изм. и доп.) (ст. 25 нового Федерального закона)[168]. При этом нельзя не обратить внимание на то, что в сферу правового регулирования нового Федерального закона не вошли многие вопросы, которые ранее затрагивались Законом РСФСР «Об иностранных инвестициях в РСФСР». В частности, новый Федеральный закон вообще не упоминает о таких объективно существующих правовых институтах, как концессионные договоры (в том числе соглашения о разделе продукции), свободные экономические зоны. Более того, в п. 2 ст. 1 Федерального закона прямо предусмотрено, что он не распространяется на отношения, связанные с вложениями иностранного капитала в банки и иные кредитные организации, страховые организации, а также в некоммерческие организации для достижения определенной общественно полезной цели.
Логически из этого следует, что в указанных выше случаях иностранный инвестор (или коммерческая организация с иностранными инвестициями) не может воспользоваться теми гарантиями прав, которые описаны в Федеральном законе. Такой подход законодателя выглядит в достаточной мере странным. Как справедливо отмечает Н.Л. Платонова, «даже если допустить, что содержание некоторых гарантий нуждается в корректировке с учетом особенностей отношений, складывающихся в упомянутых сферах, изъятие данных отношений из-под действия одновременно всех государственных гарантий выглядит неестественным»[169]. Действительно, специфика банковских, страховых отношений или отношений в рамках соглашения о разделе продукции никак не исключает возможности и необходимости применения таких основополагающих гарантий прав иностранных инвесторов, как гарантия правовой защиты (ст. 5), гарантия перехода прав и обязанностей (ст. 7), гарантия компенсации при национализации (ст. 8), гарантия обеспечения надлежащего разрешения спора (ст. 10) и т.д.
Отсутствие продуманной внутренней концепции и четкого определения сферы действия нового Федерального закона с неизбежностью ставит вопрос о месте и роли этого нормативного акта в отечественной правовой системе. На наш взгляд, принятие комплексного законодательного акта (а именно таким по своей природе является Федеральный закон, затрагивающий отношения, регулируемые различными отраслями права) оправданно лишь в том случае, когда в таком комплексном акте предлагается развернутое и исчерпывающее регулирование какой-либо социальной или экономической сферы деятельности. В противном случае мы вынуждены согласиться со следующим высказыванием H.H. Вознесенской: «Тогда встает вопрос о значимости этого Закона (имеется в виду новый Федеральный закон. — A.A.), и приходится признать, что он не является общим основополагающим актом и, следовательно, нужен другой, более полный, более обоснованный и более профессиональный закон об иностранных инвестициях»[170]. К данной позиции присоединяется и Н.Л. Платонова, подчеркивая, что «значительное расхождение между заявленным в названии акта и реальным предметом регулирования, отраженным в конкретных нормах, обычно не приводит к положительным результатам»[171].
При рассмотрении концептуальной основы Федерального закона нельзя не обратить внимание также на то, что решение весьма большого числа ключевых вопросов делегировано на уровень подзаконных актов, принимаемых Правительством РФ. В круг этих вопросов входят в том числе установление правил аккредитации филиалов иностранных юридических лиц в РФ, утверждение процедуры регистрации приоритетных инвестиционных проектов, определение критериев неблагоприятных изменений в законодательном регулировании инвестиций в целях применения стабилизационной оговорки, обозначение критериев целесообразности введения запретов и ограничений на осуществление иностранных инвестиций и целый ряд других важных вопросов. Как точно отмечают А.Н. Кучер и М.С. Никитин, «можно утверждать, что все наиболее значимые положения Закона (приоритетные проекты, стабилизационная оговорка, аккредитация филиалов и др.) не являются нормами прямого действия, так как могут применяться только после издания соответствующих актов федеральных органов исполнительной власти… Только после принятия нормативных актов, разработка которых предусмотрена в Законе, определения и закрепления в соответствующих актах механизмов и способов государственного контроля можно будет говорить об определении реального режима иностранного инвестирования в России. И этот режим может оказаться как более либеральным, так и более жестким, чем закрепленный в общих чертах в Законе»[172]. Как уже отмечалось выше, Правительство РФ не торопится с принятием указанных актов, поэтому неопределенность по ряду ключевых вопросов применения Федерального закона сохраняется вплоть до настоящего момента.
Федеральный закон, следуя модной на сегодня у отечественного законодателя манере, описывает в ст. 2 основные понятия, используемые в Федеральном законе. Предлагаемые в этой статье легальные дефиниции вызывают огромное количество вопросов.
В первую очередь ряд авторов высказывают интересные критические замечания относительно определения самого понятия «иностранная инвестиция». Дело в том, что в экономической теории иностранной инвестицией принято считать увеличение запасов капитала в экономике принимающего государства, при этом приобретение акций (долей участия) в иностранной компании должно быть связано с приростом имущества (капитала) этой компании. Такой подход позволяет отделить процесс иностранного инвестирования от многочисленных случаев простого приобретения имущества и других объектов гражданских прав, находящихся на территории иностранного государства. В связи с этим инвестированием в его классическом понимании является исключительно приобретение акций (долей участия) при учреждении компании или при увеличении ее уставного капитала, но никак не путем приобретения акций (долей участия) на вторичном рынке у одного из акционеров (участников) компании.
