Вячеслав Батырь - Международное гуманитарное право
Анализ миротворческих операций позволяет сделать следующие выводы. Механизм ООН способен действовать эффективно в борьбе против широкомасштабных гуманитарных кризисов с помощью гуманитарных силовых операций лишь в том случае, когда стратегические интересы постоянных членов СБ ООН не вступают в противоречия между собой. В соответствии с тем фактом, что ООН не имеет собственных достаточно мощных вооруженных сил, непосредственное осуществление гуманитарных силовых операций ООН иногда приходится возлагать на заинтересованные государства, чьи экономические и политические ресурсы позволяют осуществлять подобные акции. Существует реальная опасность того, что использование указанных операций может осуществляться не только в чисто гуманитарных целях и интересах всего мирового сообщества, но и в политических или экономических интересах определенных государств, которые стремятся доминировать в масштабах отдельного региона мира или в глобальном масштабе. В практическом плане гуманитарные силовые операции ООН могут иногда быть контрпродуктивными, т. е. приводить не к улучшению, а к еще большему ухудшению положения в конкретном государстве. Новизна института гуманитарных силовых операций ООН, а также потенциальная возможность злоупотребления этим институтом настойчиво требуют от теории современного международного права дальнейшей аналитической работы, направленной на разработку четкой системы международно-правовых критериев правомерности этих операций с тем, чтобы усовершенствовать практику их использования.
Исходя из практического опыта, который был накоплен сообществом государств в ходе проведения гуманитарных силовых операций последнего времени, а также опираясь на основные принципы международного права, можно сформулировать систему критериев правомерности гуманитарных силовых операций ООН, которые могли бы стать ориентиром для СБ ООН во время осуществления указанных операций: 1) объективность оценки СБ ООН масштабов и серьезности преступлений против мира и безопасности человечества в конкретном государстве как угрозы нарушения либо нарушения международного мира и безопасности; 2) определение срочности и необходимости неотложного использования вооруженной силы Советом Безопасности с целью преодоления кризисной ситуации в этом государстве; 3) учет готовности государства, которое стало источником гуманитарного кризиса, самостоятельно ликвидировать кризисную ситуацию на собственной территории; 4) последовательное соблюдение принципа полного исчерпания мирных способов разрешения гуманитарного кризиса; 5) установление адекватного баланса между необходимостью использования вооруженной силы в гуманитарных целях и принципов самоопределения народов; 6) учет возможного отношения местного населения государства, в котором предлагается осуществить силовую гуманитарную операцию ООН, к национальному составу военного контингента ООН, на который возложено проведение этой операции; 7) представление специальных докладов Генеральной Ассамблее ООН Советом Безопасности о ходе осуществления операции; 8) соблюдение принципа пропорциональности гуманитарной силовой операции ООН угрозе национальной безопасности, которая возникла вследствие гуманитарного кризиса, а также четкая направленность операции на достижение сугубо гуманитарных целей; 9) обеспечение предотвращения рецидивов гуманитарных кризисов в будущем и привлечение к ответственности лиц, виновных в преступлениях против мира и безопасности человечества, которые стали причиной использования СБ ООН гуманитарной силовой операции.
Мы считаем возможным использование указанных критериев в формулировании позиции Российской Федерации при рассмотрении подобных проблем в СБ ООН, когда принимаются решения об осуществлении гуманитарных силовых операций ООН, а также в деятельности МИД России при формировании внешнеполитического курса РФ в гуманитарной сфере. Эти критерии будут способствовать повышению как эффективности операций ООН, так и степени доверия к ним со стороны мирового сообщества. Отметим также настоятельную необходимость разработки четких инструкций вооруженным контингентам и обеспечение соблюдения ими норм МГП.
Таким образом, Российская Федерация обязана поддерживать готовность к ведению войн и участию в вооруженных конфликтах исключительно в целях предотвращения и отражения агрессии, защиты целостности и неприкосновенности своей территории, обеспечения военной безопасности Российской Федерации, а также ее союзников в соответствии с международными договорами. Российская Федерация последовательно и твердо должна добиваться создания эффективной системы политических, правовых, организационно-технических и иных международных гарантий недопущения вооруженных конфликтов и войн.
§ 2. Действие норм международного гуманитарного права во времени
Для практики непосредственное значение имеет проблема пределов действия нормативных правовых актов. Она традиционно включает вопросы действия во времени (с какого и по какое время нормативный акт имеет силу), в пространстве (на какую территорию распространяется регулирующее влияние акта) и по кругу лиц (каковы его адресаты).
Конвенции и соглашения в области МГП принимаются в мирное время, а вступают в силу «с первого выстрела», т. е. немедленно при первом враждебном акте одной из противоборствующих сторон, но прекращение боевых действий не влечет прекращение действия МГП (т. е. действие во времени весьма специфично)[501].
Рассматривая действие норм МГП во времени (ratione temporis), В.Ю. Калугин выделяет три группы случаев, которым соответствуют различные группы норм, содержащихся в договорных источниках[502]:
1) нормы, начало применения которых соответствует началу военных действий между сторонами в конфликте, а окончание – прекращению активных военных действий[503]; 2) нормы, которые в силу своего юридического предназначения (ratio legis) действуют до тех пор, пока не будет выполнена соответствующая задача[504]; 3) нормы, которые не имеют временных ограничений[505]. Первая и вторая группа норм начинают применяться с началом вооруженного конфликта и в основном прекращают свое действие с юридическим оформлением окончания вооруженной борьбы. В этой связи важно рассмотреть юридически аспекты начала и прекращения вооруженной борьбы.
Военные действия между государствами не должны начинаться без предварительного и недвусмысленного предупреждения, которое должно иметь форму мотивированного объявления войны или форму ультиматума с условным объявлением войны (ст. 1III Гаагской конвенции об открытии военных действий 1907 г.). Однако согласно определению агрессии, принятому Генеральной Ассамблеей ООН 14 декабря 1974 г., сам факт объявления войны, которая не является актом самообороны в соответствии со ст. 51 Устава ООН, не превращает войну противоправную в войну законную и является актом агрессии. Начало же агрессивной войны без ее объявления представляет собой отягчающее обстоятельство, повышающее ответственность агрессора.
Объявление войны входит в компетенцию высших органов государственной власти и определяется конституцией каждой страны. Однако фактическое начало военных действий не обязательно ведет к наступлению состояния войны. Объявление войны, даже если оно не сопровождается военными действиями, всегда приводит к состоянию войны, влечет определенные правовые последствия, которые сводятся в основном к следующему.
1. Прекращаются мирные отношения между государствами; прерываются дипломатические[506] и консульские отношения; дипломатический и консульский персонал отзывается[507].
2. Действие политических, экономических и иных договоров, рассчитанных на мирные отношения, прекращается или приостанавливается, осуществляется аннулирование двусторонних договоров[508], начинается реализация договоров, специально заключенных на случай вооруженных конфликтов. Особенность таких договоров состоит в том, что они не могут быть денонсированы во время вооруженного конфликта участвующими в нем сторонами.
3. Устанавливается особый режим для граждан противника[509]. Они могут покинуть территорию воюющего государства в том случае, если их выезд не противоречит интересам этого государства (ст. 35 Г/Женевской конвенции). К ним может быть применен специальный правовой режим, вплоть до интернирования или принудительного поселения в определенном месте (ст. 41 и 42 IV Женевской конвенции).
4. Имущество, принадлежащее вражескому государству, конфискуется, за исключением имущества дипломатических и консульских представительств. Морские суда (во избежание конфискации) в течение установленного срока должны покинуть воды и порты неприятельского государства (этот определенный срок называется «индульт»). Имущество граждан неприятельского государства в принципе считается неприкосновенным.
