Владимир Павлов - Избранные труды
Таким образом, понятия «субъект преступления» и «личность преступника» хотя и близки, но не тождественны, так как несут разную смысловую нагрузку. Кроме того, они имеют разный объем, а именно – понятие «субъект преступления» ýже, чем понятие «личность преступника». Понятие «субъект преступления» основывается на конкретных положениях, сформулированных в уголовном законе, и исходит из методологических предпосылок философских и уголовно-правовых теорий.
Субъект преступления как один из элементов состава охватывает своим содержанием лишь часть признаков, характеризующих лицо, совершившее общественно опасное деяние. Признаки субъекта преступления, закрепленные в ст. 19–20 и др. УК РФ, во многом отличаются от признаков, характеризующих понятие «личность преступника».
Следовательно, «субъект преступления» – это понятие уголовно-правовое, которое, скорее, определяет юридическую характеристику лица, совершившего преступление, и отличается от криминологического понятия «личность преступника». Субъект преступления как конкретное правовое выражение ограничен только признаками (физическое лицо, возраст, вменяемость), необходимыми для обоснования уголовной ответственности в отношении лица, совершившего преступное деяние. При этом признаки субъекта преступления имеют уголовно-правовое значение, с которым уголовный закон связывает наступление ответственности и определение судом соответствующего наказания.
Итак, понятие «субъект преступления» всегда занимало центральное место в уголовном праве и хотя имело тесную связь с понятием «личность преступника», но по смыслу, содержанию и объему значительно отличается от него. Понятие «личность преступника» достаточно полно исследовано в криминологии.
В уголовно-правовой и криминологической литературе в 60–70-е годы понятия «личность преступника» и «субъект преступления» не имели четкого отграничения, а порой и просто отождествлялись, что приводило теоретиков и исследователей к методологической ошибке. Развитие криминологии, особенно в последние два десятилетия, обусловило значительный интерес представителей различных наук (юристов, психологов, социологов, педагогов и др.) к личности преступника. Сегодня этой проблеме посвящены не только многочисленные статьи, брошюры, но и фундаментальные монографические исследования.[168]
Личность преступника раскрывается через социальную сущность лица, а также через сложный комплекс характеризующих его признаков, свойств, связей, отношений, нравственный и духовный мир, взятые во взаимодействии с индивидуальными особенностями и жизненными фактами, лежащими в основе преступного поведения. При этом личность преступника как более широкое и емкое понятие включает в себя еще и социально-психологическую характеристику, которая лежит за пределами состава преступления, но обязательно должна учитываться судом при вынесении приговора за совершенное общественно опасное деяние. В уголовном законе личность преступника выступает как одно из оснований индивидуализации уголовной ответственности и уголовного наказания.
Установление характерных особенностей личности преступника, его индивидуальных качеств имеет важное значение на стадии предварительного расследования преступления. Судом исследуется личность преступника и ее взаимосвязь с социальной средой, и наряду с социально-демографическими данными в процессуальных документах должны найти свое место также нравственно-психологическая и уголовно-правовая характеристики лица, совершившего преступление.
Развитие науки уголовного права и совершенствование отечественного уголовного законодательства требуют дальнейшего изучения проблемы субъекта преступления. Избежать методологических и теоретических ошибок по вопросу соотношения понятий «субъект преступления» и «личность преступника» помогут первоначальные предпосылки, состоящие в том, что субъект преступления – правовое понятие, а личность преступника – криминологическое.
Еще одной сложной и спорной теоретической проблемой в российском уголовном праве, связанной с субъектом преступления, является проблема уголовной ответственности юридических лиц, имеющая как своих противников, так и сторонников. И здесь важно отметить, что институт уголовной ответственности юридических лиц уже давно получил свое законодательное закрепление в ряде зарубежных государств, например в Англии, Италии, Нидерландах, США, Франции.[169]
Так, ст. 2.07 Примерного уголовного кодекса США (1962) предусматривает ответственность корпораций, некорпоративных объединений и лиц, действующих или обязанных действовать в их интересах. В ч. 1 данной статьи говорится, что корпорация может быть осуждена за совершение посягательства, которое является нарушением и состоит в неисполнении возложенной законом на корпорацию специальной обязанности совершать положительные действия.[170] В новом УК Франции 1992 г. в ст. 121–2 сказано, что за исключением государства юридические лица несут уголовную ответственность. При этом уголовная ответственность юридических лиц не исключает уголовной ответственности физических лиц, которые совершили те же действия.[171] Чаще всего к юридическим лицам в качестве меры уголовного наказания применяются штраф, запрет заниматься какой-либо деятельностью, закрытие их навсегда или на определенный судом срок.
Совсем по-иному эта проблема решалась в русском дореволюционном уголовном праве, а также в советском уголовном законодательстве. Преступное деяние рассматривалось только как проявление индивидуальности физического лица, т. е. человека, хотя сказать, что институт уголовной ответственности юридических лиц не имел сторонников, нельзя.
Интерес к данной проблеме в теории уголовного права возродился в России в связи с происходящими глобальными изменениями во всех сферах жизнедеятельности общества. Особенно это проявилось в период подготовки и принятия нового УК РФ 1996 г. К числу сторонников законодательно закрепить институт уголовной ответственности юридических лиц можно отнести ученых-юристов С. Г. Келину, А. В. Наумова, А. С. Никифорова и др., которые обосновывают научную состоятельность и практическую значимость решения данной проблемы.[172] Интересную мысль по данной проблеме высказал Б. В. Волженкин, предложив различать субъект преступления и субъект уголовной ответственности. Он считает, что преступление может совершить только физическое лицо, обладающее сознанием и волей, однако нести уголовную ответственность за преступные деяния могут не только физические, но при определенных условиях также и юридические лица.[173] Думается, это положение не бесспорно и требует более основательной проработки в связи с тем, что на практике, несомненно, возникнут определенные трудности по установлению условий, при которых юридическое лицо может нести уголовную ответственность. Поэтому в законодательном порядке необходимо разработать подробный перечень условий, в соответствии с которыми юридическое лицо при совершении преступления может быть признано субъектом преступления.
Сложность данной проблемы обусловлена и тем, что понимание вины, характерное для физического лица, связано с его психической деятельностью во время совершения преступления, а психическую деятельность довольно сложно соотнести с виновностью юридического лица. Поэтому признание уголовной ответственности последнего в уголовном праве самым тесным образом связано с принципом личной ответственности физического лица, являющимся своеобразным камнем преткновения в решении данной проблемы в нашем уголовном законодательстве.
Существование обозначенных проблем в уголовном праве свидетельствует, что необходимо дальнейшее исследование вопросов методологии и теории, которые являются основополагающими для познания любого института уголовного права, и в частности проблемы субъекта преступления.
Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости[174]
При решении проблем, связанных с субъектом преступления, одним из малоисследованных вопросов, решение которого представляет большое теоретическое и практическое значение, является изучение преступного поведения лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости.
Впервые в отечественном уголовном законодательстве наряду с понятиями вменяемости и невменяемости нашла свое отражение новая норма (ст. 22 УК РФ 1996 г.). При этом новизна данной законодательной новеллы состоит в том, что, если вменяемое лицо во время совершения преступления в силу психического расстройства не могло в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своего деяния либо руководить им, оно подлежит уголовной ответственности.
