Коллектив авторов - Руководство для государственного обвинителя
При необходимости уточнить большие расстояния допрашиваемого следует пригласить к окну зала и предложить показать любой предмет на улице (дом, дерево, киоск и т. д.), находящийся приблизительно на таком же расстоянии, как и предмет, наблюдавшийся им ранее.
Прием контрастность может помочь в установлении таких обстоятельств, о которых допрашиваемый говорит «не помню», «забыл». Этот прием основан на использовании временных связей в памяти допрашиваемого, включающих представления о контрастных, противоположных признаках объектов (холодно – жарко, мало – много, темный – светлый, высокий – низкий, худой – толстый и т. п.).
Тактика допроса в конфликтной ситуацииПри рассмотрении тактической борьбы в конфликтной ситуации нет необходимости деления указанного соперничества на нестрогое и строгое. Сущность этих видов ситуаций одна – противостояние, обусловленное оборонительной доминантой допрашиваемого. Конечно, отрицание подсудимым части обвинения, отдельных эпизодов преступления менее опасно для судьбы дела, чем отрицание всего криминала в целом. Тактические же приемы, направленные на преодоление лжи, по своей психологической природе одинаковы.
Конфликтная ситуация на судебном допросе либо является продолжением конфликта на предварительном следствии, либо, ранее будучи бесконфликтной, неожиданно становится конфликтной в суде.
В первом случае прокурор уже знаком с существом конфликта (по материалам изученного дела) и наметил тактические средства его нейтрализации, что облегчает задачи прокурора по опровержению в суде таких же, как и ранее, ложных показаний субъекта. Однако следует учитывать и то, что допрашиваемый, устоявший на своей ложной позиции на предварительном следствии, прошел «курс» тактической борьбы со следователем (а может быть, и с несколькими), ему известна и обвинительная аргументация следователя. Поэтому он и на суде, вероятнее всего, будет упорно отрицать обвинение. Не исключается и выдвижение новых дополнительных доводов в защиту своих прежних показаний.
Во втором случае конфликт обусловлен неожиданным отказом допрашиваемого в суде от своих прежних, чаще всего правдивых, показаний и дачей новых – ложных. Резкая смена прежних показаний, особенно «ключевой» фигурой, наносит удар по системе уже подготовленных прокурором к использованию обвинительных доказательств, выбивая из нее существенные звенья, а новая информация ставит перед прокурором задачи, решать которые он должен без подготовки, экспромтом.
С учетом отмеченных особенностей конфликтной ситуации и строится, как в общем, так и в частностях, тактика судебного допроса.
Как уже отмечалось, на первых двух стадиях судебного допроса – предварительной и свободного рассказа – тактической борьбы практически не бывает. Но свободный рассказ при даче ложных показаний однозначно содержит тактическую идею допрашиваемого самому избежать уголовной ответственности или помочь в этом другому лицу. Тактическое «сражение» разворачивается на третьей стадии допроса – вопросно-ответной.
Общая тактическая схема проведения в суде вопросно-ответной стадии конфликтного допроса должна выглядеть как система из трех групп (блоков) вопросов, задаваемых последовательно.
Первая группа вопросов – уточняющие или детализирующие те или иные положения свободного рассказа, содержащего ложную информацию. С их помощью рассказ допрашиваемого приобретает законченность, относительную всесторонность освещения предмета показаний. Тактическое значение данного блока вопросов определяется тем, что ответы на них информационно обогащают свободный рассказ допрашиваемого и одновременно дают прокурору дополнительный материал для будущей тактической борьбы. Наряду с этим ответы на вопросы первой группы «привязывают» субъекта к сказанному. Постановка вопросов данной группы имеет целью глубже изучить допрашиваемого, получить от него максимум информации, отыскать в ней противоречия, чтобы наметить план «наступления».
Во вторую группу входят вопросы, констатирующие противоречия одних положений рассказа допрашиваемого другими или одних его показаний другими и требующие от него объяснения и разрешения таких несоответствий. Эти противоречия можно условно назвать внутренними, поскольку они не выходят за рамки одного источника информации (противоречия самому себе). Ставя вопросы данной группы, государственный обвинитель начинает «атаковать» показания допрашиваемого, нанося информационные удары по тем их фрагментам, в которых выявлены противоречия. Умелым использованием вопросов данной группы подчас можно поколебать, а затем и разрушить психологическую установку допрашиваемого на продолжение дачи ложных показаний и вынудить его говорить правду.
Если допрашиваемый настаивает на своих ложных показаниях, государственный обвинитель задает вопросы третьей группы – констатирующие противоречия между показаниями допрашиваемого и информацией, полученной из других источников (внешние противоречия), и требующие от допрашиваемого объяснения и разрешения таких несоответствий. Если внутренние (самому себе) противоречия субъект еще как-то может объяснить (но при этом должен сделать окончательный выбор, остановившись на одном утверждении и отказавшись от другого), то ответить на вопросы данной группы для него крайне сложно.
Материальной базой для вопросов третьей группы – изобличающих вопросов – служит реальное несоответствие определенных утверждений допрашиваемого системе объективных данных, установленных предварительным и судебным следствием. Поэтому любой вопрос третьей группы предполагает ссылку на те или иные доказательства, опровергающие показания допрашиваемого. Эти доказательства могут быть как личными, так и вещественными.
Вопросы второго и третьего блоков – это средства логического воздействия на допрашиваемого, дающего ложные показания, с целью получения правдивых показаний.
В чем же состоит тактическое значение предложенной трехзвенной структуры вопросно-ответной фазы конфликтного допроса?
Выполнение указанных рекомендаций поможет государственному обвинителю наилучшим образом организовать допрос, что гарантирует его всесторонность и полноту.
На этапе подготовки к судебным допросам всю совокупность вопросов, формулируемых прокурором для допроса конкретного субъекта в суде, требуется разбить на три группы, критически осмыслить сумму вопросов в каждой отдельной группе и решить, обеспечат ли эти вопросы необходимый промежуточный результат, а все три их группы – достижение целей всего допроса. Если нет, то соответствующую их группу следует дополнить новыми вопросами. При таком подходе ни один существенный вопрос на этапе подготовки упущен не будет.
Однако указанная трехзвенная система при всей ее тактической значимости – всего лишь общая тактическая схема ведения допроса. Она, конечно же, предполагает использование отдельных тактических приемов, выбор которых прокурором определяется особенностями личности допрашиваемого и его «сопротивления», характером (количеством и качеством) доказательственной базы по делу и другими факторами и обстоятельствами, составляющими индивидуальность рассматриваемого дела.
Изменение в суде данных на предварительном следствии правдивых показаний на ложные лишь в некоторых случаях может объясняться объективными слабостями доказательственной базы по делу или грубыми процессуальными нарушениями, компрометирующими важнейшие доказательства, поскольку «слабые» дела в суд обычно не направляются, а допускаемые процессуальные нарушения исправляются при осуществлении прокурорского надзора за расследованием. Дело в другом.
В последние три-четыре года наблюдается резкий переход от отдельных случаев изменения показаний к почти повальному отказу подсудимых от правдивых показаний, что часто совпадает с неявками в суд потерпевших и важнейших свидетелей (очевидцев) или с неожиданным изменением ими обвинительных показаний на оправдательные.
Вырисовывается новая, крайне острая проблема государственной важности: параллельно с ведущимся расследованием преступлений почти открыто идет хорошо организованный, с квалифицированной юридической поддержкой процесс развала результатов расследования уже не отдельными заинтересованными лицами, а целыми группами таких лиц. Поэтому государственные обвинители не должны расслабляться, получая в производство так называемые «простые», «беспроблемные» дела. Сейчас большие проблемы в судебном разбирательстве – почти норма.
Итак, в суде неожиданно прозвучала новая – ложная, по мнению прокурора, – информация. Каковы тактические задачи прокурора в подобной ситуации?
