Нинель Кузнецова - Избранные труды (сборник)
Виды тяжких последствий весьма разнообразны. Однако можно указать определенные, общие для всех преступлений критерии, при помощи которых может быть установлена тяжесть ущерба. 1. При определении степени опасности преступного последствия, как квалифицирующего признака, должны приниматься во внимание лишь последствия – элементы состава, то есть общественно вредные изменения именно в объекте посягательства. Все иные последствия, лежащие за составом преступления учитываются не при квалификации деяния, а при индивидуализации наказания. 2. Тяжесть ущерба определяется исключительно, характером общественно вредных изменений в объекте. Другие элементы преступления – вина, действие (бездействие), субъект – не влияют на степень опасности преступного последствия. 3. Единицы измерения ущерба должны быть общими как для простого, так и для квалифицированного по тяжести ущерба состава преступления.
Эти общие положения можно проиллюстрировать на составе хищения социалистической собственности. Как известно, законодатель создал три состава хищения, которые различаются между собой по тяжести причиненного ущерба: мелкое, среднее и крупное хище ние. В связи с этим на практике весьма актуален вопрос, как определить размер ущерба социалистической собственности.
При определении ущерба для квалификации хищения по ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 10 января 1955 г. «Об уголовной ответственности за мелкое хищение государственного и общественного имущества» или по ст. 1 либо ст. 3 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», или по ст. 2 либо ст. 4 того же Указа во внимание должны приниматься лишь последствия – элементы состава, то есть ущерб, нанесенный объекту посягательства – социалистической собственности. Причем этот ущерб должен явиться следствием изъятия предметов социалистической собственности, а не какого-то иного посягательства на нее, например, в форме уничтожения имущества. Всякого рода иные вредные последствия хищения – известное расстройство хозяйственной деятельности, неосновательное увольнение должностных лиц, нарушение планов перевозки продукции по железной дороге и т. п. – лежат за составом хищения и для определения размера ущерба значения не имеют. Они учитываются как отягчающие наказуемость обстоятельства либо при наличии вины дают основание для квалификации действий виновного по совокупности преступлений.
Е. С. и С. на чердаке жилого дома вырезали, а затем похитили телефонный кабель стоимостью в 240 руб. Виновные намеревались сдать этот кабель в качестве утильсырья, а вырученные деньги употребить на свои нужды.
В данном случае субъекты, помимо причинения материального ущерба социалистической собственности на 240 руб., одновременно повредили государственное имущество – телефонную связь. Этот ущерб, в свою очередь, повлек массу других последствий, связанных с выключением на известное время телефонной связи в большом жилом доме.
Например, несвоевременный вызов врача повлек за собой осложнение болезни, а может быть даже и смерть тяжело больного, не состоялось важное деловое свидание и т. д., и т. п.
Понятно, что все перечисленные последствия лежат за составом хищения и не могут влиять на размер материального ущерба социалистической собственности, оцененного в данном случае народным судом в 240 руб. С полным основанием виновные понесли наказание за мелкое хищение по ч. 1 Указа от 10 января 1955 г. Остальные, дальнейшие последствия, охватываемые умыслом виновных, были учтены судом как отягчающие наказуемость обстоятельства[169].
Но иногда тяжкие последствия, лежащие за составом хищения, могут служить основанием для привлечения виновного к ответственности по совокупности за несколько преступлений.
Так, И. вместе с неустановленным лицом в Азовском море похитил из двух ставников, принадлежащих колхозу «Красный Партизан», 195 кг рыбы. При этом они порвали и порезали сети, чем причинили колхозу материальный ущерб. Действия виновных были правильно квалифицированы по совокупности по ст. 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» и по ч. 1 ст. 79 УК[170].
В данном случае лица, помимо хищения, нанесли материальный ущерб колхозу путем уничтожения колхозного имущества – сетей и выпущенной из порванных ставников рыбы, а также путем срыва на какой-то промежуток времени колхозного лова рыбы. В совокупности с хищением рыбы все это нанесло колхозу значительный материальный ущерб. Суд с полным основанием нашел в данном случае хищение, квалифицируемое по ст. 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества» ввиду наличия шайки. Повреждение же сетей было квалифицировано по самостоятельной статье – ч. 1 ст. 79 УК. Материальный же урон в виде недополучения колхозом выгоды от своевременного лова рыбы был учтен судом как отягчающее ответственность обстоятельство, которое послужило основанием для назначения повышенного наказания в пределах санкции ст. 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества».
В нашей литературе, отчасти и в судебной практике, нередко можно встретить утверждение, что хищение, хотя бы и в небольших размерах, повлекшее дальнейшие тяжелые последствия, должно квалифицироваться как крупное[171]. Так, по мнению ряда криминалистов, хищение нескольких литров горючего или двух-трех мешков зерна в посевную кампанию должно рассматриваться как крупное хищение. Например, в деле О. Т. и О. Н., которые похитили у колхоза 349 кг зерна, Верховный Суд СССР признал в определении от 18 декабря 1948 г. хищение крупным[172].
В основе этой точки зрения лежит мнение, что в понятие ущерба – элемента состава хищения должны включаться и все последующие, лежащие фактически за составом хищения тяжкие последствия, так или иначе связанные с хищением, – нарушение плана производства сельскохозяйственных работ, упущенная выгода и т. п. На наш взгляд, подобные мнения неосновательны, так как если учет указанных обстоятельств и оправдан, то исключительно в так называемых пограничных случаях, когда стоимость похищенного стоит на границе крупного и среднего, среднего и мелкого хищений. В бесспорных же случаях некрупного или мелкого хищений эти дальнейшие последствия должны учитываться лишь при индивидуализации наказания.
Если на размер ущерба – элемента состава не влияют вредные последствия, лежащие за составом преступления, то, понятно, еще меньше оснований определять размер ущерба в зависимости от иных элементов состава: способа действия, факта соучастия, признаков субъекта и субъективной стороны. А такая тенденция в теории и практике имеется. Так, в деле В. и Г., похитивших шесть рулонов толя стоимостью в 172 руб., Верховный Суд СССР признал наличие не мелкого хищения социалистической собственности[173]. Коллегия указала на три обстоятельства, влияющие на размер ущерба: наличие предварительного сговора, подготовленность преступления (вывоз похищенного на заранее подготовленной машине) и количество похищенного (шесть штук рулонов толя). На наш взгляд решение коллегии нельзя признать правильным. Законодатель разграничивает мелкое, среднее и крупное хищение только по ущербу. Наличие шайки и способ хищения не влияют на размер хищения.
Они должны, в общем плане учитываться при индивидуализации наказания. Что же качается ссылки коллегии на размер похищенного, то она неосновательна с фактической стороны. Нельзя считать шесть рулонов толя большим количеством. Вряд ли можно согласиться с мнением М. Ковалева, Е. Фролова, А. Щедриной, Н. Савина[174], что способ (взломом, путем злоупотребления властью, тайно), место и время совершения хищения должны непосредственно учитываться при определении размера похищенного. Эти обстоятельства суд должен учитывать лишь как доказательства действительного намерения лица причинить мелкий или не мелкий ущерб социалистической собственности.
Так, по делу Ю. и П. Верховный Суд СССР правильно отметил, что Ю. и П. «совершили хищение ночью, по обоюдному сговору путем взлома окна ларька, что свидетельствует об умысле на совершение не мелкого хищения»[175] (курсив наш. – Н. К.).
