Джерри Спенс - Настольная книга адвоката. Искусство защиты в суде
Как раскрыть историю. Какова история нашего дела? Это не просто заявление «истца», раненного в автомобильной аварии.
Не просто история подавшего жалобу служащего, который был уволен, потому что стал слишком стар. И не обличительная речь о вреде загрязнения окружающей среды. Такие вопросы могут интересовать избранную аудиторию, но ничто не волнует нашу кровь, когда мы читаем общие фразы этих историй.
Ко мне в приемную входит потенциальный клиент, Дэнни Паттерсон. Я прошу его садиться и сам устраиваюсь рядом. Нас ничто не разделяет: никакого стола, никакой Берлинской стены, которая намекает, что на моей стороне власть и мудрость, а он — испуганный, чувствующий неловкость человек.
Дэнни — невысокий мужчина серьезного вида, лет сорока пяти. Если мы просто спросим, в чем заключается его дело, то услышим следующее:
— В наш дом пришли полицейские, два здоровых, крепких парня, и устроили обыск: перевернули все вверх дном, потом арестовали нас с женой, надели наручники и отвели в тюрьму. Нас обвинили в хранении незаконного вещества, марихуаны, а также в сопротивлении аресту и нападении на офицера полиции со смертоносным оружием. Установили залог в 100 тысяч долларов наличными, но у нас не было таких денег. Пока мы ждали предварительного слушания, окружной прокурор прекратил наше дело, потому что выяснилось, что полицейские нашли не марихуану, а листья люцерны, которыми мы кормили свою морскую свинку. Мы хотим подать в суд на полицию и город за незаконное задержание.
Очевидно, это не вся история. Большинство людей не могут объяснить весь испытанный ими ужас, а большая часть интервьюеров не способна ни выслушать, ни прочувствовать этот опыт. Давайте попробуем встать на место Дэнни, когда он рассказывает свою историю, и попытаемся почувствовать то, что испытали они с женой.
Адвокат: Дэнни, расскажите мне про то утро, когда вас арестовали. Давайте в действительности перенесемся туда прямо сейчас. Чем вы занимаетесь?
Дэнни: Ну, я только что выпустил собаку погулять.
Адвокат: Нет, вы сейчас только выпускаете ее.
Дэнни: Да. (Он понял мою идею присутствия в прошлом.) Сейчас холодно, на землю лег свежий снег, а собака подняла страшный шум: лает на что-то за углом. Я замечаю следы на снегу, схожу с крыльца, иду по следам и вижу их — пару крутых парней, заглядывающих через окно в спальню.
(По мере того как продолжается рассказ, мы впитываем переживания Дэнни Паттерсона, пытаясь встать на его место. Я часто произношу фразу, которая дает знать герою истории, что я его понимаю и сопереживаю ему: «Вам, наверное, было…» или «Вы, должно быть, испытали…».)
Адвокат: Наверное, вы испугались. Итак, что вы делаете?
(Примечание. Глаголы в настоящем времени заставляют вновь переживать события, а не извлекать их из памяти.)
Дэнни: Я кричу на них: «Какого черта вы здесь делаете?» А они бегут на меня — здоровяк впереди. Он под два метра ростом, в помятом костюме, и его действительно можно испугаться. Другой пониже и потолще, в костюме с галстуком, бежит за ним. Не будь на них костюмов, я бы подумал, что они бомжи.
Адвокат: На вашем месте я побежал бы в дом и захлопнул дверь на замок. (Мы входим в роль Дэнни, стараясь думать и чувствовать, как он в тот момент.)
Дэнни: Я так и делаю.
Адвокат: Что происходит затем?
Дэнни: Я вызываю полицию.
Адвокат: Что вы говорите по телефону?
Дэнни: Я говорю: «Это Дэнни Паттерсон с Мелроуз-лейн, 24. Здесь два бандита пытаются ворваться в дом». И, прежде чем мне отвечают, они начинают ломиться в дверь.
Адвокат: Что вы делаете сейчас?
Дэнни: Пугаюсь так, что роняю телефон. Я не собираюсь открывать дверь. Вбегаю в комнату и достаю ружье. Я охочусь на дичь. Загоняю патрон и ору: «Сейчас приедет полиция! Убирайтесь отсюда!» А парни кричат: «Мы и есть полиция!»
Адвокат: (Я переживаю этот момент вместе с Дэнни. У меня в руках заряженное ружье. В дверь стучатся два бандита, которые утверждают, что они полицейские. Но полицейским здесь нечего делать, я не совершил ничего плохого. Если я их впущу, они могут ограбить и убить нас с женой.) Что вы отвечаете этим людям, Дэнни?
Дэнни: Я их спрашиваю: «У вас есть ордер?» — а они отвечают: «Если впустишь нас по-хорошему, тебе ничего не будет».
Адвокат: Вы, наверное, дрожите от страха и волнения. Должно быть, вам не удается навести ружье. Наверное, вы думаете, что еще никогда ни в кого не стреляли.
Дэнни: Да.
Адвокат: Что происходит дальше?
Дэнни: Решаю впустить их. В этот момент моя жена Джуди выходит из спальни. У нее грипп, и к тому же она страдает астмой. Кашляя, она спрашивает, что происходит. Джуди пугается до смерти, когда видит меня перед дверью с ружьем в руках. Она кричит: «Дэнни, что ты делаешь?!»
Адвокат: Вы, наверное, думаете: «А что еще я могу сделать? Может быть, они действительно полицейские, а может, пришли ограбить нас с Джуди, и мне придется выстрелить в одного из них. Или в обоих?» Вы, должно быть, напуганы?
(Хулиганы оказываются полицейскими и показывают значки. Потом они просят разрешения обыскать дом. Дэнни спрашивает, что они ищут, и те отвечают: «Все, что найдем».)
Адвокат: Что вы делаете сейчас, Дэнни?
Дэнни: Просто стою и молчу. Я так и не дал им разрешения. Они сами начинают переворачивать все вверх дном. Я в ужасе. Они выгребают все из шкафов и скидывают на пол. Вынимают и разбрасывают обувь, выкидывают кастрюли и посуду, разбивают две тарелки и чашку — мою любимую, которую подарил дед. Вычищают полки и разбрасывают по полу муку и крупу. Высыпают мусорное ведро посреди кухни — прямо на муку. Мы с Джуди ошеломленно наблюдаем, боясь произнести хоть слово из страха, что нас изобьют или убьют. Один из полицейских, который потолще, забирает мое ружье — «в качестве улики», по его словам.
Адвокат: Они с вами разговаривают?
Дэнни: Высокий спрашивает: «Где ты прячешь метадон, проклятый наркоман?» Я пытаюсь сказать, что даже не знаю, что это такое, а они продолжают угрожать, что разнесут весь дом, если не скажу, куда его спрятал.
Адвокат: Дэнни, что делает высокий полицейский?
Дэнни: Он подходит ко мне, закуривает и бросает спичку на пол. Мы никому не разрешаем курить в доме. Он кричит прямо мне в лицо.
Адвокат: Но как этот полицейский выглядит вблизи?
Дэнни: У него плохие зубы и двухдневная щетина.
Адвокат: Что вы еще замечаете?
Дэнни: У него изо рта пахнет табаком, а когда он говорит, уголки губ опускаются вниз. Высоковатый голос, как у Майка Тайсона, странный для такого здорового мужика. А когда он шагает, его руки болтаются в плечах, словно на шарнирах.
Адвокат: Что этот парень говорит сейчас?
Дэнни: Он говорит: «Может, нужно оторвать доски на полу? Может, ты прячешь метадон там? Лучше признайся, или мы разнесем твой проклятый дом по досочкам. Дейв, неси лом». Джуди плачет и кашляет. Я прошу их: «Ради Бога, офицер. Я не употребляю наркотики. Я вожатый бойскаутов».
Тогда полицейский говорит: «Ты слышал, Дейв? Этот наркоман, оказывается, вожатый бойскаутов». Они оба смеются и вываливают все ящики, чтобы посмотреть, нет ли чего за ними. Фотографии детей падают на пол, в нескольких бьются стекла.
Адвокат: Что дальше?
Дэнни: Полицейский по имени Дейв вдруг орет: «Есть!» Он выхватывает из ящика пластиковый пакет с зелеными листьями, запихивает его в карман, надевает на меня наручники и приказывает второму полицейскому сковать Джуди. Они тащат нас в тюрьму. Джуди одета в ночную рубашку и домашний халат. Они позволяют ей надеть лишь тапочки.
(Мы продолжаем слушать историю Дэнни в настоящем времени. Если он употребляет прошедшее время, мы его поправляем. Нам нужно, чтобы он вновь пережил то, что с ним произошло, потому что хотим пережить это вместе с ним.)
Дэнни: Когда нас привозят в тюрьму, то сажают в камеру для пьяных. Но мы не пьяные. Мы вообще не пьем. В камере холодно. Джуди больна, она задыхается и едва может разговаривать. Она ложится на скамейку и дрожит от холода. Я боюсь, что ей станет совсем плохо, и накрываю ее своей курткой. Она может умереть здесь. Потом в камеру заглядывает тюремщик. Я прошу его принести одеяло, но он отвечает: «Пьяницам не положены одеяла. На холоде быстрее протрезвеешь». Я пытаюсь сказать, что мы не пьяные, но он лишь отмахивается: «Все так говорят».
Адвокат: Какая там обстановка? Что вы чувствуете?
