Михаил Брагинский - Договорное право. Книга первая. Общие положения
По мнению Победоносцева, если сторона, обязанная к исполнению, когда наступило время исполнения, уклоняется от исполнения, она виновна в неисполнении и может быть принуждена как к исполнению, так и к платежу штрафа. Наличность вины и ответственности за неисполнение обязательства устраняется, когда причиной неисполнения было обстоятельство внешнее, не зависевшее от личной воли и сделавшее исполнение физически или юридически невозможным. Сама справедливость требует, чтобы должник освобождался от исполнения обязательства в тех случаях, когда внешние обстоятельства делают исполнение его безусловно невозможным. Так же точно и при обязательствах двусторонних договор подлежал прекращению в случаях невозможности его исполнения одной из сторон по причине наступления указанных обстоятельств, а стороны должны быть возвращены в то положение, в котором они находились до заключения договора. Победоносцев полагал, что при двусторонних обязательствах неисполнение обязательства одной стороной должно давать и другой стороне право отказаться от его исполнения в тех случаях, когда она имеет равносильное право требования к первой, которому наступил срок исполнения[950].
Гольмстен утверждал, что для возникновения ответственности должника за неисполнение обязательства необходима наличность или его умышленной вины (dolus) или, по крайней мере, его небрежности или неосторожности (culpa). Однако за неисполнение обязательства, последовавшее от случая (casus) или непреодолимой силы (vis major), должник ни в каком случае не может быть привлечен к ответственности, за исключением только тех случаев, когда сам закон возложил на него ответственность и за случайное неисполнение обязательства или же когда должник допустил просрочку в исполнении[951].
По мнению Пирвица, необходимо различать условия ответственности должника за неисполнение самого обязательства и за последствия, происшедшие от его неисполнения, т.е. за тот вред или убытки, которые мог потерпеть веритель от неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства. Именно ответственность должника за неисполнение самого обязательства, т.е. за недоставление верителю самого предмета обязательства (невозвращение займа, вещей, взятых на хранение; неуплата вознаграждения за выполненные работы и т.п.), не должна быть поставлена в зависимость от его вины в неисполнении обязательства, вследствие чего верителю всегда должно принадлежать право требовать от должника возврата его денег или вещей или же уплаты следуемого ему вознаграждения. Между тем ответственность за убытки, происшедшие от неисполнения обязательства, напротив, может быть возлагаема на должника только при наличии его вины, за исключением только того случая, когда бы должник прямо при заключении договора принял на себя ответственность и за случай. При обязательствах двусторонних каждая из сторон может быть признаваема обязанной к исполнению обязательства под условием исполнения обязательства другой стороной в ее пользу, поэтому должник, не исполнивший обязательство вследствие наступления каких-либо случайных обстоятельств и потому подлежащий освобождению от обязанности его исполнения, должен вместе с тем лишаться и права на требование исполнения обязательства от другой стороны в силу того общего начала, что страх за случай должен нести собственник вещи. По этим положениям, по мнению Пирвица, ответственность должника за неисполнение обязательства может подлежать определению, однако лишь только до момента допущения им просрочки в исполнении, по наступлении которого должник, напротив, должен быть признан обязанным отвечать за неисполнение обязательства, происшедшее и от случая[952].
С мнением названных авторов о том, что наступление одних только внешних обстоятельств, делающих исполнение обязательства невозможным, может считаться основанием освобождения должника от ответственности за его неисполнение, не соглашался Шершеневич, по мнению которого невозможность исполнения обязательства может быть как объективной, т.е. такой, которая может освобождать от ответственности каждого, так и субъективной, или такой, которая может освобождать от этой ответственности данного должника. Эту позицию разделял и Анненков[953].
Естественно, научные дискуссии вокруг понятия вины должника в неисполнении обязательства и влияния факторов, связанных с наличием или отсутствием вины, на ответственность по обязательствам были в центре внимания российских правоведов при подготовке проекта Гражданского Уложения. В результате в проекте появилась ст. 1650, предусматривающая, что должник отвечает за убытки, причиненные верителю неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, если не докажет, что исполнение обязательства вполне или в части сделалось невозможным вследствие такого события, которого он, должник, не мог ни предвидеть, ни предотвратить при той осмотрительности, какая требовалась от него по исполнению обязательства (случайное событие).
В материалах Редакционной комиссии говорится, что по вопросу ответственности должника за неисполнение обязательства, или, что то же, о вине его, наличием которой обусловливается ответственность, следует прежде всего заметить, что вина должника явствует сама собою, если он не исполняет обязательства, несмотря на то что имеет возможность исполнить его. «Вопрос же о том, не исполнил ли должник обязательство с умыслом причинить верителю убытки или без умысла, а лишь относясь безразлично к сознаваемому или невыгодному положению верителя, не получающего удовлетворения, не имеет никакого значения для имущественной ответственности»[954].
Таким образом, вопрос о том, ответствует ли должник за неисполнение или, напротив, освобождается от обязательства, возникает лишь тогда, когда должник не имеет возможности его исполнить. В этом именно случае необходимо определить, является ли эта невозможность следствием вины должника или независящих от него обстоятельств.
Невозможность исполнения обязательства признавалась российскими правоведами, когда предмет исполнения уже после возникновения обязательства погиб, изъят из обращения, утрачен или на законном основании поступил в собственность третьего лица или когда должник был не в состоянии исполнить то чисто личное действие, к которому он обязался. Недостаточность имущества должника для удовлетворения верителя, даже если она имела место вследствие не зависящих от него случайностей, не считалась невозможностью исполнения обязательства, т.к. то обстоятельство, что должник сделался неоплатным не по собственной вине, не может служить основанием к освобождению его от исполнения по обязательству из имущества, какое впоследствии может у него оказаться, что привело бы к обогащению должника за счет верителя. В связи с этим вопрос о невозможности исполнения совсем не возникает в тех обязательствах, исполнение которых зависит единственно от достаточности имущества должника. Таковы все обязательства, имеющие предметом деньги и вообще вещи заменимые, а также такие чисто личные действия, при совершении которых личность должника не имеет значения, т.к. первые находятся всегда в обращении, а последние могут быть совершены кем-либо другим по поручению должника или на его средства.
Исходной точкой для правила, по которому в каждом отдельном случае должно быть определяемо свойство невозможности исполнить обязательство, произошла ли она по вине должника или случайно, служит сущность обязательства: лицо, обязанное к определенному действию, обязано вместе с тем, с одной стороны, не совершать какого-либо действия, могущего воспрепятствовать исполнению того, что составляет предмет обязательства, и с другой стороны, принять меры к тому, чтобы обязательство было исполнено.
В тех случаях, когда должник совершает какое-либо действие, лишающее его возможности исполнить свое обязательство (например, уничтожает или передает третьему лицу вещь, которую он обязан передать верителю), умышленная вина (dolus) с его стороны явствует сама собою. Причем вопрос о том, поставил ли себя должник в невозможность исполнения умышленно или без умысла, и здесь не имеет правового значения.
Если же непосредственной причиной невозможности исполнения явились действия третьих лиц или силы природы, т.е. обстоятельства внешние, возникает вопрос, не было ли совершено со стороны должника какое-либо неосторожное действие, способствующее наступлению этих обстоятельств, и было ли им сделано все зависящее от него, чтобы предотвратить их наступление. Ответственность должника в этом случае вытекает из наличия вменяемой ему в вину неосторожности, состоящей в недостаточной внимательности его к своему обязательству, в совершении того, чего ему совершать не следовало, в нерадении о том, о чем заботиться он был обязан[955].
