Юрий Басин - Избранные труды по гражданскому праву
При этом следует иметь в виду, что, во-первых, компетентным органом может выступать не только госорган, имеющий общее уполномочие Правительства, закрепленное актом, определяющим юридический статус названного органа, но также орган, получивший специальное уполномочие применительно к данному договору, даже негосударственный орган, который выступает в качестве представителя государства в соответствии с гражданско-правовыми нормами о представительстве. Такие нормы, как известно, допускают представительство, вытекающее из реальной обстановки (п. 1 ст. 163 ГК), представительство, в последующем одобренное представляемым (ст. 165 Гражданского кодекса), и т. п.
Во-вторых, при отсутствии достоверных полномочий применительно к данному договору за действия компетентного органа отвечает сам компетентный орган как самостоятельное юридическое лицо.
Эти соображения важны для оценки отношений компетентного органа и государства, поскольку компетентным органом может быть и государственное учреждение, и государственное предприятие, и даже акционерное общество через акции, управляемые государством, прежде всего – национальные компании. При подобных условиях весьма важно установить, действуют ли эти легитимно самостоятельные юридические лица в конкретных отношениях от своего имени, или от имени государства. Сомнения, по нашему мнению, должны толковаться в пользу выступления компетентного органа от своего имени. И тогда бремя исполнения обязанностей, вытекающих из договора, а также бремя ответственности за их нарушение, должны возлагаться на компетентный орган. Возможность (или невозможность) привлечения государства к субсидиарной ответственности за подобные нарушения определяется по общим правилам ответственности государства не за собственные действия, а за действия своих предприятий, своих учреждений, своих акционерных обществ.
Иное дело – признание таких самостоятельных лиц субъектами, выступающими в договоре от имени государства (представляющими государство). В этих условиях их действия (в пределах полномочий) оцениваются как действия государства, и возникают все юридические признаки рассмотренной выше первой ситуации. Не имеет значения, выступает ли компетентный орган от имени Правительства, или от имени государства. Правительством как стороной в договоре может быть обозначен орган подлинной стороны по договору, т. е. государства. И искать юридические различия обозначения стороной Правительства или государства – бесполезно.
Третья ситуация (в). Договор заключается и подписывается и компетентным органом, и Правительством в лице премьера либо вице-премьера. Оба субъекта действуют, разумеется, как участники одной стороны. При этом поскольку речь идет о предпринимательской деятельности, то участники одной стороны выступают по отношению к другой стороне обязательства в качестве солидарных должников, солидарных кредиторов и лиц, связанных солидарной ответственностью (ст. 287 ГК). Практически это означает предоставление негосударственному участнику обязательства полной свободы при предъявлении как к компетентному органу, так и к государству требования об исполнении, возмещении убытков за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства и т. п.
Четвертая ситуация (г) возникает в случаях заключения договора между казахстанской стороной, не имеющей специальных государственных полномочий, и иностранным инвестором. Затем этот договор подтверждается или одобряется Правительством Республики Казахстан. В особо важных случаях возможно даже одобрение Президентом Республики. Чаще всего речь идет об учредительных договорах, заключаемых казахстанским юридическим лицом с иностранным инвестором, консорциальных соглашениях, договорах, заключаемых на проведение операций по добыче и (или) транспортировке полезных ископаемых.
Возникает вопрос о юридическом значении подобных утверждений или одобрений, об их действии в качестве юридических фактов, порождающих гражданско-правовые права и обязанности для государства, его прямую ответственность за нарушения.
Мы полагаем, что подобные акты Правительства, даже Президента, носят не частный, а публичный характер. Но непосредственно на юридическую силу взаимных прав и обязанностей сторон договора подобные постановления Правительства влияния не оказывают. Такие права и обязанности возникают, изменяются либо прекращаются вследствие действий участников договора, не нуждающихся в правительственном подтверждении или одобрении. Правительственное подтверждение (одобрение) придает договору дополнительный ореол важности, но не более того.
Обязательное влияние на гражданско-правовое содержание договора и вообще на его исполнимость подтверждающее (одобряющее) постановление Правительства оказывает лишь, если оно вводится в содержание договора в качестве элемента условности, прямо предусмотренного ст. 150 Гражданского кодекса Республики Казахстан в качестве отлагательного условия договора. Сами стороны включают в текст договора предписание о том, что уже подписанный договор вступает в силу после его утверждения или одобрения Правительством.
Кроме этого, рассматриваемым актом Правительства могут вводиться в договор требования публичного (не частного) характера – необходимость получения лицензии, регистрации договора, распределения квот, защитно-экологические либо социальные мероприятия и т. п. И, наконец, правительственный акт может возлагать обязанности на третьих лиц по содействию исполнению договора, установлению контроля за деятельностью договорных сторон, выдаче им необходимых разрешений и тому подобное. Такие нормы в соответствующем постановлении Правительства могут носить и индивидуальный, и общий характер, но они должны относиться, по нашему мнению, к актам публичного, а не частного права.
Более того, еще раз уместно подчеркнуть, что акты Правительства или указы Президента, утверждающие или одобряющие уже подписанные гражданско-правовые договоры, ни в какой мере не превращают государство в участника таких договоров, не возлагают на государство каких-либо договорных обязанностей и не превращают государство в субъекта ответственности за нарушение договора, гаранта или иного субъекта, обеспечивающего надлежащее исполнение договора. Точнее – государство может взять на себя обеспечительные функции, но в надлежащей для этого форме, не связанной с одним только фактом утверждения или одобрения договора.
Наиболее сложной, даже противоречивой, представляется пятая ситуация (д), при которой один и тот же орган (либо действующий от его имени компетентный орган) совершает несогласованные между собой действия и частного, и публичного характера.
В казахстанской практике был, например, случай, когда Правительство уполномочило компетентный орган заключить договор о взятии на длительный срок в аренду у иностранного инвестора весьма производительной установки по обогащению полезных ископаемых. В уполномочивающем правительственном акте были указаны и основные условия аренды. Однако вскоре Правительство решило, что эти условия невыгодны государству, и издало прямое указание об изменении определенных условий во всех подобных договорах, а затем – отдельное постановление о досрочном расторжении того индивидуального договора, который был заключен по его (Правительства) указанию.
В связи с этим возникли споры о компетентности Правительства путем издания публично-правовых актов индивидуального либо нормативного характера изменять (расторгать, прекращать) уже заключенные гражданско-правовые договоры, участником которых выступает государство.
Для ответа необходимо сопоставить юридическую силу:
а) действий, совершаемых высшим исполнительным органом государства непосредственно, и действий, совершаемых компетентным органом от имени государства;
б) актов одного и того же органа публичного и частного характера;
в) между нормативными и индивидуальными актами одного и того же органа.
Во всех трех названных случаях юридическая сила по общепринятым показателям сопоставляться не может, ибо критерии для сравнения неоднородны. Применима лишь общая концепция определения компетенции любого органа: он не вправе в одностороннем порядке отменить или изменить его же собственные действия (либо действия его уполномоченных лиц), которые породили права и обязанности у третьих лиц, независимых от этого органа. В противном случае орган, который вправе совершать и частные, и публичные, и индивидуальные, и нормативные акты, получает лазейки для удовлетворения собственных интересов, игнорируя правомерные интересы других лиц; это равносильно получению кем-либо возможности выносить безапелляционные решения по спору, в котором он сам же участвует в качестве стороны.
