Алла Нестерова - Сенсационные ограбления и кражи
После триумфального возвращения экспедиции в Лондон Рэли вновь был принят королевой Елизаветой. Правда, успех Уолтера никак не отразился на отношении королевы к его жене: Элизабет, родившая к тому времени двоих сыновей, по-прежнему не допускалась ко двору.
В 1603 году, после смерти королевы, к власти пришел Яков I Шотландский, начавший деятельность, прямо противоположную елизаветинской. Первое, что сделал новый король, — заключил мир с Испанией. Сэр Рэли был арестован по обвинению в государственной измене и шпионаже в пользу Испании, приговорен к смертной казни и заключен в Тауэр. Находясь в тюрьме, в ожидании исполнения приговора, Рэли не терял времени даром: он проводил химические опыты, изучал иностранные языки и писал книги (его знаменитая «История мира» была написана именно в Тауэре).
Все время, пока Рэли находился в заключении, он не переставал думать о загадочной стране Эльдорадо и в 1617 году написал королю письмо, в котором с присущей ему основательностью изложил все, что ему было известно о «золотой стране». В конце своего послания Рэли вскользь заметил, что, скорее всего, испанцы будут первыми, кто найдет легендарное золото. Разумеется, король не мог допустить, чтобы несметные сокровища принадлежали Испании, и поэтому в 1618 году он отдал приказ освободить Уолтера Рэли.
В том же году Рэли был поставлен во главе экспедиции, снаряженной на поиски золота Эльдорадо. При этом король поставил Рэли заведомо невыполнимое условие: ни одного убитого испанца.
Стоит заметить, что эта экспедиция была заранее обречена на провал: команды кораблей были подобраны из висельников, которые не собирались выполнять приказы, и суда выходили из-под контроля один за другим. Вскоре в нелепой стычке с испанцами погиб старший сын Рэли — Уолтер. После его смерти убитый горем отец, уже не в силах думать ни о каком мифическом золоте, отдал команду возвращаться на родину.
Назад Рэли возвращался на одном корабле с двадцатью двумя матросами. Сразу же после прибытия в Лондон его опять заключили в Тауэр, а 29 октября 1618 года приговор, вынесенный пятнадцать лет назад, был приведен в исполнение.
По свидетельству современников, Рэли до последней минуты вел себя как настоящий джентльмен, чем вызвал искреннюю симпатию общественности. И когда палач поднял отрубленную голову, из толпы кто-то крикнул: «Этой голове в Англии цены не было!»
Жена Рэли, потерявшая за один год и мужа, и сына, похоронила их в одной могиле в Вестминстере, в церкви Св. Маргариты. А отрубленную голову своего мужа леди Элизабет хранила у себя до самой смерти, почти 29 лет.
Братья БарбароссаСамыми известными пиратами Берберского побережья были два брата, чья слава затмила даже подвиги Френсиса Дрейка и Генри Моргана. Это братья Харуджи и Хайр-эд-Дин, которых за ярко-рыжие, почти красные волосы и бороды прозвали Барбаросса (Красная Борода).
Барбаросса-старшийХаруджи и Хайр-эд-Дин родились на греческом острове Лесбосе. Их отец, бывший турецкий солдат, воспитал сыновей правоверными мусульманами. Будучи еще детьми, они до глубины души были потрясены смертью своего старшего брата Элиаса, который погиб на их глазах. В тот злополучный день галера Мальтийского ордена, иоаннитов, напала на их фелюгу (небольшое парусное беспалубное судно) и потопила ее, приняв за пиратское судно. Элиас погиб, а Харуджи, которому тогда было пятнадцать или шестнадцать лет, схватили, и два года он провел прикованным к веслу галеры. С тех пор братья смертельно возненавидели христиан.
В начале 1500-х годов братья решили попытать счастья на Берберском побережье, перебравшись на маленькой фелюге с Лесбоса в Тунис, тогда известную пиратскую крепость. Предводитель пиратов принял братьев в свою шайку и, предоставив им причал, разрешил нападать на христианские корабли.
Свою легендарную славу Харуджи и Хайр-эд-Дин снискали после одного особенно дерзкого ограбления, совершенного ими в 1504 году у берегов Италии. Объектом нападения братьев-пиратов были две большие галеры папского флота, следующие из Генуи в Рим под конвоем тяжело вооруженного судна. Оба корабля везли дорогие товары для папского двора: шелковые ткани, изделия из венецианского стекла, различные предметы роскоши и пряности.
Когда из-за мыса появился легкий галеон, капитан флагманского судна даже не взглянул в его сторону, будучи уверенным, что никто не посмеет напасть на галеры, идущие под конвоем вооруженного корабля. Но это пренебрежение к пиратам дорого обошлось папским мореходам. Прежде чем они сообразили, что происходит, легкое суденышко пришвартовалось у кормы галеры, и ее палубу в считаные секунды заполонили пираты, которые после короткой беспощадной схватки одержали победу.
Но Харуджи Барбароссе, который в тот момент командовал галиотом, одной победы показалось мало, и он приказал своим подчиненным переодеться в платья и доспехи плененных христиан и замедлить ход. Когда вторая галера, следовавшая за первой, вынырнула из тумана и приблизилась, ее экипаж тоже не заметил ничего подозрительного. Нападение и на этот раз оказалось столь внезапным, что о сопротивлении нечего было и думать.
Захватив галеры, Харуджи отправился в Тунис, где его встретили толпы восторженных людей. «Трудно представить себе, — писал летописец, — какую растерянность и потрясение вызвала эта отважная дерзость и в Тунисе, и во всем христианском мире, как знаменито стало отныне имя Харуджи».
Отправляясь на прием к эмиру Туниса, Харуджи выбрал из числа своих пленников пятьдесят самых рослых и сильных мужчин, одел их в роскошные одежды и велел им вести на привязи 30 догов и 20 легавых собак, оказавшихся на одном из испанских кораблей. Разумеется, султан был потрясен таким великолепным шествием и принял пирата как равного себе. Не забыл Барбаросса и о подарках для султана: кроме награбленных ценностей, он доставил в гарем правителя двух самых красивых пленниц.
После заключения договора с правителем Туниса братья-пираты получили в распоряжение остров Джерба, на котором организовали базу своего пиратского флота, в обмен на обязательство отдавать эмиру 20 % захваченной пиратами добычи. Пиратский флот, пополняемый, кроме турков и мавров, бежавшими из освобожденной Испании христианами, терроризировал все порты Средиземноморского побережья.
Уже через несколько лет братья Барбаросса стали самыми знаменитыми и богатыми пиратами Средиземноморья. Под их командованием находился целый флот из восьми галиотов и огромное войско, состоявшее из добровольцев, которые стекались к ним отовсюду, чтобы хоть немного погреться в лучах их славы.
В 1509 году испанцы заняли город Оран, а в 1510 под их ударами пали города Бужи (современный Беджаия) и Триполи, а также остров Джерба; затем им удалось захватить Алжир, который, правда, в то время был небольшим укрепленным поселением. Вскоре испанцы вернули арабам эту небольшую крепость, а вместо нее при входе в гавань Алжира на маленьком скалистом острове они построили форт Пеньон, который со своими пушками господствовал над городом и гаванью.
Нетрудно понять, что Пеньон представлял для Алжира смертельную угрозу. Поэтому правитель города эмир Селим, бывший в приятельских отношениях с братьями, обратился за помощью к знаменитым пиратам. Переговорив с посланцами эмира, братья Барбаросса просили их успокоить правителя и передать ему, что они соглашаются ему помочь.
Итак, Харуджи со своими 5800 воинами стал продвигаться к Алжиру по суше, а Хайр-эд-Дин подошел на 16 кораблях с 500 вооруженными людьми со стороны моря. Вскоре братья с триумфом вступили в город, однако алжирцев сильно разочаровала их помощь: вместо того чтобы атаковать Пеньон, Харуджи захватил Селима, задушил его и объявил себя владыкой Алжира под именем Барбароссы I. Когда же обманутые жители Алжира стали возмущаться, пират приказал отрубить головы зачинщикам, что его головорезы и сделали прямо перед входом в мечеть.
В 1518 году, после ряда осложнений на суше и море с войсками и флотом испанского короля Карла V, султан Барбаросса I, потеряв значительное количество соратников, был вынужден оставить Алжир на своего брата Хайр-эд-Дина и с отрядом всего в 1500 человек отправиться за помощью к марокканскому султану. Настигнутый испанцами у реки Саладо, Барбаросса успел переправиться на другой берег и имел возможность спастись, однако, видя, как отважно сражаются его товарищи, принял решение вернуться к отряду и погиб в неравном бою.
Разумеется, его преемником стал Хайр-эд-Дин. В отличие от старшего брата Хайр-эд-Дин был не только воином, но еще и ловким дипломатом. Первое, что он предпринял, дабы укрепить свое положение, — это добровольно признал власть турецкого султана. Последний сразу же назначил его турецким наместником на всем североафриканском побережье. Одновременно Стамбул направил в его распоряжение отборные войска из 21 тысячи янычар. Так назывались воины, из которых комплектовалась турецкая пехота. Сначала, в XIV веке, в нее набирали пленных юношей, позже — мальчиков из христианского населения Османской империи. Они были готовы в любой момент умереть за Аллаха и султана.
