Алексей Федоров - Правовая охрана корпоративных отношений: Актуальные проблемы, противодействие современным криминальным угрозам, зарубежный опыт
Правоведы раскрывают содержание понятия «корпоративный конфликт» через описание потенциальной или реальной конфликтной ситуации и (или) спора[113].
В экономической литературе понятие «корпоративные конфликты» определяются как рассогласование интересов и обострение противоречий между участниками корпоративного процесса ввиду несоответствия целей, ими преследуемых[114].
В свою очередь, Г. Аболонин в отношении словосочетания «корпоративный спор» указывает, что оно является «всего лишь еще одним синонимом давно известных самой широкой публике ситуаций экономической жизни, характеризуемых с помощью вошедших в обиход понятий «корпоративные конфликты» или «корпоративные войны»[115].
Верховный Суд РФ в своем заключении в отношении словосочетания «корпоративный спор» указывал следующее: «Без формулировки данного понятия, указания его основных признаков представляется невозможным определить, какие из перечисленных в проекте споров являются корпоративными»[116]. Еще более верное замечание содержится в заключении Правового управления Госдумы РФ, в котором подчеркивается, что «при отсутствии в законе четкого определения данного понятия вряд ли удастся обеспечить абсолютную определенность в вопросе о том, какие споры следует относить к “корпоративным спорам” и соответственно к подведомственности арбитражных судов»[117].
Действительно, долгое отсутствие определения предлагаемых понятий являлось серьезным препятствием к уяснению и реализации на практике правил разграничения подведомственности дел рассматриваемой категории между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. В связи с этим вполне обоснованным представляется замечание А. Дедова: «Вместо того чтобы дать четкое определение, охватывающее все признаки данного понятия, ограничить закон от вольной трактовки, определить четкие рамки его распространения, законодатель фактически оставляет это на усмотрение судей»[118].
К счастью, в 2009 г. данная проблема была снята вступившим в силу с 19 октября Федеральным законом от 19 июля 2009 г. № 205-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации».
Таким образом, можно констатировать, что в последние годы идет очередной криминальный передел собственности в сфере экономической деятельности, при этом наибольшей криминализации подверглась сфера корпоративных отношений. Действия современных рейдеров сложно доказуемы ввиду несовершенства гражданского и корпоративного законодательства, отсутствия концепции уголовно-правовой охраны корпоративных правоотношений.
Следует согласиться с Б.И. Тихомировым в том, что: «сегодня в России от грамотно проведенного захвата бизнесу защититься трудно. Рейдере кие схемы проработаны, обкатаны на сотнях компаний и используют всевозможные лазейки российского законодательства»[119].
Ситуация осложняется масштабной коррупцией в органах власти, которые активно «помогают» рейдерам в реализации их преступного замысла. По оценкам отдельных исследователей[120], так называемую вторую волну криминального передела собственности вызвал также ряд макроэкономических факторов, таких как уровень мировых цен на нефть, значительные доходы от экспорта и т. п.
§ 3. Понятие криминального присвоения прав на владение и управление хозяйствующими субъектами и их активами (рейдерства)
Главной угрозой экономической безопасности в сфере корпоративных отношений следует признать феномен противоправного поглощения хозяйствующих субъектов и (или) их активов[121]. Это экономическое по своей сути и криминальное по форме и содержанию явление в последние годы получило довольно широкое распространение в Российской Федерации. При этом, по мнению ведущего криминолога страны М. П. Клейменова, угроза рейдерства в ряду угроз экономической безопасности выходит на первый план[122]. Неслучайно рейдерство называют экономическим бандитизмом[123] или экономическим терроризмом[124].
Сценарии и варианты рейдерских захватов различны. Для получения контрольного пакета используются привилегированные акции, создаются системы двойного менеджмента и ведения реестра, используются судебные определения и решения, а также подложные и сфальсифицированные документы. Значительная часть корпоративных захватов, проводимых с нарушением законодательства, осуществляется посредством внеочередного общего собрания акционеров, проводимого миноритариями.
Практика свидетельствует о продолжающихся случаях криминал!них захватов хозяйствующих субъектов, нарушений законодательства при слиянии и присоединении коммерческих организаций, приобретении их акций (долей) и иного имущества. Все еще имеют место случаи силовых захватов, как в целом предприятий, так и отдельных имущественных объектов, влекущие за собой незаконный передел собственности (об этом свидетельствует анализ корпоративных конфликтов 2010 г.[125]).
Рейдерские захваты в ряде случаев сопровождаются действиями, связанными с банкротством предприятий. Их объектами становятся стратегические, градообразующие, системообразующие, оборонные и социально значимые предприятия, научно-исследовательские и муниципальные учреждения, памятники истории и культуры, наиболее уязвимые в рыночных отношениях и имеющие привлекательную недвижимость. В указанную сферу вовлекаются земельные участи! как объекты вещных прав; установлены случаи незаконного поглощения сельхозпредприятий.
В самих криминальных операциях (речь уже идет о целой индустрии) по незаконному поглощению собственности задействованы многие лица, в том числе должностные, предпринимательские структуры, контролирующие, правоохранительные и судебные органы, а также криминалитет. Зачастую эта скоординированная деятельность в рамках одной операции реализуется на обширном географическом пространстве – от Владивостока до Калининграда[126].
Такое положение дел связано в том числе и с проблемами экономического характера. Следует констатировать, что в современной российской экономике существует институциональный дефицит. О нем свидетельствует именно распространенное в России явление рейдерства, опасное тем, что оно замещает институциональный, т. е. правовой, порядок. Это явление паразитирует на нормальном сегменте институциональной рыночной экономики – рынке слияний и поглощений (рынке М&А: mergers & acquisitions). Рейдерство – подмена рынка М&А в частности и рынка вообще, поскольку это – именно захват, насилие, а не рыночное соглашение, пусть даже и вынужденное для одной из сторон М&А.
Самый крупный рейдерский рынок возник в Москве и Санкт-Петербурге, а в последние годы он стал интенсивно развиваться в регионах, особенно в нефтяных областях и в регионах с плодородными землями. Хотя российские масштабы рейдерских захватов до сих пор точно не подсчитаны, практически любой предприниматель, по убеждению экспертов, живет под страхом рейдерского захвата[127]. Целью захвата могут быть как мелкие, так и градообразующие предприятия, как стратегические и социально значимые, так и те, ценность которых сводится к рыночной стоимости земельного участка, на котором они расположены.
В последние годы также активизируются процессы банкротства предприятий, в том числе оборонно-промышленного комплекса и иных стратегических объектов. По словам председателя Арбитражного суда города Москвы О.М. Свириденко, тенденция последних лет заключается еще и в том, что «заказное банкротство стратегических и других круши,IX предприятий “ушло” в регионы»[128].
Нередко инициаторами банкротств выступают не только коммерческие структуры, в том числе зарубежные, но и федеральные ведомства и организации, государственные предприятия топливно-энергетического комплекса. Решая свои узкие задачи в ущерб интересам общества и государства, они создают угрозу безопасности страны. Так, в процессе финансового оздоровления «НИИ радиоприборостроения» 80 % его имущественного комплекса ушло за бесценок, утрачено уникальное оборудование, созданное не одним поколением ученых, – а это ведущее предприятие в сфере противоракетной обороны[129]. И это далеко не единичный случай. Например, выступая в Государственной Думе РФ в декабре 2008 г., Генпрокурор РФ Ю. Чайка отметил, что «…в Санкт-Петербурге преступное организованное сообщество хотело захватить 45 предприятий государственной важности»[130]. На официальном сайте Генеральной прокуратуры с завидным постоянством размещается информация о совершенных рейдерских захватах в отношении упомянутой категории предприятий, даже объекты атомной энергетики не являются исключением. Так, в 2006 г. прокуратурой был установлен факт рейдерской атаки в отношении ОАО «Сосновоборский проектно-изыскательский институт «ВНИИПИЭТ» (г. Санкт-Петербург) – крупнейший исследовательский центр в области атомной энергетики в России[131].
