Олег Данилов - Именем Закона
день рождения хоть бы подарок принесла! Хоть бы что-нибудь! Тоже, кричит
только!.. Найдешь работу, другую... и пить не будешь, понял?..
-- Ага! -- язвительно произнес усатый дядька. -- Не будет он!
-- Не будет! -- твердо сказал я.
Мать вскочила со стула. Лицо ее пошло пятнами, руки зло комкали и рвали
платочек.
-- Много ты понимаешь! -- взвизгнула она. -- Папочку жалко?! А что папочка жизнь
мою загубил? Скажите на милость, обидели его! Вы не знаете, -- повернулась она к
рабочим в зале, -- это еще на прежней работе было... Бригадир его... Жесть хотел
с завода вывезти... Какое твое дело было? -- закричала она на отца. -- Кто тебя
просил соваться? Ничего не доказал. Со всеми переругался. А через два месяца его
же под увольнение и подвели!..
-- Как же так получилось? -- спросил высокий парень в ковбойке.
-- В квартире трубу прорвало. Пока пытался починить, пока водопроводчика
дожидался -- день и прошел. Прогул! А за один прогул уволить можно, сами
знаете... Вот его и уволили по статье...
-- Погоди! -- поднялась пожилая работница. -- Уволить можно, если без уважительной
причины прогул. А у него -- причина! В суд надо было обращаться.
-- А я про что?! -- подхватила мать. -- Просила, умоляла: напиши в суд заявление,
там разберутся, восстановят тебя, еще и те дни оплатят, которые ты пропустил,
как уволили... Специально у юриста узнавала...
-- Правильно! -- послышалось сразу несколько голосов. -- Это называется
"вынужденный прогул". По вине администрации! За их счет!
-- Так нет! -- опять закричала мать. -- Он, видите ли, гордый! Он перед ними
унижаться не желает! Он лучше будет пьянствовать и на весь белый свет обижаться!
Вот и докатился, что и отсюда выгоняют...
-- И выгоним! -- строго сказал усатый дядька. -- Здесь завод, а не детский сад!
Свои обиды за проходной оставляй! Сюда люди работать приходят. Не хочешь -- не
держим!
Он встал и повернулся лицом к залу.
-- Как там его уволили, дело прошлое! А теперь что получается? Вот, допустим, он
у меня в бригаде. А мы на бригадном подряде находимся. За свою работу вместе
отвечаем и премию на всех делим, по коэффициенту трудового участия. Значит, мы
за него работать должны! Ведь какую-никакую зарплату, минимум, надо ему
выписать! И плюс к тому из-за его художеств нам премию по итогам года режут. А
это, сами знаете, деньги не-малые! Так почему из-за него мы должны домой только
ползарплаты приносить? И вообще, -- продолжал дядька, -- не понимаю я системы
этой... Чего мы тут обсуждаем? Наше дело -- работать! А такими деятелями пускай
милиция занимается! Прогульщик, тунеядец, значит, надо органы подключать! Вот вы
нас собрали, не позабыли: а где, интересно знать, милиция? Об этом не подумали?
- Здесь милиция! -- раздался вдруг из заднего ряда голос капитана Соколова. Он
встал и, провожаемый удивленными взглядами, прошел через весь зал и поднялся на
сцену.
-- Начальник уголовного розыска райотдела внутренних дел капитан Соколов, --
представился он.
-- Ого! -- воскликнул кто-то.
-- Спасибо, товарищи, что пригласили, -- вежливо сказал капитан. -- Большое
спасибо! Мы, угрозыск, как известно, преступников ловим. Сотворит человек что-
нибудь противозаконное -- наша служба подключается. Прямо скажу, трудно бывает.
Находим, конечно, но повозиться приходится. А вы нам работу облегчаете!
Помогаете правоохранительным органам!
-- Это как? -- насторожился усатый дядька.
-- Да очень просто! -- пояснил капитан. -- Сейчас вы этого "друга" выгоните. Он,
конечно, с горя пить начнет, еще больше, чем пил. По пьянке или в драку
ввяжется, или в семье дебош устроит... А то и на кражу пойдет, вслед за
дружками. Терять-то ему нечего! Значит, надо нам сейчас наблюдение за ним
установить и можно брать, еще тепленького. Не сразу, конечно, пускай сначала
натворит лет так на восемь! Чтобы вы его долго не увидали!
-- Интересно! -- воскликнула пожилая работница. -- Он будет творить, а вы
дожидаться!
-- Подожди, Маша, -- остановил пожилую работницу усатый дядька. -- Не поняла ты...
Товарищ капитан тут перед нами аллегорию развел... Дескать, вы уволите и вот чем
это кончится. Поэтому не увольняйте, а мучайтесь с ним до скончания века!
Только, извините, время сейчас другое! Везде прямо говорят: нянчиться с такими
нечего!
По залу прошел сдержанный гул. Люди явно заволновались. Послышались голоса:
-- Человек все-таки!
-- А мы чем виноваты?
-- А ты забыл, как в прошлом году напился и два дня гулял?
-- Так я на свадьбе!..
-- А все равно под увольнение подходил!
-- Одного выгонишь -- другим неповадно будет!
-- Вот что! -- сказал капитан, легко перекрывая гомон. -- Я в производстве не
силен. Но знаю, когда брак случается, прежде всего, стараются его исправить.
Переделать. А в отходы отправляют, когда все средства испробованы. Детали, узлы
и то сохранить стараетесь! Как же вы можете живым человеком швыряться?! О
зарплате думаете, рубли считаете: а про товарища забыли? Трудовой коллектив
может увольнения требовать. Верно! И хорошо, что это законом предусмотрено. Но
это -- крайняя мера, когда уже ничего не помогает!
-- Так ничего и не помогает! -- выкрикнул усатый дядька. -- Говорил же начальник
цеха: и выговоры объявляли, и отпуск передвинули... Не действует на него!
-- Это не действует, -- согласился капитан. -- А вот приставить к нему двоих, кто
поздоровей! Чтобы с работы и на работу его провожали, пока пить не отвыкнет. И в
наркологический кабинет водили бы да смотрели, чтобы лечился как следует,
процедуры не пропускал! А дружкам его чтобы морды понабивали и раз навсегда от
дома отвадили!
-- Хорошие советы милиция дает! -- выкрикнул кто-то.
-- Это я так, -- смутился капитан. -- Образно говоря... В зале засмеялись.
-- Ничего, -- поднялся парень в ковбойке. -- Надо будет, мы и не образно... Я бы,
честно говоря, не его выгнал, а тех, кто из-за рубля ничего вокруг не видит. Ты
вот, -- он резко повернулся к усатому дядьке, -- о производстве заботишься. А чего
же ты о нем не позаботился, когда тебя в бригаду Стешенко перейти попросили?
-- Умный какой! -- обозлился дядька. -- Собрали пацанов зеленых, сам бригадир
только-только после армии. Они наработают, пожалуй! С какой стати я из-за них в
заработке терять должен?
-- Ты вот на Закон о трудовых коллективах ссылался, -- сказал парень, -- так там
не только про пьяниц сказано... Тех, кто коллектив разлагает рвачеством своим,
ведь тоже попросить кое о чем можно...
Дядька дернулся было, но промолчал.
-- А ты чего сидишь, как пыльным мешком вдаренный? -- сказал парень моему отцу.
-- Чувствую, и вправду придется тебя на веревочке водить. Пощады не жди! Умрешь,
а человеком станешь!
-- Камера -- стоп! -- раздался вдруг голос режиссера. -- Снято!
И я, и все в зале к этому времени напрочь забыли, что идет киносъемка. Всех как
будто холодным душем окатили. Режиссер вылетел на сцену.
-- Ну, товарищи! -- воскликнул он, радостно потирая руки. -- Сказать, что
гениально, значит, ничего не сказать! Абсолютно живой, подлинный эпизод!
Прекрасный финал для картины! Взволнованный, страстный!.. Огромное вам спасибо!
-- Тьфу, черт! -- опомнился парень в ковбойке. -- А я-то...
-- Вы старались не зря, -- успокоил его режиссер. -- Поймите: зрители, сидящие в
зале, благодаря вам и вашим товарищам будут активно сопереживать происходящему
на экране. А кое-кто переосмыслит свою жизнь... Мы этот эпизод домонтируем
крупными планами, и когда рабочее собрание все-таки примет решение уволить этого
человека с завода, для него это будет еще большей трагедией! Ведь нашлись люди,
которые вступились за него.
-- Чего, чего? -- переспросил парень. -- Как это уволить?!
-- У нас есть утвержденный сценарий, -- терпеливо стал объяснять режиссер, --
согласно которому этот эпизод в картине -- последний.
-- Значит, -- спросил кто-то из рабочих, -- если в кино, предположим, пьяница или
прогульщик забредет, то он на экране что увидит? Как таких в шею гонят?
-- Именно, -- подтвердил режиссер. -- Тяжелая расплата!
-- Получается: надеяться ему больше не на что? И к нормальной жизни не
вернуться?
-- Все в его руках, -- возразил режиссер. -- Если он захочет...
-- Вот что, товарищи киношники, -- сказал парень. -- Как отдельные личности пьют,
прогуливают и увольняются постоянно -- это мы и так знаем. И в кино ходить не
надо. И не пойдет никто на такой фильм... А вот вы покажите, как человека
вытащить можно! Как в цехе или еще где борются за него! Вот тогда нам интересно
будет: удастся это или нет? Тогда каждый переживать станет. А так... Знал бы, ни
