Константин Чудиновских - Подведомственность в системе гражданского и арбитражного процессуального права
Предложенные И. М. Зайцевым формулировки принципов института подведомственности также нельзя назвать полностью удовлетворительными, поскольку они не отражают особенностей института подведомственности как института, носящего межотраслевой характер, и как рабочего механизма распределения юридических дел между различными органами юрисдикционной системы государства.
Отдельные принципы института подведомственности формулировались и другими процессуалистами,[214] но эти предложения конкретнее будут рассмотрены непосредственно в ходе исследования.
Анализируя нормы института подведомственности юридических дел, следует заключить, что сформулированное Ю. К. Осиповым правило о преимущественной подведомственности юридических дел государственным органам перед негосударственными органами в области разрешения споров о праве и иных правовых вопросов в своем общем виде продолжает действовать и сейчас. Это наглядно можно продемонстрировать при исследовании соотношения различных форм разрешения юридических дел.
Формы разрешения юридических дел разнообразны, и в науке неоднократно высказывались мнения относительно их классификации. Так, в зависимости от природы органов, уполномоченных на разрешение юридических дел, С. В. Курылев различал разрешение дел государственными (исполнительно-распорядительными органами, государственными и ведомственными арбитражами, нотариусом, прокурором, государственными судами) и общественными организациями (органами управления колхозов и иных кооперативных организаций, комитетами профсоюза, международной арбитражной комиссией и внешнеторговой арбитражной комиссией, третейскими судами, общественными судами).[215]
Д. М. Чечот, также исходя из природы юрисдикционного органа, предлагал различать судебную, административную, арбитражную, нотариальную и общественную форму защиты. При этом к последней он относил разрешение дел комиссией по трудовым спорам, третейскими судами, органами общественного управления в кооперативных и общественных организациях.[216]
Свою классификацию предложил Ю. К. Осипов. В зависимости от природы юрисдикционных органов он выделял государственную, общественную, смешанную и третейскую форму разрешения юридических дел. При этом государственная форма подразделялась им на административную, арбитражную и судебную, общественная – на профсоюзную, колхозную и кооперативную, смешанная – на паритетную (спор разрешается единым органом, состоящим из равного количества членов заинтересованных сторон) и совместную (спор разбирается несколькими самостоятельными органами одновременно), третейская – на разрешение дел судом, образованным по соглашению между гражданами и по соглашению между организациями.[217] С приведенной классификацией соглашается и В. М. Жуйков.[218]
Нельзя говорить о том, что указанные мнения относительно классификации форм защиты являлись ошибочными на момент их изложения. Однако ни одна из приведенных классификаций не соответствует современному состоянию юрисдикционной системы России. Это связано в первую очередь с тем, что институт разрешения юридических дел находится в тесной зависимости от социально-политической и экономической ситуации в обществе, любое ее изменение влияет и на значимость той или иной формы разрешения юридических дел. В связи с этим следует отметить, что процесс формирования и функционирования различных форм разрешения юридических дел отличается постоянной динамикой своего развития.
На сегодняшний момент в качестве реально функционирующей альтернативы государственным формам разрешения юридических дел можно назвать лишь третейскую и нотариальную формы негосударственного разрешения юридических дел. Следует отметить, что долгое время нотариат носил полностью государственный характер и совершенно справедливо рассматривался юристами в качестве органа государственного управления. При этом если Д. М. Чечот нотариат выделял в самостоятельную форму разрешения юридических дел,[219] а С. В. Курылев включал рассмотрение дел нотариусом в государственную форму разрешения юридических дел,[220] то Ю. К. Осипов вообще не отделял деятельность нотариата от административной деятельности иных исполнительно-распорядительных органов.[221]
Однако начиная с 1993 г., система нотариата перестала входить в систему государственных органов исполнительной власти. Сейчас нотариат относится к числу органов, осуществляющих публично-правовые функции, действующих хоть и под контролем государства, но «непосредственно и независимо в рамках гражданского общества, самоорганизуясь в рамках саморегулируемых публично-правовых организаций – Нотариальных палат».[222] Юрисдикция нотариата носит особый характер, отличающийся бесспорностью дел, подлежащих его разрешению. Нотариат нельзя рассматривать ни как судебный, ни как административный орган. Это самостоятельное правовое образование в юрисдикционной системе России. Поэтому следует согласиться с Д. М. Чечотом, выделившим в качестве самостоятельной формы разрешения юридических дел нотариальную, и точнее будет рассматривать ее как негосударственную.
Таким образом, можно сделать вывод, что государственные формы разрешения юридических дел на сегодняшний день имеют гораздо большее распространение и применение, чем негосударственные. Наличие негосударственных юрисдикционных органов, по справедливому замечанию Ю. К. Осипова, составляет отличительную особенность института подведомственности.[223] В то же время было бы не совсем верно утверждать, что деятельность негосударственных форм разрешения юридических дел осуществляется самостоятельно и независимо от государства. Государство определенным образом уполномочивает соответствующие юрисдикционные органы, эти органы осуществляют свою правоприменительную деятельность исключительно по поручению государства, которое определяет объем их юрисдикционных полномочий, контролирует их деятельность и осуществляет принудительное исполнение издаваемых юрисдикционных актов. Так, поскольку решения третейских судов и международных коммерческих арбитражей не включены в перечень предусмотренных ст. 7 Федерального закона «Об исполнительном производстве» исполнительных документов, для того, чтобы получить возможность их принудительного исполнения, необходима выдача исполнительного листа соответствующим государственным судом, который, в том числе таким образом, осуществляет контроль за соответствием решений третейского суда требованиям законности и обоснованности.
Указанное выше правило обозначено Ю. К. Осиповым как принцип преимущественной подведомственности юридических дел юрисдикционным органам и сформулировано следующим образом: разрешение споров о праве и других юридических дел за изъятиями, указанными в законе, подведомственно государственным органам, наделенными юрисдикционными полномочиями.[224]
Однако на сегодняшний день, учитывая произошедшие в регулировании института подведомственности изменения, можно сказать, что данное правило приобрело несколько иное содержание. Закрепленное в ст. 46 Конституции РФ право на судебную защиту получило действительную реализацию и приобрело характер неограниченного права каждого на защиту своих прав и законных интересов в суде. Можно согласиться с В. М. Жуйковым в том, что конституционное положение о праве каждого на судебную защиту своих прав и свобод есть ничто иное, как установление судебной подведомственности для всех споров о праве.[225]
В процессуальной теории высказано мнение о существовании в регулировании института подведомственности принципа универсальной подведомственности юридических дел судам общей юрисдикции.[226] Однако, прежде чем соглашаться с данным положением, следует сказать о том, что действующая система юрисдикционных органов основана в первую очередь на принципе общей подведомственности юридических дел органам судебной власти государства. Конституционный Суд РФ, конституционные (уставные) суды субъектов РФ, системы судов общей юрисдикции и арбитражных судов являются органами, которые в соответствии с Конституцией РФ обладают общими полномочиями на разрешение любого рода юридических дел. Все другие органы, управомоченные законом на разрешение споров о праве, как справедливо отмечает В. М. Жуйков, в этой ситуации должны рассматриваться только как органы их предварительного, досудебного разрешения, решения которых по заявлениям не согласных с ними заинтересованных лиц в полном объеме являются предметом контроля со стороны суда; решения же судов никаким другим несудебным органам неподконтрольны и могут быть в установленной законом процедуре пересмотрены только вышестоящими судами.[227]
