Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том V. Преступления против государственной власти. Преступления против военной службы. Преступления против мира и безопасности человечества. Международное уголовное право
Указом Петра I «О воспрещении взяток и посулов за оное» от 24 декабря 1714 г. установлен запрет на мздоимство. Этот законодательный акт определял взяточничество так: «…получение должностным лицом мзды помимо содержания, получаемого от государства, независимо от того влияния, какое взятка оказывает в сфере служебной деятельности чиновника, – есть преступление по службе, ибо, доставляя незаконный прибыток чиновнику, взятка причиняет ущерб плательщику». Спустя два года, в Указе Петра I от 18 июля 1716 г., были выделены три формы взяточничества: принятие подарка, нарушение служебного долга за взятку и совершение преступления за взятку. В связи со свойствами этих форм определялось соответствующее наказание. Указы, направленные на борьбу со взяточничеством, активно принимались и в следующие годы: «Инструкция, или наказ земским комиссарам в губерниях и провинциях» (1719 г.), «О рачительном сборе податей и о наказании за взятки» 1720 г.)[74]. Тем самым взяточничество вновь признавалось уголовно наказуемым деянием, которое, как отмечалось выше, отсутствовало в виде такового в Соборном уложении 1649 г.
Субъектом взяточничества являлись не только берущие и «лиходатели», но и те, «которые ему в том служили и чрез кого делано, и кто ведали, а не известили, хотя подвластные или собственные его люди, не выкручаяся тем, что страха ради сильных лиц, или что его служитель», т. е. соучастники и даже недоносители. Чтобы «неведением никто не отговаривался», от поступающих на службу бралась подписка об объявлении им указа. Для ознакомления народа указы прибивались на видном месте[75].
Несмотря на то, что за взяточничество устанавливалось достаточно жесткое и даже жестокое наказание, распространение его в период правления Петра достигло небывалого масштаба. Не способствовало предупреждению этого опасного преступления даже то, что Петр решил установить чиновникам высокое жалованье. В литературе можно найти немало примеров процветания взяточничества и казнокрадства. Так, уличен был во взятках и казнен сам обер-фискал Нестеров. Был повешен за взяточничество, злоупотребления, казнокрадство сибирский губернатор князь Гагарин, который даже умудрился украсть бриллианты, купленные в Китае для жены Петра I, пока их везли через Сибирь. А у любимца царя князя Меншикова после его падения было найдено до трех миллионов деньгами и бриллиантами и сделан начет (царь обязал вернуть украденное) в размере почти годового бюджета Российской империи. Лишь в Белгородской губернии как взяточники и мздоимцы были обвинены 39 чиновных «персон», в числе которых можно упомянуть прокурора Зыбина, тайного советника Салтыкова и др.[76]
Норма, предусматривающая ответственность за другое должностное преступление – служебный подлог, являясь чертой старого права, в эпоху Петра I продолжала иметь самостоятельное и обособленное значение. В отношении этого состава руководящими были постановления главы XIII Генерального Регламента, в которых служебный подлог был обрисован достаточно подробно. Здесь проводится четкое различие между подлогом интеллектуальным («кто под каким-нибудь предлогом неправдиво учинит рапорт (или доношение) им о состоянии дела, а некоторые предложения и прочее тому подобное с умыслом удержит, или весьма утаит») и подлогом материальным («кто протоколы или другие документы переправит фальшиво, и прочее в таких причинах подобное учинит»)[77]. В период от Артикулов Петра I до Свода законов были разработаны меры предупредительного свойства против служебного подлога. Правительство стремилось к тому, чтобы всякий официальный документ был скреплен должностным лицом и чтобы в этом отношении велась строгая отчетность[78].
Особые предупредительные меры касались недопущения в официальных документах (книгах, вексельных документах) подчисток, поправок, дописок[79].
Законодательная деятельность по упорядочению уголовной ответственности должностных лиц была продолжена в период царствования Екатерины II. Известно, что в это время роль центральных органов постепенно была сведена к общему руководству и наблюдению, основные вопросы управления стали решаться на местах, и для этого был проведен ряд реформ местного управления.
В период правления Екатерины II принималось немало актов, регламентирующих ответственность чиновников по службе. Среди них следует назвать такие указы, как: «Об удержании судей и чиновников от лихоимства» (1762 г.), «О распубликовании во всем государстве об учиненных наказаниях за взятки и лихоимство» (1766 г.), «О штрафовании присутственных мест за нерапортование и за неисполнение по посланным указам в сроки» (1766 г.), «О наказании мирских начальников, уличенных в незаконных поборах» (1796 г.)[80]. В нормативных актах формулировались составы таких преступлений, как взяточничество, лихоимство, подлоги документов, корыстное злоупотребление властью, неисполнение возложенных обязанностей, противоправное бездействие власти. Екатерина Великая проводила реформы, направленные на повышение значимости чиновничества в России. В результате указанных преобразований активно развивался бюрократический аппарат, росла его численность. Это способствовало распространению должностных преступлений, в особенности взяточничества. Однако, следуя просветительским теориям, Екатерина II декларировала гуманистические идеи о наказании, поэтому опасные должностные преступления влекли наказания гораздо более мягкие, нежели в эпоху Петра Великого. В последней четверти XVIII в. лица, совершившие должностные преступления (кроме взяточников), в основном прощались, а наказанием за взяточничество стало для низших чинов исключение со службы с лишением чина и взысканием полученных денег в двойном размере, а для высших чинов – временное пребывание в своих поместьях.
В период царствования Александра I (1801–1825) были предприняты попытки кодификации российского уголовного законодательства, которые выразились в ряде проектов уголовных уложений. Один из них разработан профессором Харьковского университета Якобом.
Проект проф. Якоба имел «важное значение для нашего позднейшего законодательства», – писал видный русский ученый Н. С. Таганцев[81]. При издании в 1832 г. Свода законов отдельные составы должностных преступлений формировались в соответствии с проектом 1811 г. Завершилась работа над Сводом законов в период правления Николая I (1825–1855 гг.).
Если анализировать развитие должностных преступлений по Своду законов издания 1832 и 1842 гг., то, прежде всего, следует отметить наличие статей, трактующих эти преступления. К ним относились: злоупотребление властью, превышение власти, взяточничество, служебный подлог. Однако следует отметить, что статьи, предусматривающие составы должностных преступлений, помещены в разных местах Свода и не согласованы между собой. Более того, такое согласование отсутствует даже в тех случаях, когда речь идет об одном и том же преступлении.
Так, о служебном подлоге как особом виде подлога публичных документов идет речь в разделе V главы III «О неисполнении по должности». Под ним подразумеваются: а) подделка, переправка и подчистка протоколов и других документов присутственных мест (ст. 284); б) неправый доклад судебных актов для сокрытия истины, лживые рапорты о состоянии дела и т. п. подлоги (ст. 285).
Кроме того, ст. 729 предусматривает ответственность чиновников крепостных дел, нотариусов и маклеров, произведших от имени частных лиц подлог крепостных актов, заочно совершивших акты от имени отсутствующих лиц без доверенности от них, осуществивших подлог актов задним числом и т. п.
К середине XIX в. изменения в социально-экономическом строе общества настоятельно требовали обновления и упорядочения уголовного законодательства, что ощущалось не только развивающейся буржуазией, но и дворянством.
Необходимость новой систематизации уголовного законодательства была связана с реформами государственного аппарата, развитием системы полиции и полицейского сыска, с более точным обозначением правового статуса различных сословных групп в Своде законов.
Проведенная при Николае I систематизация российского законодательства в области уголовного права завершилась изданием Уложения о наказаниях уголовных и исправительных. Оно было создано в результате соединения наскоро переработанных специальной комиссией актов времен правления Алексея Михайловича, Петра I, Екатерины II, включенных в Свод законов Российской империи, а также норм некоторых уголовных кодексов европейских стран[82].
