Максим Кратенко - Судебная практика по гражданским делам. Споры о защите прав потребителей: научно-практическое пособие
Оценка качества исполнения по договору возмездного оказания услуг, с учетом легального определения услуги в п. 1 ст. 779 ГК РФ как деятельности, не направленной на создание какого-либо результата, предполагает определенную специфику в сравнении с оценкой качества работ.
В литературе преобладает подход, согласно которому оценка качества услуги подразумевает характеристику самого процесса оказания услуги (процедуры) и условий ее потребления, но не результата деятельности исполнителя. Соответственно, недостижение какого-либо результата не может по общему правилу рассматриваться как ненадлежащее исполнение обязательства и являться основанием для отказа в выплате вознаграждения исполнителю или применения к нему мер ответственности[67]. Эта позиция нашла отражение в судебной практике по спорам, связанным с проведением лечебными учреждениями пластических операций (хирургическая косметология).
Ш. обратилась в суд с иском к клинической больнице о возмещении материального ущерба и компенсации морального вреда, мотивируя тем, что ей была проведена некачественная пластическая операция, требуемый результат не достигнут: морщины на лице и шее не удалены, возникла асимметрия левой и правой половины лица. Заявлены требования о взыскании с ответчика стоимости проведенной операции 8529 руб., стоимости повторной пластической операции, которую истица намерена сделать, в размере 30 000 руб. и компенсации морального вреда в сумме 50 000 руб. Суд, рассмотрев представленные доказательства, в том числе заключение судебно-медицинской экспертизы, которым подтверждалось соответствие проведенной операции стандартной методике и отсутствие каких-либо послеоперационных осложнений у Ш., в иске отказал. Решение Советского районного суда г. Красноярска от 25.09.2001 г.[68].
Аналогичным было решение по другому делу, где истец С. просил взыскать с государственного учреждения «НИИ медицинских проблем Севера» (далее – НИИ) компенсацию морального вреда в размере 200 000 руб., причиненного вследствие некачественно проведенной пластической операции (ринопластика), возникших осложнений в виде затруднения носового дыхания и неизгладимого обезображивания лица (асимметрия кончика носа).
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы у истца еще до проведения пластической операции имелась деформация носа (утолщенный кончик носа, расширенное основание и пр.), сама операция была проведена в соответствии с действующими методиками, данных, свидетельствующих о нарушении здоровья истца, также не выявлено. С учетом результатов экспертизы и других доказательств по делу, суд вынес решение об отказе в иске (Решение Советского районного суда г. Красноярска от 28.10.2004 г. Дело № 2-718/04).
В вышеизложенных примерах недостижение медицинской организацией благоприятного результата, на который рассчитывал пациент, суд не счел достаточным основанием для расторжения договора, возмещения убытков и компенсации морального вреда пациенту, поскольку была соблюдена стандартная методика для данного вида медицинской услуги. Возможно, суд вынес бы иное решение, если бы планируемый результат пластической операции был согласован сторонами в договоре об оказании платных медицинских услуг или оформлен в виде приложения к договору (с помощью компьютерного моделировании ит.п.). За пределами косметологических и стоматологических услуг подобных споров пока немного. При лечении большинства заболеваний врач, как правило, не обещает пациенту определенный результат лечения.
Правовое регулирование качества услуг осуществляется с помощью следующих способов:
– стандартизации, то есть подробного урегулирования процедуры оказания услуг (медицинские, образовательные, аудиторские услуги);
– лицензирования (медицинские услуги);
– добровольной сертификации (туристские услуги);
– саморегулирования, то есть посредством утверждения саморегулируемой организацией профессиональных стандартов (риэлторские, оценочные услуги)[69].
В последнее время институт лицензирования отходит на второй план, что вполне объяснимо. Соблюдение лицензионных требований и условий позволяет оценить наличие у лицензиата (исполнителя) необходимых предпосылок для качественной работы, но не качество услуги, оказанной конкретному заказчику.
Большие надежды возлагают на институт саморегулирования, то есть объединения в саморегулируемые организации представителей отдельных профессий. В этой связи, возможно, стоило бы «прибавить» юридического веса всевозможным корпоративным стандартам (кодексам профессиональной этики), приравняв их к обычно предъявляемым требованиям к услуге (п. 1 ст. 721 ГК РФ).
Существуют особенности оценки качества отдельных видов услуг.
Применительно к медицинским услугам вопрос о надлежащем исполнении договора медицинской организацией следует решать поэтапно. Прежде всего необходимо оценить, насколько правомерным и квалифицированным было медицинское вмешательство: получено ли добровольное согласие пациента на тот объем медицинских манипуляций, которые были выполнены; оказана ли услуга специалистом соответствующего профиля с учетом характера заболевания (диагноза); имеет ли медицинская организация лицензию на данный вид медицинской деятельности, разрешены ли к применению медицинские технологии и лекарственные препараты, которые были использованы при оказании медицинской помощи.
Далее оценивается собственно качество медицинской услуги, оказанной конкретному пациенту, – с точки зрения соблюдения стандартов диагностики и лечения, наличия благоприятного лечебного эффекта. Применительно ко второму этапу в юридической литературе существует несколько предложений относительно критериев оценки.
Формальный подход сводится к тому, чтобы проверять медицинскую услугу исключительно на соответствие стандартам, утвержденным Минздравом России, территориальными или муниципальными органами управления здравоохранением[70]. В стандартах определены виды и объем диагностических (лечебных) мероприятий, а также лекарственные препараты, которые следует использовать применительно к отдельным видам заболеваний.
Согласно второму подходу, качество медицинской услуги следует оценивать с учетом результативности (эффективности) медицинского вмешательства.
В судебной практике положительный результат как критерий качества медицинской услуги пока не получил особого признания, что обычно объясняется спецификой медицинской деятельности: невозможность гарантировать благоприятный исход лечения в связи с неизученностью многих заболеваний, схожестью симптомов различных заболеваний, индивидуальной реакцией организма пациента на заболевание. Даже в случае удовлетворения иска пациента, связанного с оказанием заведомо неэффективной медицинской услуги, суд предпочитает мотивировать свою позицию нарушением права потребителя на информацию (ст. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей»).
Мировым судом был рассмотрен спор между гр. Д., страдающим глухотой, и индивидуальным предпринимателем П., принявшей на себя обязательство в течение 10 дней восстановить гр. Д. слух до нормального уровня с помощью оригинальной методики. Нетрадиционное лечение оказалось неэффективным: клиническое обследование гр. Д. до и после проведения лечения по оригинальной методике показало, что слух остался на прежнем уровне. Пациент потребовал вернуть уплаченную за услугу сумму, поскольку не был достигнут обещанный результат. Предприниматель П. отказалась. Изучив обстоятельства дела, суд удовлетворил иск Д. и взыскал с ответчика стоимость услуг, мотивируя свое решение следующим образом.
По договору П. приняла на себя обязательство добиться определенного эффекта: одно из условий договора включало в себя указание на «ожидаемые результаты лечения» – в виде восстановления слуха до нормального уровня. В соответствии с п. 3 ст. 4 Закона РФ «О защите прав потребителей», если исполнитель при заключении договора был поставлен в известность о конкретных целях оказания услуги, то он обязан оказать услугу, пригодную для этих целей. Гражданин Д. поставил предпринимателя П. в известность о том, что ему необходимо улучшить слух в связи с особым характером работы (на железной дороге).
В соответствии с положениями § 2 гл. 37 ГК РФ о бытовом подряде и ст. 10 Закона РФ «О защите прав потребителей» исполнитель обязан предоставить потребителю достаточную и достоверную информацию об услугах, обеспечивающую возможность их правильного выбора. Поскольку предприниматель П. не ознакомила истца с медицинскими документами, описывающими методику проводимого лечения, а также используемые лекарственные препараты, тем самым она нарушила право истца на получение необходимой информации об услуге (Решение мирового судьи Центрального района г. Красноярска от 13.02.2004 г.)[71].
