Владимир Демченко - Главные преступления советской эпохи. От перевала Дятлова до палача из Мосгаза
13 сентября 1984 года. Чикатило садится в автобус № 7, следующий от вокзала Ростова-на-Дону в аэропорт. Он проходит по салону, вглядывается в лица женщин, пытается заговорить, но всякий раз натыкается на недоуменные взгляды. Выходит и едет обратно на вокзал. Он продолжает попытки контактов, но они долго заканчиваются неудачей.
Но вот он все-таки знакомится с дамой, они идут в зал ожидания и садятся рядом. Женщина кладет ему голову на колени, а он прикрывает ее курткой. Дама — проститутка, за деньги она быстро, прямо там, доставляет Чикатило оральное удовольствие.
Женщина уходит, а Чикатило задерживают. Оказалось, что за ним давно следят оперативники, выставившие «хвост» за странным человеком, подходящим под новое описание. Чикатило обвинили в публичном приставании к женщинам и отправили за решетку на 15 суток.
Но это только предлог. Опера уверены, что маньяк попался. В его сумке мыло, веревка, баночка вазелина и большой кухонный нож. Чикатило, правда, не растерялся. Сказал, что работа у него разъездная, связана с частой упаковкой и распаковкой вещей и деталей. Нож с веревкой нужны как раз для этого. Мыло — руки помыть. А вазелин он использует как крем для бритья — он дешевле.
Маньяка допрашивают, он все отрицает. У него берут образцы крови и сравнивают с той, что была в сперме, обнаруженной когда-то на одной из жертв. Но она… не совпадает. У задержанного вторая группа, а в сперме — четвертая.
Как такое может быть? Позже в приговоре суда этот факт объяснялся неким «парадоксальном выделительством». Якобы Чикатило — уникум, у него разные группы в выделениях организма и собственно в крови. Но потом выяснилось — это ерунда. Просто эксперты, изучающие сперму, оказались неаккуратны. В образцы попали «биологические примеси», не позволившие сделать точный анализ. Попросту говоря, образец оказался грязным.
Разочарование оперативников описать невозможно. С наукой они спорить не могли, Чикатило надлежало отпустить. Во второй раз маньяк был на грани разоблачения и второй раз избегал его по чистой случайности. Ошибка экспертов обошлась в 6 лет усилий следствия и в 21 потерянную человеческую жизнь — столько маньяк убил после той экспертизы.
Последняя кровьУбийства продолжались. После каждого найденного трупа следовало усиление милицейских нарядов и розыскных мероприятий.
Но не было никаких результатов — вплоть до 1990 года.
Маньяк начал убивать сразу после Нового года — первый случай зафиксирован 14 января, жертвой стал 11-летний Андрей Кравченко. Март, апрель, июль, август, октябрь — в каждый из этих месяцев находили новые изуродованные тела, причем в октябре — сразу два. Милиция сбилась с ног, идут разговоры о привлечении сил из других областей и республик. Чтобы по сотруднику у каждого фонаря поставить.
В конце концов эти меры дали результат. 6 ноября, железнодорожная станция Лесхоз. От платформы идут двое — маньяк Чикатило и 22-летняя Светлана Коростик. Она проститутка, Чикатило договорился с ней о часе любви под сенью деревьев. Прохладно уже, но ничего, по-быстрому ведь.
Коростик сама прилегла на расстеленный плащ. Но у маньяка и на этот раз ничего не вышло, не хватило мужской силы. Подвыпившая девушка начала смеяться и отпускать скабрезные шуточки. Разъяренный Чикатило достает нож. За несколько секунд он исполосовал хохотушку чуть ли не на куски, встал, нашел лужу и тщательно вымыл одежду и нож. И как ни в чем не бывало пошел обратно к станции.
На платформе в тот день дежурил сержант Игорь Рыбаков. Людей было немного, в основном грибники. Милиционер был в штатском, он прохаживался вдоль перрона и откровенно скучал. Но тут он увидел человека в плаще, шляпе и с портфелем. Встретить такого здесь было странно — вокруг один лес, что там мог делать этот интеллигент. К тому же он подходил под описание возможного преступника.
Рыбаков подошел, козырнул и представился.
— Предъявите документы, — сказал он. Чикатило достал паспорт, он всегда носил документы с собой.
— Что вы здесь делаете? — продолжил сержант.
— Ехал в электричке, стало душно, я вышел по лесу прогуляться, — сказал маньяк.
Милиционер вернул документы и козырнул. Через пару минут подошла электричка. Чикатило сел в первый вагон. Он успокоился только когда поезд тронулся. Неужели опять повезло!
У сержанта Рыбакова не было оснований задерживать странного человека. Но имя его он записал и в тот же день подал рапорт: так, мол, и так, на платформе был замечен такой-то, вел себя так-то. И забыл об этом.
Тело Светланы Коростик обнаружили через пять дней. Следователи сразу подняли все рапорты со станции Лесхоз за последние две недели. В них фигурировали многие, но лишь одна фамилия казалась следователям знакомой. Кто-то вспомнил про задержание 6-летней давности и про экспертизу. Следователи поняли: Это он!
Несколько дней за маньяком наблюдали, надеясь взять с поличным, но маньяк выглядел успокоенным, убийство Коростик на какое-то время приглушило его кровавую страсть.
20 ноября 1990 года Чикатило пошел за пивом. Взял трехлитровую банку, прошел несколько кварталов и отстоял в очереди около 40 минут. Но насладиться пенным напитком не успел: у пивной бочки его задержали.
КСТАТИ
В трехлитровую банку Чикатило почему-то залил только одну кружку пива. Оперативники рассказывали, что он не оказал сопротивления и почти всю дорогу молчал. Первые слова он произнес уже у самого Ростова. Сказал: «Это лишний раз говорит о том, что не надо ссориться с начальством». Ему запретили говорить, но через некоторое время Чикатило повторил: «Все-таки с начальством ссориться нельзя». Что значили эти фразы, так и осталось загадкой.
В квартире маньяка нашли ботинки, следы которых похожи на отпечатки башмаков убийцы, взятые много лет назад. И все. Для обвинения этого было явно недостаточно. Косвенные улики. А сам Чикатило молчал 8 дней.
Вот тогда вызвали Александра Бухановского.
Так что, меня расстреляют?Сам Александр Бухановский вспоминает беседу с Чикатило так:
— Мы сидели друг против друга. Сначала я объяснил ему, что я врач и моя задача — помочь ему. Я не следователь и не судья, говорил я, поэтому я не собираюсь оценивать ваши поступки с точки зрения права или морали. Может быть, то, что с вами произошло, — не вина ваша, а беда. И лучше врача никто этого не поймет… Я положил перед ним некоторые выборочные места из моего заочного исследования — там, где я описывал его детство и юность, его семью, родителей. Он прочитал и разрыдался. Во время нашего разговора он вообще часто плакал. Как ребенок. Я дал ему выговориться. Он говорил поначалу сумбурно, а потом все более связно и подробно. Уже к середине дня он впервые в жизни рассказал, что с ним происходило, чем это начиналось, как случилось первое убийство, как это мучило его, о своей тяжелой жизни и о многом другом.
Почему во время визита врача Чикатило раскрылся? Может быть, психиатр помог ему сбросить груз, который маньяк носил много лет? Чикатило раскаялся, понял, что он изверг, и вверил себя судьбе и правосудию?
Но в последующем — и на суде, и после него — Чикатило всеми силами цеплялся за жизнь. Скорее всего, говорить о раскаянии этого маньяка — значит обманывать себя. Скорее всего, расчетливый маньяк понял, что только настаивая на нарушениях собственной психики у него есть шанс сохранить жизнь. Если его признают невменяемым, он отделается лечением, а потом выйдет на свободу. Появление врача было как нельзя кстати, такого шанса могло больше не представиться. И Чикатило с ходу принялся ломать эту комедию. И продолжал ее четыре года.
На самом деле Чикатило вряд ли жалел о сделанном. Вот что он говорил следователям об отношении к жертвам:
— Мне приходилось часто бывать на вокзалах, в поездах, электричках и автобусах… Там бывает много всяких бродяг, молодых и старых. Они и просят, и требуют, и отбирают. С утра где-то напиваются… Эти бродяги втягивают и несовершеннолетних. С вокзалов расползаются по электричкам в разные стороны. Приходится видеть и сцены половой жизни этих бродяг на вокзалах и в электричках. И вспоминалось мне мое унижение, что я не мог никогда проявить себя как полноценный мужчина. Возникал вопрос: имеют ли право на существование эти деклассированные элементы?.. Знакомиться с ними не составляет труда, они сами не стесняются, лезут в душу, просят деньги, продукты, водку и предлагают себя для сексуальной жизни.
Но, делая такие признания, маньяк просил занести в протокол, что на каждое преступление его толкала его психическая болезнь. Даже когда к нему привели жену (та долго отказывалась, а потом смотрела на него как на исчадие ада), он не нашел слов кроме рассуждений о психическом здоровье и необходимости лечения. В многочисленных интервью Чикатило подчеркивал свое нездоровое состояние, прививая обществу убежденность в его ненормальности.
