Петр Михайлов - Суд присяжных во Франции
Сам способ доказательства присягой, по сравнению с судебным поединком, являлся, безусловно, более предпочтительным, если учесть количество соприсяжников, предъявляемые к ним требования, нравы того времени, религиозность людей. Замечание Ж. Бернарди о том, что соприсяжники являлись судьями факта, также не лишено оснований, поскольку, не рассматривая сам факт по существу, соприсяжники своей клятвой снимали обвинение в совершении данного факта. Ж. Бернарди даже добавляет: «Современные присяжные не выполняют других функций, и они определяются после таких же рассмотрений: их приговор носил еще в Англии имя доказательства присяжными»[172].
Суд равных в сословном феодальном государстве назывался судом пэров. А. Эсмен[173] писал, что вассалы не подлежали непосредственному суду сеньора, каждый из них должен был быть судим своими пэрами, т. е. теми, кто получил свой феод из рук сеньора. Сеньор мог председательствовать в суде или посылать для председательствования своего прево, но приговор выносили сами вассалы. Кутюмы Бовези (XIII век) указывают на роль сеньора в суде пэров следующим образом:
«Параграф 1883. Согласно нашим кутюмам, никто не может быть судьей в своем суде и по своему делу по двум причинам: первая – та, что никакой человек никогда не может быть судьей в собственном деле… вторая – что, согласно кутюмам Бовези, сеньор не судит в своем суде. Судят в его суде только его люди.
Параграф 1884. Если какой-то человек с весом (a poi) собирается судить в суде своего сеньора, он должен просить последнего представить его его пэрам, и тот должен это сделать…).»[174]
Свободные люди могли быть судимы сеньором и его бальи или прево, но иногда им было выгоднее, чтобы их судили свои пэры – сеньор предоставлял им данное право специальным законом. В этом случае пэрами выступали другие свободные люди – вилланы. Виллан мог получить право быть судимым пэрами и другим способом, начиная с момента, когда он мог купить лен, если он располагался на своем свободном феоде, по меньшей мере в делах, касающихся этой земли, он мог быть судим только другими вассалами, держащими феоды у того же сеньора. Вероятно, он мог бы потребовать этой же привилегии в уголовном процессе, возбужденном против него. Сервы не пользовались правом на суд равных.
Осуждение пэрами с XIII века постепенно исчезает. Благородных, как и простонародье, стали судить бальи и прево. К XV веку обычай осуждения пэрами практически исчез. Ж. Бернарди, ссылаясь на произведения Агиессо, приводит некоторые примеры осуждения пэрами во Франции. 13 июля 1371 года был вынесен приговор в отношении Камеля, проживавшего в Обиньи, обвиненного в изнасиловании; в 1384 году был вынесен приговор в отношении Копиуса, также по делу об изнасиловании; и приговор в отношении Симона Лемера при участии 24 пэров был вынесен в 1390 году.[175] Как видно, суд пэров существовал во Франции вплоть до начала XV столетия.[176]
Отдельно следует остановиться на городах. Города, получавшие от своего сеньора право на самостоятельное управление, назывались коммунами. К старейшим коммунам относились Ман, Камбре, Нуайон, Бове, Сент-Кюантен, Лаон, Амьен, Суассон, Реймс. В коммунах была своя собственная юстиция, которую осуществляли мэры, эшевены, присяжные (des jures), название которых в разных коммунах различалось. Иногда сеньор мог послать своего прево присутствовать в судебном заседании, но приговор выносила коллегия народных представителей. Присяжные (jures) или пэры выполняли двойную функцию, они были и судьями права, и судьями факта. Они клялись отправлять правосудие согласно внушению своего сознания. Членов коммуны не принуждали судиться за пределами коммуны – они были подсудны только собственным гражданам.
На севере Франции ряд городов пользовался теми же правами без предоставления им специальной хартии. Эти города назывались эшевенажи, к ним относились Лиль, Дуэ, Аррас, Сент-Омер, Теруан. Буржуазия коммун и эшевенажей, преследуемая в уголовном порядке, должна была судиться их муниципальной юстицией, чтобы обвинителем выступал буржуа. Этот принцип осуждения выбранными представителями города и являлся признаком осуждения пэрами.
Другие города также имели муниципальную юстицию, однако без таких широких привилегий. Они оставались подсудными сеньорам или королю, и буржуа представали перед их судом. Однако и эти города также добивались хартий, предписывающих, чтобы судьи прибавляли к себе некоторое число прюдомов, бони омине, проби омине, взятых из представителей буржуазии и выбранных ею. Таковы были города центра Франции и Франсше-Комте. Париж также обладал муниципальной юстицией такого рода.
На юге города имели консулов, которые были обычными судьями и администраторами городов, часто сеньоры закрепляли рядом с консулами своих собственных офицеров и представителей. Здесь, на юге Франции, жизнь городов напоминала социальную жизнь итальянских городов. Каркассон получил консулов в 1107 году, Безьер – в 1121 или 1131 году, Монпелье – в 1141 году, Ним – в 1141 году, Нарбонн – в 1148 году, Кастре – в 1160 году, Арли – в 1141, Авиньон – в 1146 году. Консулат исполнял значительную часть судебной власти. В совещаниях консулам ассистировали различные советы, составленные из людей, представляющих население городов.
Причину прекращения осуждения пэрами Ш. Монтескье видит, прежде всего, в возрождении римского права: «…но когда появился запутанный кодекс Установлений и другие произведения юриспруденции, когда было переведено римское право и началось преподавание его в школах, когда положено было начало искусству делопроизводства и законоведения, когда появились стряпчие и юристы – тогда пэры и старшины не были уже более в состоянии чинить суд. Пэры стали уклоняться от исполнения обязанностей, да и сеньоры неохотно созывали их; к тому же судебные разбирательства превратились из блистательных действий, приятных дворянству, занимательных для военных людей, в судебную процедуру, которой они не знали да и знать не хотели. Суды пэров стали выходить из употребления, а суды бальи – распространяться. Сначала бальи не судили сами; они производили дознание и произносили приговор, вынесенный старшинами; но так как старшины не в состоянии были теперь судить, стали судить сами бальи. Это изменение облегчалось тем, что у всех на глазах имелась практика церковных судей; каноническое право и новое гражданское право одинаково содействовали устранению пэров»[177].
Ш. Монтескье замечает, что какого-либо акта, отменяющего суд пэров, не появилось: «Итак, вовсе не закон воспретил сеньору иметь свой суд и не закон отменил деятельность пэров в этих судах; не было такого закона, который предписал бы учреждение бальи и предоставил им право суда. Все это совершалось мало-помалу, силой обстоятельств. Знание римского права, судебных решений, собраний вновь записанных обычаев – все это требовало изучения, на которое неграмотные дворяне и народ были неспособны»[178]. Останавливаясь на правилах судебного поединка, к которому прибегали в качестве апелляции на неправый приговор[179], Ш. Монтескье указывает на усилия королей, направленные на прекращение этого обычая.
В первой половине Республики в Риме уголовный процесс вели магистраты, но обвинительный приговор магистрата мог быть обжалован в народное собрание, при этом народное собрание в своей деятельности руководствовалось только своими чувствами.[180]
Во второй половине Республики народные собрания заменили постоянные судебные комиссии (quaestiones perpetuae)[181].
В инструкциях этим комиссиям определялись преступления, для расследования которых были созданы данные комиссии, и наказание, следующее за конкретное преступление. Каждая комиссия находилась под председательством особого претора (praetors quaestiores) и состояла из большого числа присяжных (judices), которые выбирались председателем при участии обвиняемого и обвинителя из особого списка (album judicum). Претор имел право решить дело единолично в следующих случаях: 1) когда обвиняемый в стадии in jure[182] признал свою вину; 2) когда преступник схвачен на месте преступления (in flagrante delicto); 3) когда совершилось преступление, не предусмотренное ни одним из судебных законов, учреждавших специальные комиссии для разбора отдельных категорий дел. Если претор в этих случаях постановлял приговор, подсудимый имел право обратиться к народному собранию с жалобой.
Производство в суде, т. е. следующая стадия (in judicio), начиналось с составления по жребию списка судей (присяжных), при этом стороны имели право отвода судей. После этого дело рассматривалось по существу. Процесс был устным, открытым и состязательным. Первое слово предоставлялось обвинителю, затем выступал защитник, следующая часть процесса сводилась к проверке доказательств. Проводился допрос свидетелей. Свидетели допрашивались сторонами, при этом первой вела допрос та сторона, которая вызвала свидетеля. Свободные свидетели давали перед допросом присягу. Рабы подвергались пытке. После свидетельских показаний выступали ходатаи с похвальными речами в пользу той или иной стороны, затем представлялись и рассматривались письменные доказательства. После этого начиналось совещание судей (присяжных).
