Сборник статей - Юридическая ответственность. Основные подходы в современной науке. Материалы круглого стола. Круглый стол № 2
При этом мы не отождествляем добровольную форму реализации юридической ответственности с чувством долга, обязанностью дать отчет, правовым статусом, обязанностью по соблюдению предписаний правовых норм, правомерным поведением, правовым долгом, применением поощрительных санкций.
Следует отметить, что концепция позитивной ответственности подвергается сомнению и критике в юридической литературе со стороны ученых, воспринимающих ее лишь в общесоциологическом, а не в правовом контексте.
По мнению академика В.Н. Кудрявцева, критики концепции позитивной ответственности не учитывают, что понятие позитивной ответственности является более широким, чем одна лишь обязанность: это правоотношение, состоящее из нескольких элементов. Во-первых, в правоотношении права и обязанности субъектов корреспондируют друг другу. Наряду с обязанностью правомерного поведения субъект получает содействие, помощь, поддержку со стороны общества и государства. Он вправе требовать соответствующих действий от всех, кто на это уполномочен, и вправе защищать свои действия в установленном порядке. Во-вторых, позитивная ответственность включает знание (понимание) своей обязанности и определенное отношение к ней, которое можно охарактеризовать как чувство долга, стремление хорошо выполнить порученное дело, достичь того результата, который нужен обществу и государству[81]. По справедливому мнению автора, ответственность, связанная с назначением и применением наказания, не является самоцелью. Главный ее смысл в том, чтобы пробудить в правонарушителе, а также укрепить в окружающих чувство ответственности за свои поступки в будущем, понимание социального значения своего поведения. Ретроспективная ответственность, следовательно, есть лишь специфический метод обеспечения позитивной ответственности.
Ретроспективная ответственность имеет целью не только справедливое возмездие за неправомерное поведение (правонарушение), но и стимулирующее воздействие на поведение субъектов права как в настоящем, так и в будущем[82].
Позитивная ответственность в правомерном поведении есть важнейший регулятор общественных отношений, существенный элемент механизма действия права. Главное в правовом регулировании – это достижение правомерного поведения.
Субъективная сторона позитивной ответственности неразрывно связана с мотивацией положительных, общественно полезных правомерных поступков.
Правовым аспектом позитивной юридической ответственности является комплекс юридических обязанностей, возложенных на различных субъектов права, прежде всего, на должностных лиц и государственные органы[83].
Безусловно, позитивная ответственность имеет общественную природу, выступает разновидностью социальной ответственности, свидетельствует об имеющихся противоречиях современного общества. При неопределенности этого понятия представляется бесперспективным решить проблемы, связанные с ее основанием, началом и окончанием. Важен вопрос о ее виде, является ли она только частью юридической ответственности или же существует с ней параллельно и самостоятельно, и если предположить, что она лишь часть целого, то содержание существенно изменяется, давая возможность как правовой системе в целом, так и отдельным отраслям обрести определенную целостность и логическую завершенность.
По мнению А.С. Мордовца, это выраженная в законе внешняя мера и гарантия свободы, которая способствует охране и защите интересов личности, конституционного строя, правомерному поведению субъектов и их воспитанию через стимулы и ограничения[84]. На наш взгляд, нельзя отождествлять понятия «юридическая ответственность» и «государственное принуждение», поскольку первая категория является одним из видов второй, будучи более узкой по своему содержанию.
С.Н. Братусь, раскрывая ее содержание как «состояния государственного принуждения к исполнению нарушенной юридической обязанности, существовавшей еще до нарушения основной обязанности, или обязанности добавочной, дополнительной, или по тем или иным причинам заменяющей основную, неисполненную обязанность требованием возмещения убытков». Все это позволяет констатировать следующее: 1) если юридическая ответственность является исключительно принудительным взысканием, то тогда нарушение договора, обязавшего его осуществление, не может быть признано правонарушением, а сам вид взыскания не является мерой, направленной на обеспечение выполнения правовой нормы; 2) принудительное взыскание не может быть юридической ответственностью, поскольку не приводит к появлению новых негативных последствий, а неисполнение долга при этом не квалифицируется как правонарушение. О.Э. Лейст замечает: «Если даже признать, что ответственность ожидается за так называемое двойное правонарушение (причинение вреда и отказ от его возмещения), само причинение вреда лишь названо правонарушением, но не считается таковым, поскольку государственное принуждение направлено на выполнение лишь обязанности возмещать уже причиненный вред, а не воздерживаться от его причинения»[85].
Важно отметить, что реакция общества, оформленная правовыми нормами, должна предусматривать регулирование всех существенных вопросов, имеющих отношение к материально-правовым и процессуальным аспектам данного вида юридической ответственности. Кроме того, волеизъявление законодателя должно быть сформулировано и изложено с достаточной степенью определенности, исключающей двойное толкование. Отсутствие в регулировании юридической ответственности каких-либо частностей или редакционные неясности привносят особенно острые, поэтому ненужные коллизионные настроения. Дело в том, что толкованием правовых норм все проблемы не решаются, тем более в едином правовом русле. У каждого правоприменителя свое усмотрение.
Приведем пример такого толкования, изложенного в одном из средств массовой информации.
«Прокурор города У рай Ханты-Мансийского автономного округа подал в конце 2007 г. иск в суд на таксиста, который перевозил 6-летнего ребенка без детского кресла. Суд признал действия таксиста незаконными и обязал его установить детское удерживающее устройство или отказаться от перевозки детей до 12 лет вообще. Однако по каким-то причинам водитель такси проигнорировал решение суда и через месяц вновь перевозил ребенка таким же ненадлежащим образом и опять совершил указанное правонарушение. Тогда против таксиста возбудили уголовное дело по признакам п. «в» ч. 2 ст. 238 УК РФ (хранение, сбыт или перевозка товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности). Прокурор утвердил обвинительное заключение по указанному составу преступления и направил дело для рассмотрения по существу в городской суд. Как известно юристам, за данное преступление предусмотрена санкция в виде штрафа от 100 тыс. до 500 тыс. руб. или лишение свободы на срок до шести лет».
Далее по этому поводу «Российская газета» пишет: «Каким будет решение суда – пока неизвестно. Но сам факт того, с какой легкостью административное нарушение переквалифицируется в уголовное, должен насторожить водителей. Если исходить из этого опыта, то за решетку можно смело отправлять половину таксистов России»[86].
Комплексный характер правового регулирования привлечения правонарушителя к юридической ответственности в значительной мере зависит от специфики возникающих правоотношений. Дело в том, что желание привлечь предполагаемого правонарушителя к юридической ответственности не может носить абсолютный характер. К ответственности должно привлекаться только виновное лицо (за исключением некоторых случаев гражданской правовой ответственности). Поэтому задача заключается в том, чтобы исключить необоснованное привлечение к юридической ответственности. Сами понятия обоснованности и необоснованности привлечения к юридической ответственности имеют несколько измерений. Так, в материально-правовом аспекте юридической ответственности аксиомой является соблюдение требований о том, что лицо, привлекаемое к юридической ответственности, должно знать, о каком правонарушении идет речь, а также о том, что меры юридической ответственности должны быть адекватными правонарушению. Такую оценку достаточно просто сделать применительно к гражданско-правовой и материальной юридической ответственности, так как, по существу, речь идет о восстановлении нарушенных имущественных прав. Правда, в отношении морального вреда это сделать сложнее. Что же касается дисциплинарной, административной и уголовной юридической ответственности, то здесь ориентиры подобного рода отсутствуют, а потому для восстановления социальной справедливости требуются другие способы воздействия на правонарушителя в качестве воздаяния за содеянное. Причем критерии измерения элементов такого воздаяния в каждом из трех названных репрессивных видов юридической ответственности также не одинаковы, так как соответствующие правонарушения различаются характером противоправных действий (бездействия) и степенью их опасности. Очень важно исключить факты повторной или двойной ответственности в соответствии с принципом non bis in idem. Немаловажно, что юридическая ответственность должна быть воспринята обществом если не с одобрением, то хотя бы с пониманием.
