Олег Рыбаков - Российская правовая политика в сфере защиты прав и свобод личности
Сегодня, как и десятилетие назад, необходим баланс интересов государства и личности, равновесие взаимодействия государственных институтов и общественных объединений. Иными словами, государство и гражданское общество нуждаются во взаимных правах и обязательствах.
Правотворческая политика по содержанию шире, чем законодательная, поэтому включает последнюю. Создание норм права есть важнейшее направление деятельности государства. Здесь также можно выделить уровни в зависимости от этажей власти: федеральный, региональный (уровень субъектов РФ), муниципальный.
Федеральный уровень правотворчества состоит в подготовке, обсуждении и принятии законодательных актов Государственной Думой и вступлении их в законную силу после подписания Президентом РФ. К федеральному уровню правотворчества относятся: издание указов Президентом РФ, постановлений – Правительством РФ.
На региональном уровне принятие законов, разрешенное в современных условиях субъектам РФ, осуществляется соответствующими законодательными органами.
В последние годы активизировалось муниципальное правотворчество.
Законодательный, правотворческий процесс следует отличать от политики в этой области. Задачей правовой политики в данном случае является создание условий правотворческой деятельности, определение ее стратегических направлений, приоритетов.
В научных исследованиях качество современного российского правотворчества расценивается как невысокое, а степень его адекватности реальному развитию российского общества – как незначительная, отмечаются проблемы в этой области[49].
Действительно, оценка современного правотворчества приводит к констатации отсутствия системности в создании законов. Принимаются законы, являющиеся малоэффективными, ибо они не соответствуют возможностям социально-экономического развития общества, не имеют соответствующих гарантий реализации. Имеются и не востребованные законы.
Сегодня сложно высоко оценить качество российского правотворчества. Однако правовая политика есть искусство реальности. Ожидать покорения высот в деле правотворчества, юридической технике нового времени, даже учитывая накопленный законодателем опыт последних лет, было бы преждевременно. В советских условиях сложились вполне очевидные традиции создания норм права. Сейчас формируются новые традиции, но эта «новизна» весьма относительна и неустойчива.
Политика в современных условиях продолжает активно влиять на право. Соотношение политики и права имеет универсальные, то есть воспроизводящиеся в различных социальных системах, параметры. Вместе с тем есть и специфические характеристики взаимодействия политики и права. Именно они примечательны для России. Однако эта специфика в условиях евразийского правового и политического пространства становится воспроизводящейся, а следовательно, универсальной.
Проблема влияния политики на право восходит не только к советскому периоду юридической истории. Она находится гораздо глубже и более упрочена в традиционном и функциональных сторонах права и его применения. В российской истории неоднократно осуществлялась отмена того или иного законодательного акта, уничтожение государственно-правового института, если он не угоден в силу важных политических причин, событий, если он мешает удерживать или завоевывать власть восходящей управленческой группой. Ломать копья ученым здесь не стоит. Политика в лице конкретных групп управления будет влиять на право, как бы мы ни отстаивали иную точку зрения.
Вопрос состоит лишь в том, чтобы попытаться установить пределы, критерии взаимности политики и права, которые бы наиболее благоприятно с учетом российской специфики воздействовали на статус личности: правовой, экономический, социальный.
В последнее время изменился статус Федерального Собрания РФ, что, в свою очередь, способно изменить роль этого органа в правовой политике России.
Проблема разграничения компетенции между федеральными органами государственной власти и органами государственной власти субъектов РФ уже решается. Однако это не единственное противоречие федеральных и региональных законодательств. В еще большей степени приводят к существенным противоречиям, дезинтеграции в деятельности субъектов РФ и центра проблемы политические. Действительно, за время, прошедшее после избрания Президентом России В. В. Путина именно это направление государственной деятельности приобрело особую значимость. В Ежегодном Послании Президента РФ Федеральному Собранию РФ еще в 2001 г. впервые прозвучало, что период расползания государственности – позади, а дезинтеграция государства остановлена[50]. Эта идея получила развитие и в следующих посланиях (2002; 2003; 2004).
Проведение правовой политики наиболее эффективно реализуется именно в интегрированном, сбалансированном государстве. Речь идет не о тоталитарных или авторитарных аспектах. Сильное государство означает, в том числе, взаимодействие всех его субъектов в едином ритме государственно-правовой жизни при всем разнообразии их культурных, национальных и других особенностей; единую политику как для федеральных, так и региональных органов в области правотворчества.
В целом правотворческая форма реализации правовой политики крайне важна, именно она во многом характеризует направленность, стратегические основы правовой политики. Однако абсолютизировать, выделять ее в качестве самой главной формы реализации правовой политики вряд ли уместно, ибо известно, что любые, самые правильные, справедливые, выверенные решения в области правотворчества останутся не реализованными в полной мере, если не будут подкреплены сильной политикой в области правоприменения.
Рассмотрим иные проблемы и как исходную проблему – эффективность правоприменения и использование средств его осуществления, то есть значение закона как акта, обязательного для исполнения всеми. Если речь идет об уголовно-правовой политике, то это неотвратимость наказания, привлечения к ответственности виновных. Глобальная проблема охраны прав личности находит отражение практически в каждом виде правовой политики: конституционно-правовой, гражданско-правовой, процессуально-правовой и т. д. Однако защита прав и свобод личности, их персональное выражение невозможны без применения права.
В. В. Лазарев справедливо замечает: «Применение права выполняет посредническую роль между правовыми нормами и их основными адресатами. Оно обеспечивает целенаправленное движение правовых отношений, создает дополнительные юридические гарантии для правильной реализации права в правовых жизненных ситуациях. Правоприменение – это властная, организующая деятельность компетентных субъектов. Правоприменительные акты есть акты, совершаемые этими субъектами с целью определить наличие или отсутствие у третьих лиц субъективных прав и юридических обязанностей, с целью определения их меры на основе анализа юридических норм и фактической основы дела»[51].
Именно в сфере применения права реализуются содержание, потенциал законодательства, наиболее ярко обнаруживается как правовая культура, так и правовой нигилизм, юридическое бескультурье. Правоприменение – это область проявления профессионализма судей, работников прокуратуры, МВД, всех органов, применяющих право. Но это – профессионализм особого уровня и качества, основанный на применении законодательства в каждом конкретном случае, индивидуально. Правоприменительная форма реализации правовой политики выявляется как личностная, причем в двух аспектах. Во-первых, речь идет о субъекте правоприменения – лице, обладающем по действующему законодательству возможностью правоприменения. Во-вторых, каждый акт применения права затрагивает прямо или опосредованно личность, ее права и обязанности, правовой статус, порой и судьбу. В этом смысле рассматриваемая форма правовой политики носит личностно выраженный характер. Однако персонифицированный уровень правоприменительной формы не игнорирует ее общественной значимости. Поэтому правовая политика как целостный комплекс мер необходима в данной области.
Правоприменение связано с разделением властей и наличием конституционных гарантий для судебной власти. В реальной жизни здесь множество нерешенных вопросов. Личность и правоприменительные органы еще не обрели гармоничных форм взаимодействия. Иными словами, граждане не всегда с большим доверием относятся к деятельности правоохранительных органов. Много еще бюрократизма, волокиты при рассмотрении дел. Для преодоления такого положения на уровне правовой политики могут и должны применяться соответствующие меры. Однако недопустимы любые вмешательства в деятельность судов. Другое дело, что граждане и организации, добиваясь справедливых, по их мнению, решений в области применения права, могут использовать все допустимые законные способы.
