Олег Баев - Основы криминалистики. Курс лекций
1. Сущность, понятие и классификации следов в криминалистике. 2. Краткие сведения об отдельных видах материальных следов преступлений и возможностях их криминалистического исследования.
ЛИТЕРАТУРА
Крылов И.Ф. Криминалистическое учение о следах. – Л., 1976
Суворова Л.А. Идеальные следы в криминалистике. – М., 2006
Турчин Д.А. Теоретические основы учения о следах в криминалистике. – Владивосток, 19831. Сущность, понятие и классификации следов в криминалистике
Генетически свою родословную деятельность по расследованию преступлений ведет от охотников и следопытов. Это «тонкое жизненное наблюдение» подтверждается и историческими документами. Еще в древнеиндийских Законах Ману (II век до н. э. – II век н. э.) судьям давалась такая рекомендация: «Как охотник ищет след животного по каплям крови, так судье надо обнаружить след дхармы (преступления) посредством расследования». В «Русской Правде» (XIII в.) констатировалось: «Если кто-либо будет избит до крови или до синяков, то не искать этому человеку свидетелей; если же на нем не будет никаких следов (побоев), то пусть придут свидетели». И далее на протяжении веков в любом законе, в любой работе, касавшихся вопросов изобличения преступников, мы найдем указания на значимость для этого следов.
И это правильно и совершенно обоснованно.
Очевидно, что практическая криминалистика по сути своей есть следоведение. Да и сами понятия «следователь», «расследование», как и используемое мной более широкое понятие «исследование преступлений» – категории синонимически производные от термина «след» в самом общем виде. А наука криминалистика есть в первую очередь не что иное, как наука о закономерностях следообразования в результате преступной деятельности и его переработки (извлечения следов, их исследования и использования) в целях процессуального исследования преступлений.
Почему это так? Дело в том, что любое исследование любого преступления – всегда процесс ретроспективный. Исследуемое преступление уже имело место: несколько лет тому назад, год, час назад… Хочу отметить: на данное аксиоматичное положение не влияют и такие ситуации, когда исследование преступления начинается после завершения какой-либо одной стадии его совершения (до достижения намечаемого преступником результата), например покушения или подстрекательства к его совершению. (Практика показывает, что в таких ситуациях в ряде случаев расследуются уголовные дела о взяточничестве, когда лицо, у которого вымогается взятка, обращается с соответствующим заявлением в органы предварительного расследования; покушениях на убийство по найму, когда, скажем, исполнитель, приняв заказ на убийство, от его исполнения отказывается и сообщает о случившемся правоохранительным органам, и т. п.)
А любое событие, уже имевшее место, может быть познано, исследовано единственным образом – реконструкцией его в целом, его важнейших обстоятельств, в частности (в нашем случае в пределах, установленных для того предметом доказывания по уголовному делу, – ст. 73 УПК РФ), по тем изменениям, которое оно произвело вовне.
Эти изменения возникают объективно как результат взаимодействия объектов между собой. Суть в том, что любое, в том числе криминальное, событие – это взаимодействие между собой как минимум двух (а чаще всего значительно большего числа) объектов. Такие взаимодействия проявляются в виде следов – отображений и (или) следов – остаточных явлений (микрочастиц, запахов и т. д.) одного объекта на другом, с ним взаимодействующим, т. е. следообразующего объекта на объекте следовоспринимающем. Эта принципиальнейшая посылка для всех наук, изучающих прошлое, реконструирующих события, уже происшедшие, будь то история, археология, криминалистика. Закономерности и основные результаты ее проявлений сверхубедительно и давно обоснованы материалистической гносеологией в целом и теорией отражения в частности [45] .
Таким образом, следы – единственный материал , с которым работает любой субъект уголовно-процессуального исследования преступлений. «Следы, оставленные преступлением в среде, – верно заметил Р.Г. Домбровский, – это не только конечный результат деятельности правонарушителя, но и исходный пункт деятельности следственных органов» [46] .
В самом общем и широком смысле слова след в криминалистике – любое изменение, любое отражение, любая информация, причинно обусловленные любой стадией совершения преступлений, которые можно использовать для их процессуального исследования. Хочу отметить, что предлагаемое определение в целом соответствует тому, как понимал понятие следа более пятидесяти лет тому назад один из основоположников отечественной криминалистики Б.И. Шевченко. Он писал: «Для обозначения всех самых разнообразных материальных изменений, которые обязаны своим происхождением тем или иным действиям преступника, связанным с совершением преступления во всех его стадиях, пользуются в криминалистике обобщающим и охватывающим все эти изменения названием – следы преступления» [47] .
Лишь на одно наше разночтение в понимании следа хочу обратить внимание. На мой взгляд (и об этом подробнее будет говориться в другом месте нашей лекции), следом является не каждое из неисчерпаемого количества «всех самых разнообразных материальных изменений», связанных с преступлениями, а лишь те из них, которые на современном этапе развития криминалистики мы в этом качестве осознаем, осознаем как след, возникший в результате преступной деятельности либо с ней связанный причинно, и умеем его изымать, исследовать и использовать в целях познания, реконструкции преступных событий.
Здесь уместно сделать такое отступление:
Всегда – со времен Каина и Авеля – на местах преступлений оставались отпечатки пальцев рук;
с момента возникновения огнестрельного оружия на использованных боеприпасах (ядрах, пулях, гильзах) всегда оставались трасологические отображения особенностей внутреннего канала ствола;
всегда микрочастицы с одежды нападающего переходили на одежду пострадавшего (и наоборот) как следствие контактного взаимодействия между этими лицами (разумеется, если таковое имело место).
Но пока не были созданы и разработаны основы дактилоскопии, судебной баллистики, так называемой «экспертизы наложения» (исследования микрочастиц веществ и материалов) и не созданы соответствующие методики исследования этих видов информации, она не представляла интереса для следователей, была «вещью в себе», хотя, естественно, возникала и существовала объективно.
По мере того как криминалистика не только осознает значимость отдельных результатов такого отражения для расследования преступлений, но и создаст методики извлечения (обнаружения, фиксации), исследования и использования возникающей информации, эта ее часть осмысливается как следы преступления. Именно их и будет целенаправленно искать, а затем «перерабатывать» (изымать, исследовать и т. д.) следователь.
«Часть информации, – верно замечает Л.А. Суворова, – осознается следователем как след преступления лишь тогда, когда он воспринимает ее именно в этом качестве, а наука криминалистика имеет методики обнаружения, фиксации, извлечения и использования возникающей информации (части отражения) в уголовно-процессуальном доказывании» [48] .
Процесс осознания криминалистического значения все большей части объективно возникающей информации – перманентно-поступателен. Характерным примером этому служит появление понятия виртуальных следов преступления, основанного на том, что особенности компьютерных технологий, используемых зачастую на различных стадиях преступной деятельности, вне зависимости от желания пользователя влечет возникновение информации, которую можно использовать в криминалистических целях.
Виртуальные следы, пишет В.А. Мещеряков, одним из первых обративший внимание на эти особенности, есть следы, сохраняющиеся «в памяти технических устройств, в электромагнитном поле, на носителях машиночитаемой информации, занимающей промежуточное положение между материальными и идеальными» [49] .
Именно на этом основаны все чаще используемые при расследовании преступлений особенности мобильной сотовой связи – от установления факта связи двух абонентов между собой до определения с высокой точностью места нахождения конкретного мобильного телефона, участвующего в переговорах [50] .
Следы преступления как криминалистически значимые отображения преступной деятельности по самому общему основанию можно классифицировать на:
• материальные следы – «отпечатки» события на любых материальных объектах: предметах, документах, теле и организме потерпевшего, обстановке события и т. д.;
• идеальные следы – отпечатки события в сознании, памяти людей, совершивших преступление, и к нему прикосновенных (например, укрыватели преступления и т. п.), потерпевших от преступления, очевидцев, других свидетелей и т. д.; в связи с таким характером этих следов их еще именуют «интеллектуальными» или «памятными» следами.
