Наталья Соломина - Обязательство из неосновательного обогащения: понятие, виды, механизм возмещения
Возможно, что в обоснование своей позиции Е.А. Богатых были положены несостоявшиеся договорные отношения в силу неисполнения основного обязательства, т. е. предполагается, что договор займа с его неисполнением прекращается, и с этого момента на стороне заемщика возникает неосновательное обогащение в форме сбережения. Однако природа договора займа, в частности, выражается в том, что договор ни при каких условиях не может быть расторгнут в случае невозврата долга, поскольку предметом надлежащего исполнения выступают денежные средства.
Обязательство по возврату суммы займа является по своей природе всегда денежным обязательством, т. е. обязательством, во-первых, предметом которого являются денежные средства, во-вторых, его направленность всегда связана с погашением долга. Кроме того, невозможность исполнения обязательства в натуре для заемных обязательств (денежных) исключается, учитывая универсальность денег, которые не могут исчезнуть в принципе. Поэтому в отношении договора займа в принципе невозможно предвидеть ситуацию расторжения договора в силу существенного нарушения его условий. По этой причине законодатель предусматривает только одно последствие: согласно ст. 811 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором займа, в случаях, когда заемщик не возвращает в срок сумму займа, на эту сумму подлежат уплате проценты в размере, предусмотренном п. 1 ст. 809 ГК РФ. Важно учесть, что для договора займа положения ст. 395 ГК применительно к его неисполнению рассматриваются как мера гражданско-правовой ответственности.
Таким образом, рассмотрение категории «невозврат суммы займа» в качестве примера неосновательного обогащения в форме сбережения за счет другого лица является неверным, как противоречащее природе договорного обязательства.
При сбережении имущественная сфера приобретателя не ущемляется, в то время как имущественной сфере потерпевшего может быть нанесен урон как в виде действительного выбытия имущества, так и в виде совершения невозмещенных усилий, а также в виде возмещения стоимости пользования имуществом, на которое потерпевший мог бы рассчитывать при нормальном течении гражданского оборота. Это не позволяет согласиться с мнением, что сбережение имущества означает сохранение имущества у одного лица, хотя оно и должно было уменьшиться в результате того, что другое лицо утрачивает соответствующее имущество[81]. При таком подходе к пониманию сбережения полностью игнорируются те случаи возникновения сбережения, которые формируются за счет выгоды, получаемой вследствие пользования чужим имуществом, когда на стороне потерпевшего уменьшения имущества не происходит в принципе.
Приведенные нами способы ущемления имущественной сферы потерпевшего составляют содержание выражения: «сберегло имущество… за счет другого лица (потерпевшего)». Так, например, ошибочное погашение денежного долга за соседа (когда плательщик предполагает, что погашает свой долг) приводит к ущемлению имущественной сферы плательщика (потерпевшего), которое, в свою очередь, формирует ту выгоду, которую получил сосед (приобретатель) вследствие того, что кто-то за него погасил его денежный долг.
При неосновательном пользовании чужими услугами последние потребляются приобретателем в момент их совершения в отсутствие возмещения произведенных усилий потерпевшего, что порождает наличие выгоды приобретателя вследствие потребленных услуг. В случае же неосновательного пользования чужим имуществом, которое не предполагает перемещение такового во владение приобретателя, урон, нанесенный имущественной сфере потерпевшего, не является реальным (фактическим), поскольку представляет лишь то, что мог получить потерпевший в случае пользования его имуществом в обычных условиях гражданского оборота. При пользовании чужим имуществом не происходит и увеличения имущества приобретателя, поскольку речь идет о полезностях, не имеющих овеществленного результата. Эти полезности и составляют выгоду приобретателя.
В юридической литературе приводятся примеры неосновательного сбережения, которые таковыми, на наш взгляд, не являются. Например, указывается, что сбережение имущества имеет место в случае, когда «банк ошибочно списывает по платежному поручению одного акционерного общества деньги со счета другого акционерного общества»[82].
На самом деле сбережения имущества в подобной ситуации не происходит. Банк, не исполнив поручение клиента о перечислении денег, тем самым не исполнил договорное обязательство, вытекающее из договора банковского счета. Это означает, что клиент имеет право требовать исполнения произведенного им поручения, несмотря на то, что банк, может быть, и списал с какого-то иного счета другого клиента денежную сумму, соответствующую сумме платежного поручения. Ошибочное списание банком денег со счета другого лица не затрагивает отношений банка с клиентом, чье платежное поручение не было исполнено. В свою очередь, клиент банка, со счета которого была списана ошибочно сумма, приобретает право требования восполнения счета. При этом такое требование реализуется как требование о возврате неосновательно приобретенного имущества. Таким образом, возникают два самостоятельных требования к банку: одно требование основано на неисполнении поручения по перечислению определенной денежной суммы со счета клиента и является договорным; другое требование основано на списании денежных средств банком со счета клиента, хотя такое списание и было ошибочным, и является кондикционным.
Определяя существо сбережения как обогащение, при котором имущественная сфера приобретателя не ущемляется, заметим, что о незыблемости имущественной сферы приобретателя при сбережении в правовой литературе говорилось неоднократно. Так, в частности, М. Гурвич считал, что при сбережении в имуществе приобретателя сохраняются те ценности, которые должны были быть истрачены. Обогащение при сбережении выступает результатом избежания некоторых потерь, а сущность обогащения заключается в отсутствии соответствующего этим потерям минуса[83].
Аналогичная точка зрения относительно сбережения была высказана В.А. Рясенцевым: «Под сбережением имущества понимается сохранение средств, которые лицо должно было израсходовать, если бы другое лицо не произвело соответствующие затраты за свой счет или не были бы употреблены чужие вещи»[84].
На изложенные сущностные особенности сбережения указывал и О.С. Иоффе, отмечая, что неосновательное сбережение имущества характеризуется тем, что приобретатель должен был израсходовать часть своих средств, но не израсходовал и, следовательно, сберег их благодаря затратам потерпевшего[85].
Некоторые авторы, полагаем, достаточно усеченно понимают существо сбережения, указывая на то, что имущественная выгода приобретателя формируется вследствие освобождения приобретателя от обязанности претерпеть определенные лишения, которые вытекают из гражданско-правовой сделки или нормативного акта. При этом отмечают, что о неосновательном обогащении в форме сбережения можно вести речь лишь в небольшом количестве случаев, когда обязанность, лежащая на приобретателе, может быть правомерно выполнена потерпевшим, несущим на себе определенные затраты[86].
Нетрудно заметить, что в данном случае сбережение понимается как случай обогащения, при котором выгода возникает на стороне одного лица (приобретателя) за счет правомерных действий другого лица (потерпевшего), что исключает формирование сбережения непосредственно вследствие активных действий приобретателя. Так, С.Д. Дамбаров пишет: «Если выгодоприобретатель и фактический получатель материальных благ совпадают в одном лице, то мы имеем дело с неосновательным приобретением имущества. В тех же случаях, когда правомерный переход имущества сопровождается неосновательным формированием выгоды у лица, не являющегося его непосредственным получателем, в виде освобождения от обязанности произвести имущественное предоставление или понести определенные материальные затраты, необходимо признать наличие у последнего неосновательного обогащения в форме сбережения»[87]. Иными словами, по мнению С.Д. Дамбарова, сбережение не может произойти вследствие действий самого приобретателя.
Однако имеется законодательный пример неосновательного сбережения, когда таковое происходит непосредственно путем неосновательного временного пользования приобретателем чужим имуществом без намерения его приобрести либо чужими услугами (п. 2 ст. 1105 ГК РФ). В этой связи не совсем понятной становится позиция С.Д. Дамбарова, отмечающего, что термин «сбережение» в контексте указанной статьи имеет во многом условное значение, «поскольку не объясняет реальных причин обогащения, а скорее подчеркивает денежный характер кондикционного обязательства по возмещению неосновательно полученного»[88].
