Олег Якимов - Легализация доходов, приобретенных преступным путем
В завершение отметим, что в плане борьбы с легализацией преступных доходов в теории высказаны и гораздо более кардинальные предложения, чем только отнесение ее к преступлениям транснационального характера и выделение в самостоятельную главу УК. Ю. В. Голик, отмечая глобализацию преступности, прогнозирует, что «мы вплотную приближаемся к моменту создания международно-правового акта прямого действия, не требующего инкорпорации в национальное законодательство»[177], а Л. Д. Гаухман даже предлагает разработать и принять конвенцию о борьбе с отмыванием преступных доходов на уровне ООН, имеющую прямое действие на территории государств, ее ратифицировавших[178]. Такое же предложение высказал Е. А. Лысак[179].
Несомненно, данные предложения заслуживают поддержки. Однако можно представить, сколько времени потребуется для реализации этой идеи. Из-за различий в национальных правовых системах на разработку, согласование и принятие подобного документа может уйти слишком много времени. Гораздо легче начать принимать соответствующие меры на национальном уровне. Одним из таких шагов и должно явиться осознание повышенной общественной опасности легализации, требующей, вместе с другими преступлениями транснационального характера, выделения в самостоятельные раздел и главу УК РФ, с соответствующей пенализацией.
§ 3. Предмет легализации
Предмет легализации определен в законе как денежные средства и иное имущество, приобретенные преступным путем (в ст. 174 УК РФ) или в результате совершения преступления (в ст. 1741 УК РФ). П. С. Яни справедливо указывает, что «не совсем точно говорить о предмете легализации денежных средств или иного имущества, приобретенных незаконным путем, поскольку средства могут быть и “безналичными”, т. е. являться объектом обязательственных правоотношений, возникающих у банка и организации, которой принадлежит счет в этом банке… Поэтому, следует иметь в виду, что предметом (условно, в самом общем смысле этого слова) легализации незаконно приобретенного имущества могут быть и так называемые “безналичные” средства, юридически являющиеся правом требования»[180].
Под денежными средствами[181] понимаются наличные и безналичные деньги в любой национальной валюте. Валюта Российской Федерации: а) находящиеся в обращении, а также изъятые или изымаемые из обращения, но подлежащие обмену рубли в виде банковских билетов (банкнот) Центрального банка Российской Федерации и монеты; б) средства в рублях на счетах в банках и иных кредитных учреждениях в Российской Федерации; в) средства в рублях на счетах в банках и иных кредитных учреждениях за пределами РФ на основании соглашения, заключаемого Правительством РФ и Центральным банком РФ с соответствующими органами иностранного государства, об использовании на территории данного государства валюты Российской Федерации в качестве законного платежного средства. Иностранная валюта – это: а) денежные знаки в виде банкнот, казначейских билетов, монеты, находящиеся в обращении и являющиеся законным платежным средством в соответствующем иностранном государстве или группе государств, а также изъятые или изымаемые из обращения, но подлежащие обмену денежные знаки; б) средства на счетах в денежных единицах иностранных государств и международных денежных или расчетных единицах[182]. В. А. Никулина под денежными средствами понимает не только национальную или иностранную валюту, но и «все другие средства платежа, включая безналичные деньги, акции, другие ценные бумаги и т. д.»[183]. На наш взгляд, акции и другие ценные бумаги правильнее было бы отнести не к денежным средствам, а к иному имуществу, как это следует из ст. 140–142 ГК РФ.
Термин «имущество» в теории права также понимается неоднозначно. В немалой степени этому способствуют пробелы в гражданском законодательстве, в котором вообще нет определения данного понятия. Статья 128 ГК РФ перечисляет лишь виды объектов гражданских прав: вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги; информация; результаты интеллектуальной деятельности, в том числе исключительные права на них (интеллектуальная собственность); нематериальные блага. Для нужд гражданского оборота этого, может быть, и достаточно, однако для уголовного права требуется более четкое раскрытие содержания термина «имущество».
Часто под имуществом подразумевают вещь или совокупность вещей. Иногда – объединение имеющих денежную оценку как вещей, так и имущественных прав. В этих случаях право на имущество распространяется не только на вещи, но и на причитающиеся доходы и иные права. Существует и другое значение термина «имущество»: под «наследственным имуществом» понимают все имущественные права (активы) и обязательства (пассивы), которые переходят от наследодателя к наследникам. Обращение к нормам налогового законодательства также не дает однозначного ответа на вопрос, что следует понимать под имуществом. Например, согласно п. 2 ст. 38 Налогового кодекса РФ, под имуществом «понимаются виды объектов гражданских прав (за исключением имущественных прав), относящихся к имуществу в соответствии с Гражданским кодексом РФ». Различия в трактовках термина «имущество» вынуждают правоприменителя «каждый раз определять точное значение данного термина путем толкования текста правовой нормы»[184], что вряд ли способствует единообразию складывающей практики.
Таким образом, существуют различные интерпретации «имущества» применительно к различным правоотношениям. Для нужд уголовного права вряд ли возможно вывести какое-то свое, «отраслевое», определение имущества, которое устроило бы всех ученых, в том числе и цивилистов. Мы можем лишь ориентироваться на их наработки, применительно к конкретной норме уголовного закона. Тем более, что, как справедливо заметил А. Н. Игнатов, «следует иметь в виду, что бланкетность правовой нормы распространяется нередко и на признаки предмета преступления»[185].
Как было отмечено выше, наиболее часто под «имуществом» понимают «вещи» – недвижимые и движимые. К недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, т. е. объекты, перемещение которых без ущерба их назначению невозможно, в том числе леса, многолетние насаждения, здания, сооружения, а также, в силу специального указания закона, воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания, космические объекты. Согласно закону, вещи, не относящиеся к недвижимости, включая деньги и ценные бумаги, признаются движимым имуществом (ст. 130 ГК РФ).
При анализе состава легализации (отмывания), для удобства пользования, термины «денежные средства» и «имущество» иногда заменяются условным термином «предметы легализации», что представляется допустимым. Целесообразность же их разделения следует рассмотреть особо.
По нашему мнению, предмет легализации (отмывания) разделен на «денежные средства» и «иное имущество» необоснованно. Во-первых, в диспозициях статей 174 и 1741 УК РФ, сам законодатель поставил между ними знак равенства, указав, что «денежные средства» являются хоть и «иным», но все же «имуществом». Во-вторых, как было сказано выше, в соответствии со ст. 128 ГК РФ понятие «имущество» охватывает и деньги, а согласно ч. 2 ст. 130 ГК РФ деньги относятся к движимому имуществу. Таким образом, понятия «имущество» и «денежные средства» соотносятся как «целое» и «часть», т. е. первое – шире второго, поэтому разделять их нет никакой необходимости.
Не исключено, что разделение предмета легализации на «денежные средства» и «имущество» было обусловлено характером тех действий, которые можно с ними произвести: например, денежные средства могут являться предметом финансовых операций, а имущество – предметом сделок. Но если руководствоваться именно этими соображениями, то можно пойти еще дальше. Те же «денежные средства» можно разделить на денежные средства в рублях и в валюте, на наличные и безналичные, бумажные и электронные (у них ведь тоже неодинаковый статус, а следовательно, неодинаков и перечень возможных с ними действий), а «имущество» – разделить на движимое и недвижимое и т. п., однако есть ли необходимость в таком дроблении? Думается, что нет.
Систематическое толкование уголовного закона также свидетельствует о смысловой и правовой идентичности терминов «денежные средства» и «имущество». Термин «имущество» давно используется законодателем для обозначения предмета посягательства при конструировании различных составов преступлений (например, против собственности). При этом он охватывает и денежные средства, и иное имущество. Не сформулирован же, скажем, состав кражи или грабежа как «тайное (или открытое) хищение чужих денежных средств или иного имущества», а присвоения или растраты – как «хищение чужих денежных средств или иного имущества, вверенных виновному». То же самое можно видеть и в других составах. Например, предмет преступления, предусмотренного ст. 175 УК РФ (Приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем) также не разделен на «денежные средства» и «имущество», хотя включает в себя и то, и другое[186]. Думаем, вряд ли у кого-то из правоприменителей имеются сомнения относительно правовой и смысловой идентичности понятий «денежные средства» и «имущество», зачем же тогда их разграничивать при законодательном описании предмета легализации (отмывания)?
