Жанна Виденькина - Ответственность за организацию преступного сообщества или участие в нем
Обзор книги Жанна Виденькина - Ответственность за организацию преступного сообщества или участие в нем
Жанна Виденькина
Ответственность за организацию преступного сообщества или участие в нем
Научно-практическое пособие
Автор:
Виденькина Жанна Васильевна кандидат юридических наук
Ответственный редактор:
доктор юридических наук, профессор Н. Г. Кадников
Рецензенты:
Красиков Ю. А. – д.ю.н., профессор Антонян Е. А. – к.ю.н., доцент
© Виденькина Ж. В., 2014
© Оформление. ИД «Юриспруденция», 2014
Введение
В России создалась сложная криминальная обстановка, которая характеризуется высоким уровнем преступности. Значительное влияние на криминализацию общественных отношений продолжает оказывать организованная преступность. Более всего действия организованной преступности проявляются посредством преступлений, совершаемых организованными группами, бандами и преступными сообществами. Статистика показывает, что преступлений, ответственность за которые предусмотрена ст. 210 УК, в 2012 г. было совершено 202, что на 17,4 % больше, чем в 2011 г. Организованными группами и преступными сообществами в 2009 году совершено 29,6 тыс. тяжких и особо тяжких преступлений, в 2010–21,2 тыс. тяжких и особо тяжких преступлений, в 2011–16,9 тыс. тяжких и особо тяжких преступлений, в 2012–17,3 тыс. тяжких и особо тяжких преступлений (+2,4 %).[1] Латентность преступлений данного вида также весьма высока.
Тем не менее нельзя отрицать нарастание противодействия преступным сообществам со стороны государства. Это проявляется и в постоянном совершенстве статей, предусматривающих признаки преступного сообщества и условия ответственности организаторов и рядовых членов. Однако коренного перелома в борьбе с преступными сообществами до сих пор не произошло. Не все правоохранительные органы до настоящего времени восприняли новые законодательные формулировки. Допускаются ошибки при организации оперативных мероприятий, раскрытии и расследовании преступлений данного вида. Серьезные недостатки выявлены в связи с ошибочной квалификацией преступлений, совершаемых преступными группами, характеризующими различные формы соучастия. Судебная практика также была весьма неоднозначной. В 70 % случаях суды не признают организованную группу преступным сообществом, полагая, что преступление совершено либо бандой, либо организованной группой. Допускаются и другие ошибки при квалификации преступлений и назначении наказаний. Отчасти это результат неоднозначного судебного толкования, которое стало возможным в связи с принятием Пленумом Верховного Суда РФ двух различных по сути постановлений о судебной практике по применению уголовного закона об ответственности за создание преступных сообществ и за совершенные участниками этих сообществ преступлений.[2]
Теоретическая значимость данного научно-практического пособия заключается в уточнении и углублении теории уголовного права в части форм соучастия, обосновании новых научных положений о понятии преступного сообщества, как наиболее опасной формы соучастия, об ответственности за организацию преступного сообщества и совершение его участниками различных преступлений. Сформулированные в пособии предложения по совершенствованию действующего уголовного законодательства, практики его применения, профилактической деятельности органов внутренних дел могут быть использованы в законотворческом процессе, следственной и судебной практике. Материалы учебного пособия могут быть использованы в учебном процессе высших учебных заведений при преподавании курса уголовного права (Общая и Особенная части), спецкурса по квалификации преступлений.
Рекомендации о квалификации организации преступного сообщества или участие в нем, об отграничении данного состава преступления от смежных составов могут быть использованы в работе правоохранительных органов.
Глава I. Преступное сообщество как форма соучастия
§ 1. Социально-историческая обусловленность выделения преступного сообщества (преступной организации) как формы соучастия
Выявляя прообразы нынешних норм, определяя тенденции дальнейшего их развития и при необходимости, формулируя предложения по совершенствованию действующего законодательства, мы прежде всего должны возвращаться к изучению истории развития ответственности за те или иные преступные деяния. Именно изучение истории является необходимой методологической составляющей для научного исследования той или иной сферы общественных отношений.
Установление уголовной ответственности за создание преступного сообщества или участие в нем вряд ли можно назвать принципиальным и беспрецедентным нововведением в уголовном праве России. Появление первой для России формы организованной преступности в виде сплоченной воровской среды относится еще к последней трети XV – первому десятилетию XVI вв.[3] Как отмечает А. А. Мордовец, «в это время появились первые свидетельства о существовании воровских организаций, а ближе к середине XVI века в русском праве отчетливо оформилось понятие “лихого человека”, для которого разбой был профессиональным занятием».[4]
Субъекты преступной деятельности впервые были четко определены в российском законодательстве к концу XV в. и зафиксированы Судебником 1497 г.[5] В это же время профессиональный преступник становится объектом судебного преследования. Основная задача государства в то время состояла в том, чтобы доказать, что преступник профессионал имеет отношение к категории «лихих». Чтобы добывать такие доказательства, государство законодательно урегулировало применение пыток в качестве способа получения показаний по таким делам. Мерой наказания для таких лиц являлась смертная казнь.
Судебник 1550 г. сделал следующий шаг в развитии уголовного законодательства, предусматривающего ответственность за организованную преступную деятельность. Этот документ классифицирует формы организованных преступлений, выделяя среди них антигосударственные и общеуголовные. Как мы видим, уже в достаточно древних памятниках уголовного права встречаются нормы о соучастии и различные формы так называемой организованной преступной деятельности. Впервые постановления о соучастии особого рода появляются в русском законодательстве в XVII в. – в Соборном уложении 1649 г., т. е. в том нормативном акте, в котором «на первом плане стоит… впервые входящее в русское законодательство понятие государственного преступления».[6]
Русская Правда[7] и Судебники 1497 и 1550 г. еще не упоминали о таких преступных проявлениях, но в Соборном уложении 1649 г. уже говорится о скопе и заговоре применительно к преступлениям против государя и его слуг. Преимущественно Уложение ограждает от скопа и заговора «государственную честь» и «его государское здоровье».[8] Этому посвящены ст. 18–21 главы II Соборного уложения. Так, в ст. 18 говорится: «А кто Московского государства всяких чинов люди сведают, или услышат на царское величество в каких людях скоп и заговор, или иной какой злой умысел и им про то извести государю царю и великому князю Алексею Михайловичу всея Руси, или его государевым боярам и ближним людям, или в городах воеводам и приказным людям». Недонесение о таких преступлениях сурово наказывалось: «кто из осведомленных не сообщит царскому величеству – то будет казнен смертью без всякой пощады».[9]
Скоп «предполагает коллективные действия по заранее определенному плану и с определенной целью, в том числе действия руководимой толпы».[10] В отличие от скопа сговор характеризуется меньшим количеством лиц, привлеченных в него, но более детальной направленностью действий. Подчас сговор мог существовать более длительный срок, за время которого его участниками совершалось не одно преступление.
В одной из работ о политическом суде и политических преступлениях в Русском государстве XVII в. Г. Г. Тельберг указывал: «Субъектом преступления, именуемого в Уложении “скопом и заговором”, является совокупность лиц, объединенная предварительным соглашением… “Заговор” указывает на предварительное соглашение, а “скопом” характеризуется многочисленность действующих лиц».[11] Например, в ст. 39 и 40 главы XXI Соборного уложения 1649 г. речь шла о групповом разбое, «… а воры – разбойники три или четыре человека или больше, пойманные на одном разбое, и с пыток которые начинали наговаривать на кого из знатных людей, на дворян, или на детей боярских, или на торговых людей, которые прежде того в приводе не бывали, и ни на каком воровстве не были задержаны, и ни в каких причинах не бывали – казнить их смертью».
