Вардан Айрапетян - Толкуя слово: Опыт герменевтики по-русски
К этому месту из Анны Карениной (1.30) см. бахтинские Слово в романе, с. 141 сл. с прим., и ту же Проблему текста, с. 314 сл. А роман Отчаяние Набокова весь сконструирован из заведомых ошибок антигероя-рассказчика, за которым спрятался торжествующий автор. Против искусственных неправильностей как лингвистического приема ср. Анна Поливанова. Аном. коррект. Еще ср. А. Пуанкаре у Лакатоша. Доказ. опров., 1,4b, реплика Дельты с прим.
в2321: «Круглый квадрат» против «квадратного круга».Квадрат образуется если придать кругу, носителю полноты, четыре (прямых) угла, а угол иное место. Этот простейший «квадратный круг» связывает европейскую квадратуру круга геометров и алхимиков с индийско-тибетской мандалой буддистов; их уже сопоставлял Юнг, например в Психологии и религии, 2 сл. Но философ Хайдеггер, хоть у него и хватило чутья не заговаривать о поддельном «круглом квадрате». принял идею квадратного круга, e/nes viereckigen Kreises, за нелепость — Европейский нигилизм, гл. Метафизика и антропоморфия. Вероятно. «круглый квадрат» антиалхимического происхождения, он относится к алхимическому «квадратному кругу», «der quadriert Kreis», circulus quadratus (y Юнга там же — ЮСС 11.107 сл.; алхимик Михаэль Майер издал в 1616 трактат De circulo physico quadrato, hoc est auroЙЙЙ), как опускают вверх Нины Брагинской к поднимают вниз Ольги Фрейденберг.
в2511: Представительство.Представлять собой кого-то другого или что-то другое значит быть больше самого себя, ср. представительный человек, т. е. видный, но ничего собой не представлять. О «представителе» см. В. Виноградов. Ист. слов. с. 544—47, и К. Гинзбург. Репрезент. А изысканный рассказчик в Б. Б. и др. Анатолия Наймана (1) уже не желает быть больше своей самости:
Тошнотворное школьное «представительство»: Печорин — представитель «лишних людей», Чичиков — нарождающейся буржуазии, Лопахин — народившейся. «Представительство» возобладало над «личностностыо»: тип съел личность. Нам интересно то, чего они представители, раз они, даже в функции всего лишь представителей, оказались достаточно интересны, ЙЙЙ Герой книги — не личность, а сюжет, история, в которую личность попала как представитель среды, в которой такие истории происходят. Так ведь это потому, что и на улице так: из какой вы страны? из какой семьи? профессия? партийность? Ага, понятно. А что вы там за личность, ни времени нет узнавать, ни сил. Да и что вы такая за личность особенная, чтобы отличаться от себя как представителя? Ну добавим в опросный листок еще десяток-другой пунктов — и разойдется ваша личность без осадка, как таблетка растворимого аспирина.
Представительство и ответственность.
в3331: Бессознательное.«Бессознательное есть неписаная история человека с незапамятных времен.» — Юнг. Опыт психологического толкования догмата о Троице (5.3/ЮСС 11.280). Но где у этого «всемирного человека» (Паскаль) бессознательное? Вот из бахтинских Форм времени:
Культурные и литературные традиции (в том числе и древнейшие) сохраняются и живут не в индивидуальной субъективной памяти отдельного человека и не в какой-то коллективной «психике», но в объективных формах самой культуры (в том числе в языковых и речевых формах), и в этом смысле они межсубъективны и межиндивидуальны (следовательно, и социальны): отсюда они и приходят в произведения литературы, иногда почти вовсе минуя субъективную индивидуальную память творцов.
(10. прим. на с. 397/281). так и в записях для статьи о чужом слове, см. ЭСТ1, с. 349. Бессознательное в фольклоре.
В4111: Филологическая герменевтика, но не философская.Философия превратилась в отсебятину о мире: сделавшись из любителя мудрости мыслителем, философ заговорил о мире от себя, своими словами, и стал похож на ученого-естественника: теперь их разделяет лишь коллективность научного говорения, ср. авторское множественное «мы». А филология не перестанет быть говорением о мире через чужое слово. Послушный говорящему филолог сходится с писателем типа Достоевского (по Бахтину) или Лескова, кто сам сказал (в Русских общественных заметках), что писатель «записчик, а не выдумщик». То, чтó «в философии — рационализовано и оторвано от тысячелетних систем народных символов», что «дано как собственный опыт», говоря противопоставлением Бахтина, герменевтика — не только филологическая, но только не произвольная философская — призвана дать как «проникновенное истолкование многотысячелетнего опыта человечества, воплощенного во внеофициальных системах символов» (К вопросам самосознания и самооценки — в БСС 5, с. 78 сл.). Глубинная психология Юнга герменевтичнее философской герменевтики Гадамера (к ней см. Ж. Гронден, Введ. филос. гермен.; есть и сборник Юнг гермен.), а русский фольклор основательнее досократиков. Герменевтическая развертка языка это именно фольклор, какого в слишком грамотной Европе не осталось: фольклорная, морософская герменевтика это герменевтика по-русски. Но если философия вернется к фольклорной мудрости, философская герменевтика и морософская филологическая совпадут.
в4411: «Целое больше части»Καί τό δλον τοϋ μέρους μεϊζον [έστιν] — восьмая аксиома, точнее «общее понятие» (κοινή έννοια), Начал (1) Эвклида. Задолго до того как эта здравая мысль была высказана и стала «аксиомой», ее предполагало и от нее энергично отталкивалось «в высшей степени верное изречение Гесиода, что часто половина больше целого» (Труды и дни, 40: vrjmoi, ούδέ ϊσασιν δσω πλέον ημισυ παντός — «Дурни не знают, что больше бывает, чем всё, половина»[130]). Платон дальше поясняет: «например когда захватить целое опасно, а половины вполне достаточно, то, думал он, достаточное больше чрезмерного, так как оно лучше его.»[131] —Законы (690е), сюда же Государство, 466bс, а еще Диоген Лаэртский, 1.75, где высказывание «Половина больше целого» отдано мудрецу Питтаку. Изречение Гесиода/Питтака Τό ημισυ τοΰ παντός πλέον/πλεϊον, конечно, бывшая пословица, судя и по русским «Малой ломоть лучше болшева», «Заработанный ломоть лучше краденого каравая» (ППЗ. с. 95, и ПРН, с. 160). которая перевернула, но только внешне, «общее понятие» о том, что целое больше части. Не вопреки этой очевидности, а вопреки сопутствующему детскому понятию о большем как лучшем в слове πλέον (архаичная идея блага-выросшего, ср. плеоназм) и передразнивая его пословица говоритбчто часто малое лучше большого. А между замысловатой пословицей и «голой» аксиомой Эвклида («Голая речь не пословица» — ПРН, с 859 и 972) находится известный по аристотелевой Физике софизм Зенона Элейского о равенстве половины времени целому, διχλασίφ (6.9/240а); Зенон пользовался для своих апорий открытием, что при умозрительной бесконечной делимости на точки их количество в целой величине и в ее части одинаково, ср. парадокс Галилея: Множество натуральных чисел равномощно множеству их квадратов. Путь от пословицы через софизм Зенона к восьмой аксиоме это путь от чисто оценочного возражения на архаичную мысль о том, что целое больше-лучше части, к безоценочному, чисто описательному выражению этой мысли словом μεΐζον, или от синтетической «поэзии» к аналитической «правде» (если вспомнить Гёте). Или же от слова мирового человека к его мысли. Восьмую аксиому Эвклида молчаливо предполагает уже платонов Парменид (131(1): «ЙЙЙблагодаря части великости, меньшей чем сама великость» и «ЙЙЙмалое будет больше», μεΐζο, «этой своей части»[132].—«Но при развитии геометрии аксиомы высокой степени очевидности выплывают только постепенно: можно даже сказать, что чем более очевидной являлась аксиома, тем позднее она включалась в систему геометрии.» — Д. Мордухай-Болтовской в Началах 1–6. с. 239. О восьмой аксиоме в связи с Зеноном см. А. Сабо. Начала греч. мат., 3.24. по-русски в ИМИ 12. с 370—83.
в4412: Замены целого и части.Утверждение «Целое имеет части, а части имеют общее» удобно пока ограничить условием двухчастности целого. Вот схема такого целого с чертой вместо слова «имеет(ся)»:
