Николай Шанский - Лингвистические детективы
Внутри слова
Внутри слова
Внутри слова внутри
Наше «анатомическое» путешествие внутрь слова мы можем начать с «разреза», а затем и анализа предлога внутри, имеющего омоформного двойника-наречие (ср.: находиться внутри комнаты и находиться внутри).
Неказистое и ничем не примечательное как будто слово поставит перед нами не один вопрос и окажется в конце концов любопытным и интересным.
Начнем с самого элементарного и необходимого – с разбора предлога внутри по составу. Членится ли он на морфемы? Если членится, то на какие?
Сопоставление (а оно нам подсказывается родством и соседством данных слов) с предлогом внутрь заставляет разделить слово внутри на внутрʼ и и. Поскольку смысловая разница между словами внутрь и внутри создается и получает свое материальное выражение в отсутствии и в первом предлоге и наличии его во втором, приходится признать, что и – значимая часть слова, морфема. А коль скоро эта морфема стоит за какой-то основной частью в неизменяемом слове (предлоги ведь не склоняются и не спрягаются), она может быть только суффиксом.
Внутрь – направление в пределы чего– или кого-либо, внутри – уже нахождение в этих пределах. Значит, суффикс – и указывает в данном случае (есть другие, ему омонимичные и чужие и, ср. и в дружески, неси и т. д.) на нахождение кого-или чего-нибудь в определенном месте. Внутри и внутрь отличаются семантически друг от друга так же, как в с предложным (ранее местным) падежом от в с винительным: внутри комнаты – внутрь комнаты = в комнате – в комнату. Семантическая изоморфность, какая-то особая близость внутрь и в с винительным падежом (о последнем см. заметку «О «вине» винительного падежа») сказалась в образовании просторечного удвоения вовнутрь того же значения (ср. снять «сфотографировать» и заснять и т. п.). Это очень похоже на чистое удвоение вов (< въвъ) «в», встречающееся в диалектах нередко.
Однако, как говорят французы, используя для обозначения чрезмерного отвлечения от основной темы разговора выражение из первого фарса об адвокате Пьере Патлене (XV в.), «вернемся к нашим баранам» (revenons à nos moutons).
Внутри имеет сейчас немало родственников, но все это его потомки: внутренний, внутренность, внутрикомнатный, внутреннее и т. д. С точки зрения современного языкового сознания вряд ли целесообразно далее «резать на части» слово внутри (особенно в школе), хотя лингвистическое чутье, вероятно, и извлекает из нашей памяти слово нутро. Слишком уж далеки в настоящее время по смыслу и в сфере употребления литературный предлог внутри и просторечное существительное нутро с узким значением «внутренности» (ср. все нутро болит, нутром чует и т. д.).
Несмотря на известную связь, которую может установить наше языковое чутье между предлогом внутри и существительным нутро, родственные отношения их все в прошлом, да и там они не выступают непосредственными: между предлогом внутри и существительным нутро в качестве промежуточного звена стоит наречие внутри, прямым отпрыском которого и является одноименный предлог.
Чтобы закончить рассказ о современной морфемике предлога и наречия внутри, еще два слова о суффиксе– и. Он по своей функции «места» не является уникальным. Стоит лишь вспомнить об антонимическом наречии снаружи, где четко и ясно выделяется по соотношению со словом наружу тот же самый суффикс – и, а также сзади, впереди.
Таким выглядит слово внутри, когда мы смотрим на него с колокольни современных словообразовательных связей и соотношений. Иным, но таким же забавным, оно оказывается, если мы обратимся к его прошлому.
По своему происхождению предлог внутри, как уже говорилось, родился из наречия. (Такой переход из одной части речи в другую называется морфолого-синтаксическим способом словообразования.) Что до наречия внутри, то оно возникло путем слияния двух слов: предлога вън и существительного утрь в форме местного падежа утри. Слово утрь «внутренность» как самостоятельная лексическая единица в древнерусском языке еще употреблялось. Сейчас и предлога вън, и существительного утрь как отдельных слов нет и в помине.
Законным «наследником» вън (а оно родственно нем. en, лат. in и т. д.) является (после отпадения конечного н) предлог в, во в консонантном и вокализованном виде, т. е. без гласного и с гласным (ср. с, со; к, ко), тоже из трехзвучных сън, кън. Старое вън содержится в виде этимологического кусочка также в словах внушать (ср. ухо), внимание (ср. имать).
Заметим попутно, что поскольку в бывшем вън начальное в не исконное (ср. приведенные выше соответствия из других языков), а протетическое (вставное) (ср. подобное в вобла < обла, буквально «круглая», просторечное вострый < острый и т. п.), то в консонантном варианте предлога в исконного корня нет. Нечто подобное наблюдается и в глаголе вынуть (см. заметку «Есть ли в слове вынуть корень?»).
О бывшем существительном утрь можно рассказать интересного не меньше. По своему образованию оно подобно словам типа синь, лень, глубь, рань, ширь и т. д. и было создано с помощью суффикса – ь– < *-i– от исчезнувшего прилагательного утръ < *ontros (суффикс – ь– еще в дописьменную эпоху стал в результате переразложения окончанием, а затем последнее – после падения редуцированных – из материально выраженного – ь– превратилось в нулевое). Общеславянское _on-tros того же корня и структуры, что и др. – инд. antaras «внутренний», лат. interus – тж, и «сделаны» с помощью суффикса – tr– на основе того же слова, что и предлог в, но только с перегласовкой (ън – он). Так что уже упоминавшееся просторечное вовнутрь тавтологично трижды: во <въ<вън, вн < вън, у < он. Впрочем, в дублировании одних и тех же морфем в слове нет ничего из ряда вон выходящего. Несколько примеров наудачу (вековечный, поверхностность, разойтиться) будет достаточно.
В заключение затянувшейся заметки о слове внутри добавим, что его этимологическим родственником является неуклюжее слово утроба, сейчас обычно употребляющееся лишь в значении «живот», но в недавнем прошлом известное и как обозначение внутренностей вообще. Образовано оно было от того же прилагательного утръ «внутренний», что и вышеназванное утрь, при содействии суффикса – (о)ба, точно по такому же образу и подобию, как слова злоба (ср. злой), хвороба (ср. хворый), худоба (ср. худой) и др., в которых суффикс– об(а) выделяется до сих пор.
Нам осталось, чтобы внутри слова внутри все стало ясным и понятным, сказать два слова о мельком упомянутом уже существительном нутро: оно было «вынуто» из наречия внутри по аналогии со словами типа вдали, впереди и оформлено на– о по образцу однокорневого общеславянского ятро «внутренности», в диалектах еще отмечаемого (ятро < *ẹntro еще ближе к лат. interus «внутренний» и особенно к греч. entera «внутренности»).
Не правда ли, немало можно увидеть, если заглянуть внутрь слова внутри?
Почему – ся не частица
Очень часто недоуменно спрашивают, почему – ся перестало называться частицей и получило звание суффикса. Такие вопросы вполне понятны и обоснованны в своем возникновении, поскольку преподаватели русского языка в школе (да и обучающиеся тоже) издавна привыкли считать– ся возвратной частицей. Однако столь же понятным и обоснованным является определение – ся как суффикса в действующих учебниках. И вот почему.
В качестве определенной значимой единицы современного русского языка– ся, с одной стороны, не обладает теми свойствами, которые характерны для частиц, а с другой – имеет все признаки, присущие суффиксам. Разберемся в этом подробно.
Что представляют собой частицы, образующие известную часть речи? Это прежде всего с л о в а, имеющие не только специфическое словное звучание и значение, но и полную словесную самостоятельность. В предложении они поэтому могут свободно передвигаться и располагаться после любого слова, ясно и четко осознаваясь как отдельная, самостоятельная, автономная лексическая единица. Вспомним хотя бы возможные варианты такого высказывания, какими являются предложения: Я уже вчера это знал, Я вчера уже это знал, Я вчера это уже знал, Я вчера это знал уже и Он бы этого не сделал, Он этого бы не сделал, Он этого не сделал бы.
