Дитмар Розенталь - А как лучше сказать?
Еще один – изм
Имя ему – канцеляризм. На первый взгляд может показаться, что кому-кому, а уж во всяком случае вам, столь далеким от проявления бюрократизма в какой-либо области жизни, канцелярские словечки и выражения никак не присущи. Не достаточно ли указанных выше – измов: вульгаризмов, жаргонизмов (их называют и арготизмами, т. е. словами, используемыми в пределах узкой социальной группы), неоправданных индивидуальных неологизмов (новых слов), диалектизмов – для характеристики источников засорения литературного языка вообще и вашей речи в частности? Нужен ли еще разговор о канцеляризмах (словах, характерных для стиля деловых бумаг)? Оказывается, нужен.
Писатели и журналисты привлекают канцелярские обороты для создания комического эффекта или с сатирической целью. Например, в фельетонах: Как обстоит насчет вставления зубов моей матери? (М. Кольцов); Только в этом году моя бывшая супруга произвела два расхода без согласования со мной… Я понимаю, у молодой женщины может появиться потребность в сладком. Так пусть она поставит об этом в известность мужа, и муж удовлетворит ее потребность организованным порядком (С. Нариньяни).
Таким же средством создания комического эффекта служит включение терминологической лексики в чуждый по стилю контекст, например: Через несколько дней молодой медик гулял с девушкой по сильно пересеченной местности на берегу моря (И. Ильф и Е. Петров).
Оправданно также использование профессиональных слов и оборотов в художественных произведениях для создания нужной стилистической окраски, например: Я встретился с молодой женщиной… Подкатываю к ней с правого траверза и барабаню по-матросски: – Позвольте покрейсировать вместе с вами (Н.Новиков-Прибой).
Все это так, скажете вы, но при чем здесь мы, ученики и абитуриенты? Разве мы пользуемся канцеляризмами в нашей речи? К сожалению, да. Можете сами оценить стиль приводимых ниже предложений, взятых из письменных работ ваших сверстников: «После отъезда Онегина Татьяна бросает все силы на то, чтобы разобраться в его характере»; «Исходя из создавшегося положения, молодогвардейцы решили по одному переходить линию фронта».
Оказывается, незаметно для себя вы становитесь жертвами словоупотребления, еще встречающегося в наших газетах. В них вы можете прочитать: «Работа заведующей детским садом в части вывоза детей на дачу проделана чрезвычайно большая»; «На заводе проводится большая воспитательная работа как по линии профорганизации, так и по линии комсомола»; «Имеет место отставание в силу слабости культмассовой работы».
Канцеляризмы лишают речь необходимой простоты, живости, эмоциональности, придают ей «казенный» характер. Писатель К. Чуковский по этому поводу писал: «Как можно, например, поверить, что мы восхищаемся художественным стилем Некрасова, если об этом самом Некрасове мы пишем вот такие слова: „Творческая обработка образа дворового идет по линии усиления показа трагизма его судьбы“. Отсюда, по выражению писателя, возникает „департаментский, стандартные жаргон“, а с ним появляется болезнь языка – „канцелярит“.
Такой же диковинный стилистический строй находим в тех случаях, когда вместо простой разговорной речи создается какая-то тарабарщина – результат включения в повседневный разговор сугубо книжных, подчас мудреных выражений. Образец такой речи был приведен в «Литературной газете» в форме диалога мальчика и его отца. Приводим начало текста:
– Папа, можно мне не есть на завтрак овсяную кашу?
– Нет, нельзя. Как уже указывалось мамой, ввиду снижения температуры воздуха тебе надлежит есть овсянку, ибо это вызовет повышение температуры твоего тела. Кроме того, учитывая вышеприведенные температурные условия, следует надеть связанные бабушкой перчатки и куртку на шерстяной подкладке.
– Можно посыпать овсянку сахаром?
– Отсутствие сахара в данном сосуде ранее констатировалось папой. Однако это вещество уже доставлено мамой из соответствующей емкости, находящейся в кухне.
* * *«Следует отметить следующие факты»
Подобные сочетания встречаются довольно часто в разных текстах, дополняя собой примеры стилистически неполноценных предложений. Их недостаток, не всегда замечаемый пишущим или говорящим, заключается в так называемой тавтологии – повторении одних и тех же или однокоренных слов.
Примеры из ученических работ: «Изображаемый образ наглядно показывает…»; «В борьбе против фашистских оккупантов население объединилось воедино»; «В поэме „Мертвые души“ Гоголь запечатлел свои впечатления…»; «Все мысли и стремления Павла Власова устремлены на революцию»; «В романе „Молодая гвардия“ показаны черты характеров, характерные для врагов»; «Ясность цели позволяет Павлу Корчагину целеустремленно добиваться намеченного».
По этому поводу М. Горький писал: «Надо избегать частого повторения однообразных слов в близком соседстве одного от другого… Частое повторение одного и того же слова, как бы оно ни было приятно лично вам – читателю должно наскучить».
Вместе с тем повторение одних и тех же или однокоренных слов нередко используется писателями как особый стилистический прием для подчеркивания каких-либо деталей в описании, для создания выразительности и т. д. Так, у Л. Н. Толстого в романе «Воскресение» читаем: Прекрасный, чистый, учтивый извозчик повез его [Нехлюдова] мимо прекрасных, учтивых, чистых городовых, по прекрасной, чисто политой мостовой, мимо прекрасных, чистых домов к тому дому на канаве, в котором жила Mariette.
Можно привести и такой пример:
Сила силе доказала!
Сила силе – не ровня.
Есть металл прочней металла,
Есть огонь страшней огня.
…плюс экономия
Языковые средства следует расходовать экономно. Если «краткость – сестра таланта» (А. П. Чехов), то многословие – враг ясности.
Нередко встречаются сочетания слов, настолько близких по выражаемому ими понятию, что некоторые из данных слов становятся совершенно лишними. Например, «впервые знакомиться» (знакомиться «во второй раз» уже нельзя; оборот возник, вероятно, под влиянием словосочетания впервые встретиться); «мы дорожим каждой минутой времени» (лишнее слово времени; допустимы сочетания каждая минута рабочего времени, каждая минута учебного времени и т. п.); «вернуться в апреле месяце» (лишнее слово месяце); «десять рублей денег» (лишнее слово денег); «написал свою автобиографию» (в слове автобиография уже заключено понятие своя); «отступить назад на два шага» (лишнее слово назад, так как вперед не отступают) и т. п. Языковеды называют такое явление плеоназмом (излишеством).
М. Горький в советах начинающим писателям неоднократно приводил примеры того, как можно одну и ту же мысль выразить короче, экономнее. Так, рассматривая предложение «Не суй своего носа, куда не следует», он на полях рукописи замечает: «А разве можно совать чужой нос?» В сочетаниях «своя родная семья», «молча, без слов», «слизывая капельки с волос усов» М. Горький отмечает удвоение понятия: своя – это и есть «родная»; молча – значит «без слов»; усы – это «волосы на верхней губе». Исправляя присланную ему рукопись, М. Горький заключает лишние слова в скобки: «Пролетали (мимо) дни, недели…»; «Все было продумано до (самых) мельчайших подробностей». «Если пишет многословно, – это тоже значит, что он сам плохо понимает то, о чем говорит», – утверждал Горький.
Многословие легко переходит в пустословие. Возьмем такой пример: «Наш командир еще за 15 минут до своей смерти был жив» (предложение взято из шуточной песни французских солдат начала XVI в.). Подобные примеры характеризуются не только комической нелепостью и выражением самоочевидной истины, но и присущим им многословием: ведь ясно, что человек жив до своей (а не чужой) смерти.
Сравните другие такие же «глубокомысленные» фразы: «Для приготовления яичницы нужно иметь по крайней мере одно яйцо»; «Он скончался в среду; проживи он еще один день, то умер бы в четверг». О творцах подобных истин А. С. Пушкин писал: «Наши критики говорят обыкновенно: это хорошо, потому что прекрасно; а это дурно, потому что скверно».
Итак, побольше мыслей, поменьше слов. «Искусство писать – это искусство сокращать», – говорил А. П. Чехов.
