Александр Кикнадзе - О чём молчат языки гор
Чем объяснить, что и в Басконии, и в Грузии одинаково или почти одинаково звучат слова: вершина — долина — колесо — народ — мужество, как бы подсказывая мысль о давнем, далеком переходе? И пшеницу тоже называют одинаково. О пшенице, кстати, особая речь.
Академик Николай Иванович Вавилов на севере Испании обнаружил сорта пшеницы, родственные грузинским и… больше никаким. Вавилов обратил внимание на небольшие палочки, с помощью которых обламывают колосья. Нехитрый инструмент заинтересовал академика. Он писал:
«Во всех наших многочисленных путешествиях по шестидесяти странам нам ни разу не приходилось видеть такого способа уборки, и только впоследствии с подобным приемом мы встретились в горной Западной Грузии, в местечке Лечхуми, где недавно обнаружена замечательная эндемическая группа пшениц, в том числе особый вид, наиболее близкий генетически к настоящей полбе» (то есть полбе, увиденной Н. И. Вавиловым в Северной Испании — А. К.).
А далее академик пишет о вещах, которые надо внимательно прочитать и запомнить:
«Таким образом, агрономически и ботанически удалось установить поразительную связь Северной Испании с Грузией. При этом самый объект и сама агротехника настолько специфичны и неповторимы, что вряд ли могут быть сомнения в глубоком значении этой связи».
И тогда великий биолог обращается к академику-лингвисту:
«Я вспоминаю, с каким волнением слушал академик Н. Я. Марр наш рассказ об этом. Для него этот факт был лучшим доказательством правильности теории, по которой народы Северной Испании по языку генетически связаны в одну общую семью… с современными кавказскими народами», — читаем мы в книге Н. И. Вавилова «Пять континентов».
Пиренейское эхо
Мою статью «Баски. Откуда они?», напечатанную в 1965 году в «Неделе», комментировал советский ученый-востоковед, ныне академик М. Коростовцев. Он писал об упрямых, но поразительных фактах этнографического и лингвистического сходства между басками Пиренейского полуострова и грузинами и называл эти факты не случайными. Ученый привлекал внимание общественности к этой серьезной и незаслуженно забытой проблеме.
Очерк был перепечатан некоторыми газетами и журналами, выходящими на грузинском, испанском и баскском языках. Из Советского Союза и из-за рубежа я получил более сотни писем. В них были советы, пожелания, приглашения. Не забуду встречи с басками и испанцами, живущими в Москве, не забуду приглашения к Долорес Ибаррури и её слов, записанных в блокноте: «Я желаю историкам, этнологам и всем тем, кто в Грузии занимается лингвистическими проблемами и проблемами близости языка басков с языками Кавказа, много успехов в их интересном труде. Сердечно. Долорес Ибаррури». И конечно, мне было важно узнать мнение крупнейшего в Советском Союзе знатока языка и истории басков кандидата филологических наук из Куйбышева Ю. Зыцаря. Он написал:
«1. Баскско-кавказское родство действительно возможно, и с течением времени эта возможность становится все более очевидной. Она становится вероятностью.
2. В настоящее время можно действительно попытаться расширить и поставить на более солидную почву изучение этого родства».
В Грузии очерк комментировали действительный член Академии наук Грузинской ССР А. Чикобава, действительный член Академии наук Грузинской ССР Ш. Дзидзигури, доктор исторических наук И. Табагуа.
А. Чикобава писал:
«Язык справедливо считается древнейшим и правдивым свидетелем истории. Баскский язык находится в окружении индоевропейских языков (латинского и впоследствии испанского, каталонского, французского) и на протяжении, по крайней мере, двух тысяч лет усвоил немалое количество индоевропейских слов. Но структура языка, и прежде всего морфологический строй баскского языка, расходится со структурой индоевропейских языков в такой степени, что ни одному специалисту в голову не придет сводить баскский язык к индоевропейским или семитическим».
Приводя любопытные примеры структурной близости баскского и грузинского языков, А. Чикобава делает вывод, что «Кантабрийские горы Пиренейского полуострова перекликаются по грамматической структуре, по способу языкового мышления с Кавказскими горами, около которых сохранились языки архаического строя: языки иберийско-кавказские. Показания этих языков, отмечает ученый, «важны не только для истории соответствующих народов, но и для истории одного из древних очагов цивилизации».
Через несколько месяцев я получил предложение грузинского молодежного издательства «Накадули» написать о басках роман, который впоследствии вышел в издательстве «Молодая гвардия». Среди писем, полученных после его выхода в свет, одно было особенно приятно; оно помогло узнать ещё одного баска, протянуть ниточку в Пиренеи, которой так не хватало тем, кто занимается историей Страны Басков.
Письма из Басконии
Первое письмо было очень кратким:
Пишет Вам председатель Общества друзей Страны басков. Московские знакомые сообщили мне о Вашей работе, посвященной баско-кавказским связям. Эта проблема меня очень интересует. Прошу Вас послать мне эту книгу. Бду признателен и, со своей стороны, готов выслать интересующую Вас литературу.
С уважением
Мануэль де Аранеги.Так завязалась наша переписка.
Судя по всему, моим корреспондентом был человек немолодой. Тем более показалось симпатичным его желание изучить русский язык, чтобы иметь возможность читать работы советских исследователей в оригинале. Мануэль де Аранеги слов на ветер не бросал. С каждым письмом его слог становился чище, а речь плавнее. Сказать честно, он за два года достиг куда большего, чем я, изучая лет пятнадцать язык басков.
Оказалось, что доктор Мануэль де Аранеги — депутат кортесов, известный в Испании «своим интересом и симпатиями к Советской стране», что как член Межпарламентского союза он участвовал в подготовке Хельсинского совещания за мир и безопасность в Европе.
«…Очень рад Вам сказать, что я написал статью для газеты «Норте экспресс». Фотокопию этой статьи высылаю».
Вот несколько мест их этой статьи. Рассказав о структурной близости двух языков и приведя примеры лексических схожестей, доктор мануэль де Аранеги пишет:
«Не может не обращать на себя внимание тот факт, что многие грузинские фамилии являются точной копией баскских (или наоборот!), как, например, Эристави, Лолуа, Нодия, а также многочисленные фамилии, оканчивающиеся на «ури», — Хубулури, Инаури, Очиаури и другие. (В баскских фамилиях «ури» обозначает принадлежность к определенному месту, а так как поселения возникали, как правило, на берегах рек, то нет ничего удивительного в том, что слог «ури» входит составной частью в слова «родник», «течение», так же как в грузинском слова «жаждать» и «плавать».) Представляют большой интерес данные топонимики. Названия грузинских городов и поселков — Гали, Лентехи, Хашури, Гори, Местия и многих-многих других будто бы взяты с карты Страны басков… В грузинском языке, как и в басксом, нет звука «ф»; некоторые же специфические буквы грузинского алфавита, как, например, те, что выражают звуки «тч» и «дз», вполне подошли бы к языку баскскому. Невольно задаешься вопросом — не с Кавказа ли принесли свою до сих пор не расшифрованную письменность древние иберы?»
Автор пишет об увлекательной перспективе совместного исследования проблемы грузинскими и баскскими учеными. «Это тема огромного интереса, изучение которой заслуживает продолжения».
…Вскоре Мануэль де Аранеги приехал в Советский Союз. Он уже довольно свободно говорил по-русски. Сказал, что собирается перевести книгу о грузинском языке. Обещал провести конференцию на тему «Иберы и баски».
В те же дни он был принят Председателем Совета Национальностей Верховного Совета СССР и получил в дар книги об истории Грузии и истории грузинского искусства. Несколько месяцев спустя мой пиренейский друг сообщил, что закончил перевод книги Ш. Дзидзигури «Грузинский язык». Как писала газета «Заря Востока», «Мануэль де Аранеги высоко оценил эту книгу. Она его тем более заинтересовала, что в ней высказывается гипотеза о родстве грузинского и баскского языков».
А потом пришло письмо с пригласительным билетом на конференцию «Иберы и баски». И была на этом билете изображена знаменитая «иберийская пластина», за которой так много лет я охотился и которую безуспешно пробовали расшифровать многие ученые, в том числе один из персонажей «Королевской примулы», англичанин Джекоб Харрисон. У него, кстати, был прототип, который потратил четверть века на эту пластину и в один прекрасный день, убедившись в бесплодности собственных усилий, собрал ближайших друзей, спокойно рассказал им о своей неудаче, надел цилиндр, вышел в соседнюю комнату и пустил себе пулю в висок. Читатели «Техники — молодежи» на странице 60 могут увидеть эту загадочную надпись.
