Владимир Никонов - География фамилий
Зона их преобладания непосредственно продолжена во всей восточной полосе Белоруссии. Ее очертили: Ю. К. Редько по Украине и Н. В. Бирилло по Белоруссии, но ни тот ни другой не заметили главного — граница ареала ‑енко идет не по границе белорусского и украинского языков, а с севера на юг, объединяя восточных украинцев с восточными белорусами и отличая тех и других от остальных украинцев и белорусов. Эти очевидные парадоксы пока не объяснены. Еще в 1649 г. у казаков в Киевском полку 54% служащих имели формант ‑енко[195], хотя неизвестно, были ли это уже фамилии или еще наследственные прозвища.
У белорусов преимущественно распространены фамилии с «чистыми» формантами ‑ко, ‑ка, хотя они свойственны также украинцам и западнославянским народам.
Налицо единый массив фамилий с ‑к‑, простирающийся огромной дугой через половину Европы — от Адриатики до Азовского моря.
Форма фамилий, образованная исконно общеславянским формантом ‑ин, часта только у русских (второе место по частотности; в зависимости от исторических условий колеблется территориально и социально от 20 до 35%). Еще за века до возникновения фамилий значения формантов ‑ин и ‑ов полностью отождествлялись, несмотря на различное происхождение, но прочна реликтовая словообразовательная разница: финальное ‑а основы требует суффикса ‑ин, а не ‑ов (при тождественном значении: синонимичны отцовы, но папины). Во всех других славянских языках фамилии с ‑ин есть, но количество их невелико (например, у хорватов — 1%).
Фамилии рассмотренных пяти самых частых форм (‑ов, ‑ич, ‑ский, ‑ин, ‑к) охватывают более ⅘ всего славянского населения. И менее частотные формы не замкнуты в пределах одного языка, а почти каждая знакома нескольким славянским языкам. Большинству славянских языков свойственны фамилии в форме имен прилагательных с адъективной флексией без суффикса или с общеславянским суффиксом прилагательных ‑н‑, реже ‑ат, ‑ав; у чехов они составляют 5% фамилий и гораздо больший процент носителей (к их числу принадлежат самые частые — Новотны, Черны, Веселы и др.). Фамилий этой модели несколько меньше у словаков, поляков, украинцев; у русских она архаична (чаще 1% встречается только на Севере — в Архангельской обл.).
От Карпат до Альп часта форма фамилий на ‑ец (Подунаец, Водопивец, Кривец), которую можно назвать по исторической территории «паннонской». Она распространена у хорватов (у хорват-штокавцев в форме ‑ац), словенцев (в абсолютном большинстве с финальным сонорным согласным основы ‑н, ‑р, ‑л, ‑й, часто с выпадающим ‑е‑ — Доленц, Зайц), чехов, словаков, украинцев Закарпатья, русин Воеводины, есть и у сербов. Ее частота максимальна на противоположных отрезках территории — у словенцев и закарпатских украинцев она охватывает по 7—8%. Фамилии этой модели не единичны у лучижан (Каменьц, Трубаньц и др.), характерно сходство со словенцами (по сонорному согласному и выпадению ‑е‑) и македонцами (Беличанец, Курец). Ареал фамилий на ‑ец образует на карте почти замкнутое кольцо, охватывающее территорию венгров, пришедших на Дунай в IX в. Распространяющаяся модель фамилий на ‑ец могла обойти Венгрию, но не вполне исключено, что ‑ец в фамилиях Закарпатья обязано южнославянскому влиянию. Наиболее вероятно, что не только до возникновения фамилий, а еще до прихода венгров, разорвавших сплошное славянское население былой Паннонии, сложились в славянских языках те одинаковые словообразующие компоненты, которые спустя столетия образовали модель фамилий на ‑ец.
С региональными русскими фамилиями в форме родительного падежа множественного числа на ‑их, ‑ых соотносятся такие же фамилии у силезских поляков (Скрыньских, Шиманьских)[196], у чехов (Башковых, Странских)[197]. Исследователи знали их только по регионам и не имели возможности сопоставить, поэтому трудно упрекнуть Ст. Роспонда, принявшего силезские фамилии на ‑их за кальку немецкой модели в форме родительного падежа (Дидерихс, Арнольдс)[198]. Наличие такой формы у ряда славянских народов (у русских таких фамилий тысячи) опровергает гипотезу; славянское происхождение модели фамилий на ‑их, ‑ых несомненно.
Нечастые чешские, польские, украинские фамилии на ‑хно (Михно, Стехно, Яхно) — эхо средневековых именований, известных и у южных славян.
Иной тип фамилий — нарицательное имя, ставшее фамилией без каких-либо изменений (Сметана), хотя бы и с видимыми суффиксами, но образовавшими не фамилию, а еще ее основу (Мельник). Фамилии этого типа, господствующие в неславянских языках Европы, у славянских народов наиболее часто встречаются у чехов и словенцев, меньше — у поляков, украинцев, белорусов.
Выглядевшие беспорядочными фамилии из двух основ в славянском мире разделимы не по языкам. Напротив, они объединены в межъязыковые группы по грамматическим отношениям между составляющими элементами. Вот две из групп: 1) определение + определяемое: чеш. Златоглавек, укр. Рябоконь, рус. Кривонос, хорват. Белобрайдич. Разновидность этой группы — числительное вместо прилагательного: рус. Семибратов, укр. Тригуб, хорват. Стокуча, чеш. Шестилетай. 2) объект действия + основа глагола: пол. Домославски, словен. Водопивец, хорват. Букодер, рус. Грибоедов. Разновидность — императив + объект действия: хорват. Дерикрава; особенно часты укр. Перебийнос, Забейворота, Подопригора, Покиньборода (эта фамилия документирована еще в 1649 г. и бытует поныне). Есть прямые двойники — чешская и хорватская фамилия Златоглавек, болгарская Въртигора и украинская Вернигора, хорватская Кривошия и русская Кривошеев, хорватская Водопия, словенская Водопивец, украинская Водопьян и русская Водопьянов, украинская и чешская Капинос, украинская Отченаш и чешская Отченашек и т. д. — это лишь малая часть из множества таких параллелей. Во многих случаях характерно сохранение архаичной формы существительного-дополнения в форме не косвенного, а прямого падежа (Убейкобыла).
Ареалы фамилий или их формы не совпадают с границами языков (не говоря уж о диалектах). Яркий пример — единый массив фамилий на ‑енко, идущий поперек языковых рубежей, объединяющий восточную часть Украины с восточной полосой Белоруссии. «Наперекор» границам языков размещены и формы фамилий на ‑ец, ‑ак, ‑ук и др. Фамилия Хорват в самой Хорватии очень часта на севере, но полностью отсутствует на всей территории республики вне этой зоны. Зато вдали, на юго-западе Словакии, фамилия Хорват занимает второе место по частоте, а с производными (Хорватич и др.) в столице Братиславе, как отметил В. Бланар, — даже первое. Что связь эта не случайна, доказывают свидетельства хорватских антропонимов с юго-запада Словакии в документе 1569 г.[199] До сих пор не была отмечена параллель, открывающая эту главу: фамилия Попов, самая частая на русском Севере (Архангельская обл.) и почти отсутствующая на огромных пространствах расселения славян южнее, преобладает на противоположном рубеже славянского мира.
Одни из общеславянских черт фамилий генетичны — следы былого языкового единства славян, другие обязаны прямому взаимообмену фамилиями (а с ними и их формами) между славянскими народами, например русско-украинскому, русско-белорусскому, польско-украинскому, польско-белорусскому, чешско-польскому и т. д. Многовековое общение славян с неславянскими народами втянуло в состав славян множество неславян по происхождению, которые принесли с собой свои иноязычные фамилии. У чехов немало немецких фамилий, у поляков — немецких и литовских, у болгар — турецких, у русских — тюркских, финно-угорских, иберо-кавказских и др.
Исследователей радовало совпадение ономастической карты с диалектной. Это оправданно, пока молодая отрасль знания еще не встала прочно на ноги и искала опору в смежных науках. Но совпадения лишь частный и не слишком частый случай. Несовпадения чаще. И лучше радоваться несовпадению: совпадение только подтверждает уже известное, открытое смежными науками, а несовпадение открывает еще неоткрытое, оказавшееся недоступным другим наукам.
Статистическая география хорватских фамилий[200]
Известны различные формы славянских фамилий. За последние десятилетия начаты исследования частотности и размещения фамилий с определенными формантами, но попыток изучить их географию и статистику совсем мало. До самых недавних лет такая задача оставалась совершенно невыполнимой, так как не было списков фамилий по регионам. Только изданный в 1976 г. полный свод всех фамилий Социалистической Республики Хорватии с указанием количества носителей каждой фамилии в каждом населенном пункте[201] полностью изменил положение. Он впервые позволяет установить абсолютную частотность фамилий хорватов (вместо материалов, которые содержали перечень семей без указания количества их членов, а чаще это были материалы адресных книг или телефонных абонентов).
