М. Голденков - Street English
And here Alice began to get rather sleepy, and kept on saying to herself in a dreamy sort of way “do cats eat bats? do cats eat bats?” and sometimes, “do bats eat cats?”
В английском варианте прикол замешан на рифме слов cats [кэтс] — кошки и bats [бэтс] — летучие мыши. На русском языке слова кошка и летучая мышь не рифмуются. Борис Заходер нашел такой вариант перевода: “Скушает кошка летучую мышку?” А потом: “Скушает мышка летучая кошку. Или даже так: “Скушает мышка летучую кошку”. У меня был свой вариант: “Скушает киска летучую мышку?” А потом: “Скушает киска летучую миску? Скушает мышка летучую кошку? Скушает мышка летучую мошку? Скушает мошка летучую сушку?” То есть я это все чуть-чуть разнообразил, добавив полусонного бреда засыпающей на лету Алисы. Думаю, Льюис Кэролл и Джон Леннон это бы оценили. Если бы были живы и знали русский.
Еще один пример из этой же сказки. Помните, Алиса, когда оказалась в подземелье вместе со всякой звериной мелочью, слушает мудрую Мышь, которая рассказывает некую историю “с мышиным хвостиком”, чтобы быстрей обсохнуть. Алиса представляет повествование в виде извивающегося хвостиком столбика. Мышь сердито спрашивает Алису, на что это она отвлекается постоянно и не следит за рассказом.
— I beg your pardon, said Alice very humbly — Простите, — восклик пула Алиса, — you had got to the fifth bend, I think? — Кажется, вы достигли пятого поворота?
— I had not! — cried the mouse sharply and very angry, — Я этого не делала! — вскричала сердито мышь. Но по-английски Не — Not — звучит точно так же, как слово Knot [нот] узел. Поэтому Алиса восклицает:
— A knot! Oh, do let me help to undo it! — Узел! О, разрешите мне помочь развязать его!
Само собой разумеется, что по-русски все это один к одному не скажешь. Борис Заходер перевел это следующим образом:
— Спасибо! — еще громче запищала Мышь. — Вот я по твоей милости потеряла нить.
— Потеряли нить? Сейчас мы ее найдем! — отреагировала Алиса.
Наши же многие переводчики, особенно когда смотришь фильмы, почему-то делают все наоборот. То бишь они переводят правильно, но так правильно, что ни хрена не понятно. Они бы и сцену из “Алисы” перевели бы как: “— Я этого не делала! Узел! Можно я помогу вам его развязать”… Такие моменты я не раз встречал.
Если бы я был Кэроллом и жил в Нью-Йорке, то сцену с “узлом” я бы вообще по-другому описал. Там (в США) Not произносится как “нат”. Knut [нат] — орех (он же дурак). Тогда американская Алиса сказала бы: “Knut? Oh, may I crack it?” — Орех? Разрешите мне помочь вам его разбить! или Дурак? Разрешите мне его треснуть! По-американско-английски это звучало бы даже занятней. Вот тогда бы и обида Мыши выглядела бы еще более логичной и убедительной. Ее бы, в таком случае, действительно оскорбили! Видите, сколько вариантов можно родить из одной единственной строчки.
Говоря о переводе Заходера, должен сказать, что у него некоторые места получились даже юморней, чем у Кэролла. Так, Алиса, когда начала быстро расти после очередного укуса пироженого с надписью “Съешь меня”, представляет, как теперь она, такая не в меру длинная, будет общаться со своими ногами. Бедная девочка пробует представить, как она на Рождество посылает новую пару туфель своим ногам с надписью на коробке: Alice’s Right Foot, Esq. The Carpet, with Alice’s love (Правой ноге Алисы, Ковер, с любовью). У Заходера все как-то поживей: “Алнсин дом, ул. Ковровая дорожка (с доставкой на пол), Госпоже Правой ноге в собственные руки”.
Интересно и то, как Заходер подошел еще к одному моменту. Алиса проверяет сама себя на предмет географии, чтобы определить, не превратилась ли она в кого-нибудь из подруг. В английском варианте Алиса говорит: “London is the capital of France, and Rome is the capital of Yorkshire (Лондон — столица Франции, а Рим — столица Йоркшира)…” Здесь Борис Заходер проявил творчество и перевел так, чтобы смешно было русскоязычному читателю: “Лондон — это столица Парижа, а Париж — это столица Рима…” Как, собственно, правильно сделал, что изменил имена подружек Алисы с Гертруды и Флоренс па Ада и Мэгги. Вторые варианты имен как-то лучше звучат на русском языке. Стишок про Нильского крокодила, который должно быть каждый ребенок в Англии знает (или знал), Заходер также вообще отбросил и вместо него вставил попятный каждому русскому, молдованину, эстонцу и казаху стих “Дети, в школу собирайтесь”. Это все вместе взятое и есть талантливый художественный перевод.
УРОК ТРИДЦАТЬ ВТОРОЙ
Изучай их армию. НАТО не за горами!
Предлагаю прервать занятия и совершить марш-бросок по слэшу американо-канадских военнослужащих. Итак, “Шан!”, то бишь Смирно!. Почему “Шан”? А потому, что их смирно образовалось из куцей, усеченной формы слова attention [этеншан] — внимание. Ну а теперь: At ease [эт из] — Вольно.
Сразу хочу предупредить, что в американской армии мне послужить не удалось, поэтому обилием слов и выражений я вас не завалю сегодня. Но понаблюдать, как они общаются друг с другом, я вам помогу.
Вот стоит строй солдат. Солдат по-американски “Джи-Ай” — GI. Почему так похоже на Ди-Джея? Да потому, что здесь опять присутствует сокращение. GI от Government issue [гавемент ищью], что означает правительственный или государственный выпуск. Итак, стоит, значит, строй их джи-айев, а сержант Тимоти Тимпсоп ходит вдоль этого строя своего “плэтуна” (platoon — это взвод по-английски) и серьезно так говорит:
— Listen me up, sons! [лысн ми ап] — Слушай сюда, сынки! — Today I’ve got a rape session for our GI Brigs [Чудэй яйв гат э рэйп сешн фо ауэ джи-ай бригз], — Сегодня я получил взбучку за нашего солдата Бригса.
Не будем разбираться, что там натворил Бригс, а обратим внимание на то, что когда мы говорим вызывать на ковер, получать взбучку, то у них это rape session, что переводится как сейшн вздрючки или сессия изнасилования.
Итак, Бригс чем-то напакостил сержанту Тимоти Тимпсону, и по морскому закону “один за всех и всех по одному” весь “плэтун” в полной выкладке бежит марш-бросок. Вот бегут они, а сержант выкрикивает местные армейские частушки, кои вы, наверно, часто слышали в кино. Тимпсон кричит:
— Sergeant Black is turning green [саджент блэк из тёнин грин], — Сержант Блэк (Чернов по-нашему) зеленеет (от злости, видимо).
Все хором:
— Sergеant Black is turning green!
Сержант Тимпсон:
Some one peed in his canteen! [сам уан пид ни хиз кэнтин] — Кто-то пописал в его флягу.
Все хором:
— Some one peed in his canteen!
Многие, кто добросовестно учил английский язык в школе или в инязе, даже могут удивиться, мол, canteen [кэнтин] — это же, вроде, столовая! При чем тут фляга? Я вот тоже первый раз удивился. Сижу как-то на обеденном перерыве в одном американском летнем лагере, а из репродуктора разносится, что кто-то там забыл где-то там свой “кэнтин”. Прийди, мол, и забери. Рядом со мной сидел еще один русский. Он уже второй раз был в Америке, и я его, понятно спросил, почему столовую можно забыть, прийти и забрать. Как это? Но мой соотечественник всех прибамбасов их языка еще пока не выучил.
— Наверно, canteen у них означает пайку, то есть не саму столовую, а саму чисто закусь, — не столько объяснил, сколько предположил он.
Я лишь пожал плечами, и решил точнее узнать, что же для американцев означает canteen, до боли знакомое каждому по программным текстам My Visit То The Canteen (Мой поход н столовую). Оказалось, что это фляжка. Так, что английская столовая в Америке быстро превращается в элегантную флягу. “Ну а как же тогда в США называют столовую?” — спросят проголодавшиеся читатели. В США столовая -это diner [дайнэ] или же dining hall [дайнин хол]. Snack [снэк] — это пайка, закусь. Таким образом, ребята, если вы будущий джи-ай войск НАТО (а туда скоро, наверно, все страны вступят, кроме Ирака и Ирана), то когда захотите пить, смело просите canteen, а не bottle [ботл] -бутылку.
И еще. То, как мы говорим простая вода, у них это Regular water [регула уотэ]. Слово Regular в США заменяет наше слово простой. Если они говорят Regular guy [регула гай], то это значит простой как карандаш парень. Значит, в принципе, хороший. Быть простым всегда хорошо. И непросто.
НЕПОЛНЫЙ СЛОВАРЬ ИДИОМ, СЛЭНГА, УСТОЙЧИВЫХ И КРЫЛАТЫХ ВЫРАЖЕНИЙ, наиболее часто встречающихся в Америке
Увы, солидные словари грешат оторванностью от жизни. Все течет, все изменяется, и речь — письменная, устная — тоже, а тома словарей пылятся на полках. Даже когда составляются новые словари, происходит автоматический перенос слов из прежних, старых томов в другие, новые, которые тут же становятся как бы новыми старыми. Однако нужно ли вам зеркало, которое показывает отражение вчерашнего утра? Нет. Так что для тех, кто учит живой английский язык, просто необходим небольшой, но мобильный словарик, который готовится не десятилетиями, а куда как быстрее, который отражает положение вещей пусть не этого года, но хотя бы года прошлого, который если и не содержит академического стандарта, зато включает тот материм, что недавно пришел и утвердился.
