Елена Чиркова - История капитала от «Синдбада-морехода» до «Вишневого сада». Экономический путеводитель по мировой литературе
Таким образом, доклад подводит к необходимости увеличения капитала, и именно на этом заканчивает свою речь Гамлен. Раздается одобрительный гул голосов. Последовавшее размещение проходит на ура.
Акции банка начинают котироваться на бирже, и их курс быстро растет и достигает 700 франков. (В XIX веке новые размещения обычно вызывали рост курса, а зачастую и использовались именно для этих целей.) В росте курса сыграла роль реклама:
Большие желтые афиши, расклеенные по всему Парижу и объявлявшие об эксплуатации в ближайшем будущем серебряных рудников Кармила, окончательно вскружили всем головы, опьяняя публику и порождая то увлечение, которое в дальнейшем должно было еще возрасти и унести с собой последние проблески рассудка.
Это только начало масштабной пиар-кампании для раскрутки акций банка. Для нее нанят некий Жантру – редактор газеты «Надежда». Сначала он принимается за газеты.
Среди множества кишевших в Париже мелких финансовых листков он выбрал десяток и купил их. Лучшие из этих газет принадлежали подозрительным банковским фирмам; издавая их и рассылая подписчикам за два-три франка в год, – сумма, которая не оплачивала даже почтовых расходов… банки наживались на деньгах и акциях клиентов, завербованных этими газетами. …В этих листках начала проскальзывать реклама в форме рекомендаций и советов, сначала скромных, благоразумных, потом уже потерявших всякую меру, спокойно-наглых, несущих разорение доверчивым абонентам. …Жантру, руководствуясь своим чутьем, выбрал такие, которые еще не очень изолгались и не совсем потеряли авторитет. Главное же дело, задуманное им, была покупка одной из таких газет, “Финансового бюллетеня”, который за двенадцать лет существования доказал свою безусловную честность; но эту честность нельзя было дешево купить, и он ожидал, когда Всемирный банк разбогатеет... он договорился также с крупными политическими и литературными газетами, за определенную мзду постоянно помещал в них благожелательные заметки, хвалебные статьи и обеспечивал себе их поддержку, предоставляя им бесплатно акции во время новых эмиссий. Сверх того, “Надежда” вела под его руководством настоящую кампанию, не в грубой форме назойливых похвал, а в виде разъяснений и даже критики…
Вскоре пропаганда становится тотальной.
Жантру решил написать брошюру страниц в двадцать о грандиозных предприятиях, основанных Всемирным банком, придав ей увлекательную форму повести, богатой диалогами и написанной простым разговорным языком; он хотел наводнить провинцию этой брошюрой, рассылая ее бесплатно в самые глухие деревни. Потом он думал создать агентство, которое бы составляло и печатало биржевой бюллетень, а затем рассылало его сотне лучших провинциальных газет… <…> …Надо было платить субсидии крупным журналам, купить молчание обозревателя враждебной фирмы, приобрести местечко на четвертой странице одной очень старой и весьма почтенной газеты, продающей свои услуги тому, кто больше даст. И в этой расточительности, в легкости, с какой (Жантру и Саккар. – Е.Ч.) разбрасывали эти громадные деньги на все четыре стороны, чтобы только создать шум вокруг своего банка, сказывались безграничное презрение… умных деловых людей к темному невежеству толпы, готовой верить всяким сказкам и так мало смыслящей в сложных биржевых операциях, что самая бесстыдная ложь может обмануть ее и вызвать целый дождь миллионов.
В результате такой массированной агитационной кампании в игру начинают вовлекаться все слои населения. Одна из героинь романа, девушка по имени Марсель, из семьи среднего достатка, вышла замуж за начинающего литератора. Его первый роман еще не куплен, в семье нет ни гроша, кредиторы наседают, грозит опись и продажа имущества с молотка. Нужно срочно раздобыть 500 франков, и Марсель идет к родителям, у которых деньги водятся, а там...
– Мама бранила папу за то, что он проиграл на бирже… Да он, кажется, теперь все время там пропадает. <…> Словом, они ссорились, и там была газета, “Финансовый бюллетень”, которую мама совала ему под нос и кричала, что он ничего в этом не понимает, а она предвидела понижение курса. Тогда он пошел за другой газетой, “Надеждой”, и хотел показать ей статью, откуда он взял свои сведения… у них масса газет, они роются в них с утра до вечера …и мама тоже начинает играть…
Попросить денег она так и не решилась…
Вначале Саккар соблюдает приличия, но постепенно он утрачивает чувство меры. Вторая подписка не полностью распродана. Те акции, которые не выкуплены акционерами, общество не аннулирует, как было бы правильно, а оставляет за собой, что незаконно. Махинация здесь заключается в том, что акции записываются на фиктивные счета разных подставных лиц, при этом деньги за них в кассу банка не вносятся. Эти акции затем используются для спекуляций на бирже самим обществом. Использование фиктивных счетов разрастается, и Всемирный банк напоминает «паровоз с набитой углем топкой, который мчится по дьявольским рельсам до тех пор, пока все не взорвется и не взлетит на воздух от последнего толчка». Эта горячка должна «одурманить толпу, вовлечь ее в эту безумную пляску миллионов. Каждое утро должно было приносить с собой новое повышение…».
В это время Гамлен развивает бурную активность в Средиземноморье.
Первый баланс Всеобщей компании объединенного пароходства обещал быть превосходным: новые пароходы, благодаря их комфортабельности и большой скорости, привлекали множество пассажиров и приносили большой доход. Он писал шутя (Гамлен – Каролине, своей сестре и одновременно любовнице Саккара. – Е.Ч.), что на них ездят просто ради удовольствия, что прибрежные порты наводнены пришельцами с Запада и что нельзя пройти по самой глухой тропинке, не встретясь лицом к лицу с каким-нибудь завсегдатаем парижских бульваров. Как он и предвидел, Восток был теперь действительно открыт для Франции. Скоро на плодоносных склонах Ливана вырастут города. Но живописнее всего получилось описание далекого кармильского ущелья... Эта дикая местность приобщилась к цивилизации; в гигантских скалах… были обнаружены источники; там, где росли мастиковые деревья, появились возделанные нивы; целый поселок возник близ рудника – сначала скромные деревянные хижины-бараки… а теперь маленькие каменные домики с садами, зачаток города, который будет расти, пока не истощатся серебряные жилы. Там уже около пятисот жителей; только что закончена постройка дороги... С утра до вечера грохочут буровые машины, катятся телеги, раздается звонкое щелканье бичей, поют женщины, играют и смеются дети – и все это здесь, в этой пустыне... <…> Особенно много Гамлен говорил о предстоящем открытии первой железнодорожной линии от Бруссы до Бейрута через Ангору и Алеппо. Все формальности в Константинополе были выполнены. <…> Высотные столбы уже установлены, места для станций выбраны, причем некоторые из них в настоящей пустыне. Один город здесь, чуть подальше другой, – вокруг каждой из этих станций, на скрещении естественных путей, вырастут города. …Не пройдет и нескольких лет, как возникнет новый мир.
Эта идея нового мира очень важна для надувания пузыря, я стараюсь это доказать в своей «Анатомии финансового пузыря». Один из последних финансовых пузырей – на рынке акций так называемых доткомов – надулся тоже с помощью идеи о новом мире, в котором господствует интернет.
«Раз пошла такая пьянка», Саккар решает построить шикарный особняк для штаб-квартиры банка. И вот здание – «настоящий дворец» – готово:
Фасад вырос, сияя украшениями, напоминая и храм и кафешантан, и его вызывающая роскошь останавливала прохожих на тротуаре. Внутренняя отделка была особенно пышной; казалось, миллионы, лежавшие в кассах, просачивались сквозь стены, струясь золотым потоком. Парадная лестница вела в зал заседаний совета, красный с позолотой, великолепный, как зал оперного театра. Повсюду ковры, дорогая обивка, кабинеты, обставленные с кричащей роскошью. В подвальном этаже… были вделаны в стены огромные несгораемые шкафы… напоминавшие сказочные бочки, где покоятся несметные сокровища.
На вопросы о том, зачем такие траты, Саккар отвечает, не задумываясь: увидев дворец, люди «преисполнятся восторгом и почтением, и тот, кто принес пять франков, вынет из кармана десять, подталкиваемый самолюбием, опьяненный доверием».
И, делая ставку на эту грубую мишуру, Саккар оказался прав. Успех особняка был грандиозен... Благочестивые мелкие рантье из тихих кварталов, бедные сельские священники, приехавшие с утренним поездом, восхищенно разевали рты перед входом и выходили с красными физиономиями, радуясь тому, что они имеют здесь свой вклад.
У Золя очень верная мысль о том, что финансовые пузыри легче надуваются во времена процветания:
