Жером Багана - Контактная лингвистика
Так, У. Вайнрайх предложил строить описание на терминах избыточных и различительных признаков. В результате восприятия языка тот или иной различительный признак может быть признан избыточным, что приводит к недоразличению (sous-differenciation). С другой стороны, избыточный признак может быть принят за различительный, что ведет к сверхразличению (sur-differenciation). На основе данной терминологии были выделены четыре типа интерференции:
1) недодифференциация фонем, которая происходит тогда, когда смешиваются такие два звука вторичной системы, соответствия которым в первичной системе не различаются;
2) сверхдифференциация фонем, при которой на звуки вторичной системы фонологические различия первичной системы накладываются там, где их не должно быть. Этот процесс можно прогнозировать, сравнивая контактирующие звуковые системы;
3) реинтерпретация различий наблюдается в тех случаях, когда двуязычный индивид различает фонемы вторичной системы по тем признакам, которые для нее являются лишь сопутствующими или избыточными, тогда как для его первичной системы они релевантны;
4) субституция звуков происходит с теми фонемами, которые в обоих языках определяются одинаково, но в их нормальном произношении существуют различия [Вайнрайх 1979: 45–46].
Необходимо уточнить, что не все типы интерференции одинаково способны вызывать неправильное понимание даже в условиях одного и того же контекста. Фонетическая субституция, т. е. непривычное произношение опознаваемой фонемы, представляет собой тип интерференции, наименее подверженный непониманию. Несущественными также окажутся явления сверхдифференциации тогда как даже незначительная недодифференциация фонем может привести к дезориентации слушающего.
Хотя одноязычные слушающие обычно четко воспринимают звуковую субституцию и почти не замечают сверхдифференциации, их представление о том, что из явлений, относящихся к двум остальным типам звуковой интерференции, составляет иноязычный акцент, часто бывает совершенно превратным. Иностранец, допускающий недодифференциацию, т. е. замещающий две фонемы одной, в то же время реализует ее иначе, руководствуясь правилами аллофонии своего родного языка, которые его одноязычному слушателю неизвестны. В случае реинтерпретации фонологических различий, проводимой иностранцем по собственной модели релевантных различительных признаков, артикулируются звуки, которые иногда представляются одноязычному слушателю правильными фонемами, а в других случаях приводят к недоразумениям.
Неправильное понимание речи иностранца обусловлено фонемной системой одноязычного лица. Таким образом, можно говорить о том, что интерференция, сближающая фонетические системы контактирующих языков, независимо от того, являются ли они родственными или нет, возникает везде, где существует различие между этими фонетическими системами. Такое сближение может приводить к значительному сходству между целыми фонетическими системами языков, принадлежащих к зоне, для которой характерны особенно интенсивные языковые контакты.
Грамматическая интерференция. Грамматическая интерференция представляет собой одну из наиболее сложных и спорных проблем общего языкознания. Многие видные лингвисты в первой половине прошлого века выражали сомнение в том, что в области грамматики вообще возможно какое бы то ни было влияние одного языка на другой. Подобного мнения придерживался Э. Сэпир: «Мы не находим нигде морфологического взаимовлияния, кроме чисто поверхностного» [Sapir 1921: 217]. По мнению Г. Шухардта, только тесно связанные морфемы могут подвергнуться влиянию иностранного языка [Schuchardt 1928: 195]. Но существуют и противоположные точки зрения. Например, говорится, что «влиянию, которое может оказывать одна морфологическая система на другую, в принципе нет пределов» [Bazell 1949: 303].
В отечественной лингвистике по вопросу о грамматической интерференции существуют также различные точки зрения. В.М. Жирмунский и А.Б. Долгопольский считали морфологическую систему языка непроницаемой для внешних влияний. М.М. Гухман, напротив, признает, что при «более глубоком воздействии», как, например, в случаях субстрата или суперстрата, «возможны известные сдвиги в морфологической структуре заимствующего языка» [Гухман 1956: 144]. В.И. Абаев считает «материальный инвентарь морфологии» малопроницаемым, но в модели морфологической системы иноязычные воздействия признает вполне возможными [Абаев 1956: 68]. Наконец, В.Ю. Розенцвейг и Л.М. Уман утверждают, что грамматические влияния являются повсеместными и обязательными в условиях языковых контактов [Розенцвейг, Уман 1962: 60].
Подобная противоречивость мнений объясняется прежде всего несогласованностью понятий и терминов, а также отсутствием единства в разграничении морфологии и синтаксиса, грамматики и лексики. Авторитетными учеными, стоявшими у истоков контактной лингвистики, подчеркивалось, что описание контактирующих языков должно вестись одними и теми же терминами. Неопределенность и спорность границ между словами и другими лингвистическими единицами, между морфологией и синтаксисом могут повлиять на точность наблюдений, если наблюдаемые при сравнении отличия рассматривать как различия в степени качества.
Позже У. Вайнрайх отмечает, что «грамматическая интерференция возникает тогда, когда правила расстановки, согласования, выбора или обязательного изменения грамматических единиц, входящие в систему одного языка, применяются к примерно таким же цепочкам элементов другого языка». По мнению того же автора, при грамматической интерференции происходит отождествление «морфемы или грамматической категории языка А с морфемой или категорией языка Б» [Вайнрайх 1972: 36].
Примерно такой же точки зрения придерживаются и современные исследователи. Так, Н. Борецки (1996, 1999, 2000) пишет как об отождествлении маркеров, так и об отождествлении грамматических категорий.
Как мы уже говорили, лингвисты придерживаются мнения, что интерференция возникает там, где существуют различия между двумя языками. Так, A.M. Молодкин пишет, что на морфосинтаксическом уровне интерференция случается, когда «какая-то грамматическая категория, например род, существует в изучаемом языке, но отсутствует в родном или когда в обоих языках используются различные структуры для передачи каких-то грамматических отношений, например пассивных конструкций» [Молодкин 2001: 17].
Проблема грамматической интерференции, проявляющейся в механизме речевой деятельности, лежит в плоскости взаимодействия генетически неродственных и типологически различающихся языков. В основном ошибки интерферентного характера обусловлены отсутствием и несовпадением грамматических категорий в разноструктурных языках [Шаяхметова 2002].
Межъязыковое влияние в первую очередь затрагивает систему морфем, а также грамматические отношения. Заимствование морфем – одна из любимых тем в научной литературе последних десятилетий. К нашему времени накоплен обширный материал, показывающий, что явление это, действительно более редкое и экзотическое, чем семантический сдвиг или калькирование, отнюдь не является уникальным. Основная теоретическая проблема, дискутирующаяся в этом направлении, – степень подверженности заимствованию различных грамматических элементов. Как правило, в основу подобной шкалы кладутся признаки, существенные для различения основных языковых типов, – морфологическая свобода/ несвобода служебной морфемы и степень ее семантической простоты [Wilkins 1996: 111–114].
Разграничение, с одной стороны, морфем с их функциями, а с другой – грамматических отношений очень важно в данном случае. Морфемы включают в себя минимальные звуковые отрезки, обладающие значением, – основы, приставки, суффиксы, простые слова. В своей работе «Языковой контакт» Э. Хауген уточняет, что «интерференция морфем возникает вследствие идентификации либо их звуковой оболочки, либо их значения… Отождествление морфем, так же как и отождествление фонем, не обязательно производится на уровне минимальных единиц. Как в правой, так и в левой части формулы может стоять сразу несколько морфем» [Хауген 1972: 75–76]. Говоря об интерференции морфем, необходимо указать два основных фактора, влияющих на данный процесс, – степень синтагматической связанности морфем и ее грамматическую функцию в языке-источнике.
Мнение о перенесении связанных морфем как о довольно редком явлении основывается на том, что его примеры искали прежде всего в языке, а не в речи билингвов. Несомненно, что более тщательный анализ речи позволяет обнаружить большое число случаев перенесения даже сильно связанных морфем. Однако нельзя не согласиться с тем, что «такие случаи преходящи и их редко обнаруживают в языке-реципиенте» [Вайнрайх 1979: 65]. Частотность примеров перенесения зависит от ряда факторов как культурного, так и языкового порядка, хотя, конечно, не каждое благоприятное сочетание условий ведет к грамматической интерференции. Примечательно, что иногда морфема переносится из одного языка в другой для того, чтобы заменить нулевую морфему или морфему, состоящую из небольшого количества фонем.
